Андрей Кузин - Правдивые сказки Анатолича про адронный коллайдер, или Черт побери этот ускоритель элементарных частиц

“Основной профиль деятельности: проведение фундаментальных теоретических и экспериментальных исследований строения материи на субъядерном уровне путем изучения взаимодействия частиц высоких энергий, подготовка и проведение экспериментов в пучках частиц высоких энергий, создание ускорителей и экспериментальных установок в области ускорительной техники, мощной электрофизики, вакуумной и криогенной техники, сверхпроводимости, радиоэлектроники, систем обработки данных, радиационной техники, приборостроения и автоматизации.

Дополнительно на базе института организовано производство сцинтилляторов, калориметров, оптики, дозиметрических приборов, электромагнитов, радиоэлектроники, программных средств, нестандартного оборудования, энергообеспечение города, автомобильные перевозки, ремонтные и монтажные работы.”

Лично меня эта информация нисколечко не напугала. Если бы я хотя бы немного дружил с физикой в школе, то наверняка бы сразу отказался устраиваться на эту работу из-за слов радиация и ядерная энергия. Меня даже не смутил и тот факт, что предыдущий охранник бесследно исчез и им срочно требовался новый. Но сейчас я совсем не думал об этом. Меня устраивала любая работа возле дома. Медлить было нельзя. Я вернулся домой и быстро переоделся, желая решить вопрос со своим трудоустройствам всего за один день. Для солидности я надел свой единственный костюм черного цвета на белую рубашку с пришитой к ней черной бабочкой, который остался у меня еще с моей свадьбы, как и коричневые лакированные туфли. Они немного жали в пальцах, но это было терпимо. Мне требовалось произвести первое впечатление на собеседовании, и этот костюм, с этими туфлями, для такого солидного учреждения был как раз самый подходящий и имеющийся у меня наряд. Военную форму я одевать не стал, а другой приличной одежды я еще не нажил.

В связи с тем, что моя старая машина уже неделю была в безнадежном ремонте, а с общественным транспортом в городе было туговато. Я грубой физической силой отобрал у недовольного сына его горный велосипед, на котором и поехал на важное для меня собеседование. Вот так я и подкатил к проходной, этакий бравый удалец в костюме и на железном коне. Встретили меня очень даже хорошо. При виде меня все улыбались и радовались. Я принял это, как жест гостеприимства. Веселые, значит, люди здесь работают. Скучно не будет, решил я.

Наличие у меня большого опыта работы охранником, прошлая военная служба и имеющаяся у меня по службе в армии степень допуска к секретам, послужили поводом мгновенного зачисления меня на работу в этот чудный научный центр. Компенсация за столь интеллектуальный труд оказалась намного меньше московской. Но, если вычесть затраты на дорогу и лечения от многочисленных стрессов, то все выходило в туже сумму. Приступить к работе можно было уже на следующий день. Мне сделали пропуск с моей свежей черно-белой фотографией, оставшейся с прошлого года от фоток в личное дело. Выдали новую форму: черные брюки, синюю рубашку, черный галстук и черную легкую куртку с кепкой. В общем, типовую форму любого среднестатистического охранника. Место работы мне определили в соседней деревне – Шатово. Именно там, в пятнадцати километрах от города, располагались лаборатории института, которые мне и предстояла охранять. К месту несения службы и обратно, меня будет возить специальный автобус, но можно добираться туда и своим личным транспортом. Остальные инструкции и обязанности я должен был получить на месте – у начальника УНК. Что такое УНК, я спросить постеснялся, боясь показать себя не с лучшей стороны.

Вот и наступил этот долгожданный первый рабочий день на новом месте. Сегодня я поднялся пораньше, одел новую отглаженную форму охранника и в приподнятом настроении отправился к месту сбора сотрудников научного центра, откуда нас должен был забрать служебный автобус. Народу на остановке было немного, но все они подозрительно посматривали на меня и перешептывались между собой. Ничего, они привыкнут, понимал я их настороженность, т.к. объект был секретный и новые лица в коллективе всегда были подозрительны.

К остановке громко подъехал старенький обшарпанный автобус марки ПАЗ с небольшой табличкой внизу на лобовом стекле “Для сотрудников УНК”. Автобус очень тяжело пыхтел и трясся, загрязняя окружающую среду выхлопами чистого ядреного бензина марки АИ-80. Этот вид древнего доисторического транспорта являлся детищем “Павловского автобусного завода им. А. А. Жданова ”. Первая такая чудо-колесница сошла с конвейера в далеком 1952 году. С тех пор внешний и внутренний мир этого сложного механического устройства больше никогда сильно не изменялся. Здесь не было ни кондиционеров, ни работающей печки, ни всего другого, что призвано было сделать комфортным передвижением людей внутри этого прямоугольного железного ящика. Это чудо на колесах можно было назвать теплицей или холодильником, но никак не автобусом. Все в нем было сделано исключительно для того, чтобы закалить и без того крепкий и могучий российский народ. Короче говоря, ехать в таком автобусе было жуть как неприятно и не комфортно. Помимо всего, в салоне таких автобусов, всегда сильно воняло бензином и жженой резиной, словно выхлопная труба была выведена прямо под пассажирские сиденья. Одежда, после катания на таком ПАЗ-ике, еще неделю воняла выхлопами старичка-автобуса, но в моем случае, другого выбора не было. Я брезгливо вошел в салон автобуса и сел на самое дальнее заднее сиденье, обшитое изрезанным коричневым дерматином, под которым виднелась потемневшая от времени фанера и вата. В умирающий ПАЗик погрузилось еще человек двадцать. Компания внутри автобуса собралась разношерстная. Здесь были классические деревенские бабульки преклонного возраста в цветастых платочках, много ничем неприметных серых граждан и, еще, в автобус вошли двое мужчин жутко заумного вида в очках-хамелеонах, с серыми дипломатами, которые они крепко держали у себя на коленках. ПАЗик недовольно прошипел, закрывая раздвижные двери, и повез нас в неизвестном мне направлении. Местные дороги оставляли желать лучшего. До деревни Шатово наш путь был выложен из неровно состыкованных бетонных плит. Дряхлый ПАЗик и так трясло, даже на ровных участках дороги, а здесь были настоящие американские горки.

Минут через двадцать мы проехали поднятый вверх полосатый проржавевший шлагбаум, с приваренным к нему красным дорожным знаком – “кирпич”, краска на котором практически вся облупилась от времени. Судя по всему, за шлагбаумом, и находились те самые секретные объекты, которые мне и предстояло охранять. Далее наш путь проходил по некогда большой, а ныне полностью заброшенной громадной советской стройке. Недостроенные здания еще той великой коммунистической эпохи располагались по обе стороны бетонной дороги. Это больше походило на большой заброшенный завод, чем на лаборатории научного центра. Все вокруг, включая дорогу, поросло травой по самый пояс. По пути мы проезжали мимо высоких странных башен, обшитых ржавым железом и битым шифером на крыше, валяющиеся на боку ржавые строительные краны, большие ангары с зияющими в их прогнивших крышах дырами, бетонные каркасы недостроенных многоэтажных строений, горы строительного мусора. Я смотрел на все это, широко открыв рот. Куда меня везут? Это место у меня вызвало забытое чувство страха. На какое-то мгновение, я даже пожалел, что согласился на эту работу. Но паниковать было еще рано и зыбкая надежда что не все так плохо, как кажется пока теплилась в моем сердце.