Галина Романова - Я, звездный рыцарь, или Выйти замуж за героя

– Теперь тебе надо начинать все с начала. Понимаю. За этим и пришел.

Капитан Бодяга пересел на койку к Шоррену, приобнял за плечи.

– Короче, вот. Полгода отсидки мы тебе обеспечим. Пока никто не знает, где ты находишься, ты вроде как чистым выходишь. Тут ведь космос, время сам знаешь, как идет, и в какую сторону, ага… Так вот, мои парни немного с корабельными часами поиграются – и будет тебе алиби. Глазом не успеешь моргнуть – и окажешься ты чистым перед законом, аки младенец новорожденный. И тогда тебе придется принимать решение.

– Какое? – спросил Шоррен, уже зная ответ.

– Самое простое – с кем ты.

– По-моему, это и так понятно, – пожал плечами парень.

– Тебе понятно. Мне – понятно. Им – не п онятно, – ткнул капитан пальцем в переборку. – Короче, ты должен этим парням – не мне или себе самому! – доказать, что у тебя кишка не тонка, и ты можешь быть нам полезен.

– А как? – насторожился Шоррен. В детстве и ранней юности он знал об обрядах инициации, которые так или иначе проходят все новички. В большинстве случаев это довольно жестокие испытания. Мальчишкам и подросткам, которые соблазнились романтикой дальних странствий, предлагалось либо убить кого-нибудь, либо пройти настоящий тест на выживание. Испытывали болью, выносливостью, силой, умением принимать решения. Не все проходили испытания. Бывало, что «проверка» заканчивалась гибелью мальчишки. А бывало, что вместо обряда юнга несколько лет был просто мальчиком на побегушках, слугой и игрушкой в руках старших. Порой над детьми откровенно издевались, убивая скуку дальних перелетов и просто давая выход накопленной энергии. Такие «проверки» могли длиться годами, пока не подворачивался случай для юнги проявить себя.

В свое время Шоррену повезло – сам факт его побега из детского дома говорил о многом. А то, что попутно мальчишка схватился с охранниками и сумел обезоружить одного из них, послужило отменной рекомендацией. Но все равно и ему пришлось несколько недель быть обычным слугой у капитана. И теперь, много лет спустя, он снова должен опуститься до уровня «подай-принеси»? Или ему предстоит более жестокое испытание?

– Сам подумай, – Бодяга усмехнулся, заметив выражение его лица. – Тебе – и нам! – крупно повезло. Ты, можно считать, единственный из наших, кто легально оказался на той стороне. Ты – полицейский. Представитель Интергалакпола…

– Не доучившийся представитель, – скривился Шоррен.

– Да, но об этом не все знают. Ты обучался в академии? Обучался! Покинул ее? Покинул! А для чего? Чтобы работать и служить людям. Понимаешь?

Он подмигнул, и до молодого человека все стало ясно.

– Но если меня захотят проверить?

– Ерунда. Состряпать тебе фальшивые документы – раз плюнуть. Главное, что тебя любой может пробить по базе – мол, такой-то действительно обучался в полицейской академии на Вангее в таком-то году. Есть великое множество миров, где этого более чем достаточно. И сейчас мы направляемся к одному такому миру. Так что приготовьтесь… капрал Ганн!

Потрепал по плечу и вышел, оставив Шоррена наедине со своими мыслями.

Полный решимости начать поиски Шоррена как можно скорее, Гурий уже на другой день явился в полицейскую академию Вангеи. В свое время он сам заканчивал ее – правда, заочно, чисто формально, поскольку таможенные курсы на планете Старая Земля – как бы не та начальная подготовка, которой достаточно для службы в Интергалакполе. И даже то, что по документам он был марсианином, не облегчало дела. Гурий явился на очередные сборы, несколько дней прожил в полевых условиях, ежедневно сдавая тест за тестом, после чего заполнил несколько анкет, прошел собеседование и получил вожделенные нашивки и соответствующий штамп в личном деле. Что до Шоррена, то он проходил подготовку по ускоренной программе и поступил сразу на второй курс… чтобы не закончить его.

В академии шли занятия, так что пришлось ждать почти два часа, пока курсанты смогут освободиться. В ожидании, Гурий прошелся по аллеям, свернул в сторону тренировочных плацев. Будущие полицейские много времени проводили на тренажерах, отрабатывая навыки работы в условиях невесомости, повышенной тяжести, в скафандрах особой прочности, в жидких, газообразных и еще демоны знает, каких средах. Они то схватывались друг с другом в рукопашных поединках, то устраивали перестрелки, то проходили одну полосу препятствий за другой. Были и вполне мирные задания – например, надо было, облачившись в тяжелый скафандр, в почти полной темноте и при сильном порывистом ветре, практически наощупь собрать и разобрать переносную антенну. За выполнением этого задания через инфракрасные очки наблюдали инструкторы, засекая время. Гурий присоединился к ним.

– Пришли присматривать себе стажеров? – поинтересовался старший инструктор, у которого обе руки были заменены протезами. – Это вы поторопились. Им до выпуска еще девять месяцев и два семестра.

– Нет, сержант, – Гурий покосился на его нашивки. – Стажера я себе уже присмотрел, да вот только он меня не дождался.

– Что? Переметнулся к другому?

– Не хотелось бы так думать.

– Я его знаю?

– Может быть, – Гурий смерил собеседника взглядом. Он терпеть не мог ходить вокруг да около, но надо было быть осторожнее. Как любое расследование, его не стоило афишировать во избежание утечки информации. – Он учился с этим потоком.

– Дайте угадаю… курсант Ганн?

– Да.

Инструктор шевельнул губами – выматерился про себя.

– Что вы можете о нем сказать? Как он себя показал?

– Да как вам сказать, капитан… Видно было, что парень бывалый. С оружием обращался, как бог. Не то, что эти сосунки. Ей-ей, я бы не прочь был видеть его среди нас. Он мог даже кое-кого из учителей за пояс заткнуть. Драться тоже умел. А уж выживальщик из него был – прямо хоть сейчас в спецназ и на захват любой планеты! И чего он забыл в полиции? Ему в армии самое место…

– Нельзя было ему в армию. По возрасту не подходил. И… еще кое по чему. Вы знаете, что с ним случилось?

– А что с ним могло случиться?.. Минутку, – инструктор отвлекся. На полигоне зажглось несколько зеленых лампочек – четверо курсантов первыми завершили испытания.

– Отличный результат, Полак! – рявкнул инструктор в микрофон. – Кто там второй? Гурвич? Кросс? Молодцы. Двигайтесь к выходу!.. Наши лучшие, – пояснил он, – не считая Ганна. Тот почти всегда был в тройке лидеров. Разве что в науке подкачал. Тут он был первым с конца. Пришлось в кои-то веки раз учителей из средней школы приглашать для репетиторства – элементарных вещей не знал. И как он аттестат зрелости получил с таким образованием? Где учился?

– Нигде. Он из колонистов Гудзона. Там одна школа на всю колонию, и то в столице.