Николай Зобнин - Восставшие из пепла

– Так, – протянул профессор, – кажется всё, больше ничего не надо.

– Слушай, подожди, – генсек на корячках пополз за Шальниковым, схватил его за штаны, – Купи ещё что-нибудь. Хочешь Курчатова, экспериментальные ядерные реакторы. А смотри, что у меня есть. Специально для тебя, – Брежнев залез под ковёр и достал большую интегральную схему.

– Ты хочешь продать мне мой же товар? – ухмыльнулся профессор, – причём товар залежалый. Слушай, ты, толстый бурдюк, зачем тебе столько денег? Миллионы долларов во всех швейцарских банках, золото, алмазы, антиквариат… Да всего этого не прожить не только тебе, но и всему твоему поганому роду до чёрт знает какого колена. Остановись, подлец, ведь ты скоро свою грязную душонку потащишь продавать, если она, конечно у тебя есть. Ты же удавиться готов за жалкие пятьдесят миллионов, которые мне ещё причитаются.

– Шальников, ты всегда был и остался психованным идиотом. Ты не понимаешь вещей абсолютно ясных каждому младенцу. Деньги, богатство дают абсолютную власть над миром, душами людей. Я могу всё, я всесилен. – Лицо генсека стало багровым, голос стал лающий и отрывистый. В запале он брызгал слюной, дыша перегаром на Шальникова. Это было слишком отвратительно, и профессор оттолкнул опостылевшее рыло в сторону.

– До чего же ты мелко мыслишь, ты не в состоянии даже представить. Ты остался где-то в дремучем средневековье. Мир движется к наивысшим ступеням интеграции, самое главное и ценное в этих условиях – информация. Знать что, где, как – вот, что даёт широчайшие возможности и абсолютную власть. А, да что тебе говорить, у тебя труха вместо мозгов, – Шальников досадовал на себя за то, что распинался перед этим ничтожеством. Он решительным шагом направился к окну. Неожиданно посреди кабинета возникло голографическое изображение Скороварова. Шальников скорчил рожу, выругался и постучал по лбу, намекая на умственные способности Скороварова.

– Товарищ подполковник, разрешите доложить, люди 64-го формата готовы.

–Ладно, хорошо, дайте проверить.

На месте Скороварова появились шифры перевода с формата на формат. Шальников быстро просматривал бегущие строки, сбивался, начал отставать, – Нет, – подумал он, – это же нижний уровень подачи информации, что со мной?

По нервному дрожанию век, Скороваров понял, что чувствует профессор, и тут же снизил частоту вдвое. Это ещё более разъярило Шальникова. В придачу он почувствовал, что из-за плеча выглядывает Брежнев. Из раскрытого рта генсека текла на пол тягучая слюна. Наконец эта мука закончилась.

– Так, скорее, погружайте их в самолёт, комплектация экспедиции номер 12. Себя перевели в 64-й формат?

– Никак нет.

– Врёшь, подлец, по глазам вижу. Ну, всё равно, пойдёте главным группы. Дальнейшие инструкции на месте.

– Пункт назначения?

Шальников застонал, схватился за голову: кто-то дробил его череп. Он прогонял навязчивые образы и идеи, всё плыло в тяжёлом тумане, от ступней вверх поднимался леденящий холод, заковывавший сознание Верховного духа.

– Северный географический полюс.

– Извините, не понял.

– Выполняйте, капитан, всё на машине, выполняйте, времени нет.

– Ну что, любитель сокровищ, посмотри-ка сюда! – Шальников вытащил из-за пазухи сверкающий бриллиант.

– Дай, – тявкнул генсек и проворно подпрыгнул за камнем как мопс за колбасой, но промахнулся. – Этого не может быть! Не менее полутора тысяч карат.

Шальников милостиво протянул корыстолюбцу камень. Большая часть агрессии тут же перешла на Брежнева. Профессор с удовлетворением отметил как из глаз генсека, которые так и впились в сокровище, истекли чуть заметные тёмно-зелёные лучи, представлявшие субстрат жизненной силы. По магическому каналу между Великим духом и камнем, рождённым Великим духом, эта сила шла на построение защиты. Не выдерживая мощной атаки со стороны центрального процессора, слабая восьмибитная защита непрерывно разрушалась, и тёмными потоками энергия нижнего уровня сползала в землю. Конечно, как человек Брежнев был ничтожен, но в него верили, а значит, и отдавали свою силу несколько десятков миллионов человек. Будучи суммирована в единое, эта сила создавала более или менее сносную защиту. И всё же Шальников был очень слаб. Собравшись с силами, он взмахнул руками, и вскричал, – Эльфы, духи ветров, опоясывающие Землю, приказываю вам явиться ко мне вашему хозяину и повелителю. – Безмолвие было ему ответом. Никто не появился на призыв. – Взываю к мёртвым, пробудитесь, воскресните из небытия, я прошу вас во имя планеты, спасите! Шальников как подрубленный рухнул на колени. Дикий, нечеловеческий крик издал он и ударил в ладони. В разные стороны полетели красные, синие, фиолетовые, белоснежные искры – эфирные тела самых нежных и крошечных созданий планеты. В окно профессор увидел, как вскипела почва, и из-под земли вырвался ослепительный шар. С сильным грохотом шар лопнул и мириады лучей, каждый их которых заключал крохотный ветерок, разлетелись, проникая и сливаясь с разноцветными искрами. Туча искр приобрела направленность движения, превращаясь в спиралевидный поток. Из потока вырвалась одна белая искра и, пролетев через второй кристалл ключа, искра обратилась в некое человекоподобное существо – старейшину воинства эльфов.

– Зачем ты звал нас, о Великий, – заносчиво и звонко воскликнул он.

– Прежде всего, приветствую тебя, повелитель эльфов, духов ветров и снов и хочу спросить, как ты думаешь, зачем я тебя воскрешаю из мертвых в момент, когда гибнет планета, – взревел Шальников.

– Ближе к делу, шеф, какие распоряжения.

Шальников протянул руку. Из сумки белыми птицами вылетели бумаги на орбитальные спутники. – Необходимо доставить груз в пункт назначения, отконвоировать транспорт, а драконы пока слишком…

– Что! – тоненький подбородок эльфа задрожал. – С древнейших времён мы были элита, лучшими из лучших, интеллектуальной силой, организаторами и инициаторами всех процессов на планете. Наше призвание – управлять тайными силами природы. Пусть чёрной работой занимается тот, чей интеллект меньше его мускулов. Ну, – эльф пожал прозрачными плечами, – гоблины, например. Но не смейте предлагать нам подобные вещи.

Шальников сел на пол и обхватил голову руками. У него не было сил ругаться и спорить.

– Бессовестный, неблагодарный, разве ты не видишь, что кроме вас на планете никого не осталось. Всё стараешься устроиться поуютнее, да помягче, а говно разгребать да кровь проливать…

– Ну, хорошо, только потом пеняйте на себя. Я… – не докончив угрозы эльф презрительно фыркнул и, сверкнув прозрачными крыльями растворился в бушующем и переливающимся всеми цветами радуги вихре.