ValDeMortis . - Искра Эллириона. Книга 1. Некромант

Таэль’авир в очередной раз собирал своих людей и подгонял их, торопясь собрать всех под защитой Ильтрассеса, а времени на это крайне мало. Как только проведет мирных к твердыне, ему надо тут же со всех ног мчаться в самое пекло атаки, чтобы успеть спасти двоих юных эльфов, которые назвались братом и сестрой. Он почти наверняка знал, где их искать прямо сейчас, но отправиться сразу туда не мог. Мешало не какое-то мифическое предчувствие или знаки судьбы, нет. Просто он это уже пробовал.

Оказавшись в видении во второй раз, эльф не мешкая, сразу направился к стене, с трудом отыскал там детей, как мог быстро, вывел их к твердыне и очутился в самой гуще кровавой расправы. Он не успел. В ярости сын верховного друида вырезал десятка два нежити, а потом просто был смят напирающими легионами, его задавили числом.

В третий раз он послал за детьми одного из воинов, отправленных с ним. Вернуться они так и не успели, погибли и юные эльфы и треть мирных жителей, после этой резни, впавший от горечи потерь в кровавую ярость, снова был убит в бою и сам, хотя и дорого продав свою жизнь.

Четвертая попытка началась с безумной, авантюрной, дерзкой, неожиданной, но весьма кратковременной вылазки прямо за стену. Втроем они продержались почти десять минут, но снова были смяты толпой, забрав с собой почти четыре десятка нежити.

В пятый раз юный эльф решил подойти к решению проблемы совершенно с другой стороны. Все поселение было выстроено в форме капли, где верхним, узким концом являются белые врата на севере. А сам он, на начало кошмара, всегда находится в восточной части. Понимая, что не может справиться теми силами, что есть, эльф решил обратиться за помощью к отцу. Сразу развернувшись, направился к твердыне, но там было уже пусто, тогда Таэль ментально прикоснулся к разуму отца. Лесные эльфы связывались телепатическими узами с теми, с кем у них была особая эмоциональная близость.

– Отец, мне нужна твоя помощь! – Воззвал он через разум, эмоциями передавая все отчаяние ситуации.

– Что случилось, сын? – Ответил встревоженный верховный друид.

– Нежить! Они идут с востока! Их здесь несметные полчища! Я не успеваю спасти всех! Помоги мне. – Харнесесс немного помедлил с ответом, а затем сказал.

– Я отправил к тебе отряд, держитесь.

– Спасибо. Я не подведу.– Горячо поблагодарил его отпрыск за поддержку.

Он отправил двоих воинов побыстрее забрать всех на восточной стороне, из под удара нежити. Торопливо вытащил из ближайших домов нескольких эльфов и приказал собрать всех в твердыне, а сам двинулся встречать отряд.

Когда вернулись отправленные на задние, с ошеломленными и ничего не понимающими мирными эльфами, он, раздав указания, кому и что делать, повел отряд на поиски детей. они видели, как ворвалась нежить в поселение, видели, как отсекают их от нужного места, но не собирались сдаваться. Отряд прорвался через линию врага, оставляя за собой лишь широкую просеку, да обломки костей и остатки плоти. Лишь для того, чтобы увидеть, как двоих маленьких эльфов пронзают черные стрелы нежити.

– Неееет!!! – Вырвался истошный крик горечи у истерзанного потерями эльфа.

Ярость снова встала у штурвала его тела. Он кромсал и рубил всех, кто попадался на глаза. Воины, что были рядом, старались прикрыть своего командира, а его боевой пыл разжигал и в их глазах свирепые искорки.

Двадцать три эльфа полегли до последнего, оставив вокруг более трех сотен раздробленных мертвецов.

Младший сын верховного друида снова и снова просыпался от боли и ужаса, умирая в бою десятки раз. Несколько недель спустя, он уже сбился со счета, раз за разом пытаясь спасти всех от гибели. Это был не обычный сон, слишком реальный и надо во чтобы то ни стало, сделать все возможное, для изменения его печального конца.

Днем Таэль, как и пообещал себе, учился метать ножи, обращаться с двумя эльфийскими мечами, упражнялся в скорости и подгонял под себя прочную, но тонкую и эластичную эльфийскую броню. А ночью, он выходил на бой с неизбежностью и пока, проигрывал. Но сдаваться, это удел слабых. Так что очередная попытка проходила следующей же ночью.

Раз за разом, пытаясь изменить концовку реалистичного сна, сын Харнесесса перепробовал все возможные варианты. Он выпрашивал у отца два отряда остроухих воинов, пытался прорваться с боем через полчища врага, силился удержать нежить в проломе стены, пробовал увести всех к воротам, заманивал противника в другую сторону, однажды и вовсе привел всю армию отца, но даже это повлекло за собой лишь атаку основными силами в тыл эльфам и гибели всех.

Каждая из попыток заканчивалась по своему, но во всех, к нему, как и ко всем, кто его окружал, приходила ужасная смерть. Его резали, кололи, рубили, разбивали голову, разрывали на куски. Постоянно, умирая в муках, каждый раз теряя воинов и мирных эльфов, он все же приобретал бесценный опыт. Получал навыки управления отрядом и отдельными воинами, оттачивал мастерство метания и фехтования мечами, развивал интуицию, скорость, реакцию и умение быстро подстроиться под обстоятельства. Но как же это было больно. Каждая рана и каждый смертельный удар отдавались реальной болью до конца следующего дня, когда он снова оказывался на том же месте.

Таэль был убит уже сотнями разных способов. Он больше не страшился никакой смерти и шел на каждую битву, с высоко поднятой головой и холодным разумом. Ярость от потерь также притупилась. Слишком много раз в этих реальных видениях, он терял родных, своих воинов и своих соседей, близких ему и просто мирных эльфов. Каждая такая потеря ожесточала его, делая раз за разом все менее восприимчивым к окружающим смертям.

В очередной раз оказавшись в плену своего кошмара, эльф с удивлением обнаружил, что теперь он уже облачен в подогнанные под себя эльфийские невесомые доспехи. Каждая чешуйка, в форме эбенового листа, подвижно крепилась к двум верхним, что делало доспех невероятно прочным и гибким и в то же время не давало ему шуметь при движении. Наплечники, в форме изогнутых листов белого древа, перчатки тонкой эльфийской ковки, сапоги в том же исполнении и эльфийский плащ. Все это было еще более изящно и искусно выполнено, чем стандартная броня воина и, в отличие от зеленой формы воинов, блистало на солнце серебром, лишь слегка отливая зеленоватым оттенком.

На поясе эльф, уже с удовольствием, нащупал, прямо под привычными ему короткими кривыми клинками, еще пару полуторных изогнутых эльфийских мечей, бою с которыми, он тренировался ежедневно, оттачивая танец с ними до совершенства. Эльф верил, что в эту ночь он сможет повлиять на видение.

Отправив воинов, уже в который раз, собирать жителей в западной части, сам он добрался до восточной окраины и, по уже знакомому маршруту, направился выгонять поселенцев из своих домов, поддерживая порядок и ведя всех к центру поселения. А некоторое время спустя, когда все мирные жители были собраны около твердыни, жестом подозвал своих воинов и старого эльфа из библиария.