Людмила Савельева - Империя Ярликун. Волшебный камень Бит-Сиппар

«Тень? Отку…» – Доминик поднял взгляд. – Ёлки-зелёные!

Наблюдавший за его мучениями, Камил сжалился, занесённый над головой импровизированный зонтик укрыл Доминика от солнца. Посмотрев на блаженную физиономию, Камил не удержался и пару раз взмахнул, после чего лицо Доминика сделалось настолько счастливым, что пришлось повторить.

– Спасибо тебе господи. – Прошептал Доминик, устремляя томный взор к небу. Сдержанно улыбнувшись, Камил сложил крылья, всё, минута блаженства кончилась.

–Эй! – Воскликнул возмущённый Доминик.

– Хорошего помаленьку. – Фыркнул Камил.

– Изверг. – С демонстративным вздохом Доминик побрёл штурмовать очередной бархан.

Едва уловимый вкус магии стал более определённым. Отплёвываясь от песка, Камил сосредоточенно принюхивался, одновременно массируя затёкшие кисти. Ещё в начале пути баклажка перекочевала к нему в руки, да так при нём и осталась. Лезть по сыпучему склону волоча на себе груз невероятно сложно, правда, недостаток опоры с лихвой компенсировали крылья. Взметая горы песка, Камил рывками подгребал вверх, потом, бултыхая ногами, сползал обратно, опираясь на крылья, тормозил где-то посередине и с тихой руганью начинал сначала. Под конец мерещилось, что вместо канистры он тянет за собой цистерну. Невероятным усилием Император перекинул баклажку через песчаный гребень и, увлекаемый вниз её тяжестью съехал на животе, куда-то двигаться сил уже не было. Судя по звукам, за спиной пыхтит стадо бегемотов. Это Доминик добрался до высоты. Скатившись вниз тем же способом, он воткнулся в Императора, используя его как стопор. Потратив около часа на подъём, оба изрядно выдохлись.

– Слезь с меня, садюга… – Простонал Камил. Стеная и охая, Доминик через него перекатился, теперь его голова находилась вровень с канистрой. Покосившись на ёмкость, он судорожно сглотнул.

– Угу, вспомнил, а я предупреждал. – Прокомментировал Император. Когда Камил решил заменить недопитый коктейль водой, Доминик, увидев, чем тот занимается, поднял вой, в общем, пришлось не выливать, а доливать, про себя надеясь, что свойства озёрной воды, смешавшись с этой бурдой, не будут утрачены.

Зажав канистру между коленками, Император отвернул пробку. – Сейчас проверим, не зря ли надрывался…

От мысли что там, лицо Доминика перекосилось. – Не буду.

– Пей скотина. – С выражением садиста Камил подтолкнул баклажку.

– Ой-х-х…

– Пей, пей…

Бульк…, …..???…, бульк…, м-м-м…, бульк-бульк-бу…

– Ёшкин кот! – Камил выхватил из его рук канистру и стремительно завинтил пробку. Совсем очумел, заставить Доминика пить эту дрянь на такой жаре. Ему надо было воды набрать, пока вокруг котлована болтались, правда, кто знал, что так выйдет, жар пустыни тогда не чувствовался. Продремав полдня в тенёчке, вышли в путь, не дожидаясь заката, с наступлением ночи температура упала, и Доминик начал выбивать дробь зубами. Потом наступило утро. Сейчас солнце в зените, идти дальше было безумием. В глазах темно так пить хочется. Какое-то время Камил задумчиво смотрел на баклажку, затем скрутил крышку и с осторожностью глотнул. – «Не может быть». – Сделав контрольный глоток, он поболтал жидкость во рту, чтобы прислушаться к ощущениям. Вода. Десятилитровая баклажка была наполнена чистейшей водой безо всякой примеси.

– Давай теперь я понесу.

«Нарисовался энтузиаст, пронесёт сто метров и снова сбагрит». – Император взглянул на елейную физиономию Доминика. – Привал, отдыхаем до вечера.

– Как скажешь. – Пожав плечами, Доминик улёгся в тень неподалёку.

Высота бархана на время избавила от прямого солнца, но его лучи неумолимо приближались скоро и этот участок склона накроется. Мирра неплохо защищала, к сожалению, только кожу, не мешая пустынному зною пробираться внутрь и давить оттуда, наливая тело свинцовой тяжестью. Через пару таких деньков мозги оплавятся. Вспомнилось, как на Эри-Шинджу жаловался, да в сравнении с этим пеклом лето на нём холодрыга.

Схватившись за голову, Доминик вдруг резко застонал. – Насквозь пропёкся, голова раскалывается…

Камил с подозрением на него уставился, нет, определённо не придуривался. Глаза Доминика распухли и покраснели, а лицо…, – «от, чёрт!»

Чтобы открыть канал, Император сжал кулак и вывернул запястье, когда масло потекло сквозь пальцы, переместил сложенную чашечкой ладонь, расположив её над головой Доминика. Учуяв аромат мирры, Доминик открыл глаза. – Не надо, я сам.

– Заткнись, мне отсюда виднее. – Огрызнулся Камил, хотя понимал неправильно так срываться, это он недоглядел. В ответ словам, Доминик послушно замер. Скрестив ноги, Камил подтянул его поближе, а потом, взяв за плечи, уложил к себе на колени. Через минуту, лицо и волосы страдальца были покрыты толстым слоем мирры.

– Спасибо. – Пробормотал Доминик, чудодейственное масло уняло боль, и он задремал. Император с тревогой прислушивался к его дыханию, похоже, обошлось, Доминик вымотался и просто заснул, самому отдохнуть, тоже не мешает.

Соединив над головой крылья, Камил критически осмотрел композицию, держать их задранными не очень удобно, да и в позе такой долго не продержишься. Сняв шнурки, он аккуратно связал ими крылья, получилось подобие купола, что ж неплохо, расслабленные они легли на макушку и целиком закрыли обоих. Тонкий аромат мирры действовал умиротворяющее, Император хмыкнул, приобретение от которого не знал куда деться, оказалось весьма полезным. Уже на грани сна он к чему-то прислушался, нет, померещилось, не чуя близкой опасности, Император задремал.

Дидим смотрел на движущийся песочный холмик, ещё чуть-чуть и задание будет выполнено, напарник почти достиг цели. Лохматые ручонки высунулись на поверхность, нащупав пробку, ловко её свинтили, скрывшись на мгновение, вновь появились, засыпав что-то внутрь. Всё, дело сделано. Джин с облегчением выдохнул, приставленный баш-назиром следить за человеками фавн возвращался. Теперь срочно во дворец Султана.

Огненный шар нырнул за линию горизонта, но раскалённый днём песок ещё долго останется горячим. – «Всё-таки они затекли» – болезненно морщась, Камил разобрал пернатый шалашик и, вернув шнурки на законное место, тихонько переложил спящего Доминика на песок. Побродив туда-сюда, застыл, опять неуютное ощущение, словно за ним наблюдают. Он покрутился, высматривая причину беспокойства, потом остановил взгляд на Доминике, потоптавшись ещё чуток, пожал плечами. Ладно, всё равно заняться нечем. С отрешённым видом погружённого в мысли человека Император начал разгуливать, время от времени поднимая к лицу руки, то внезапно нос у него зачешется, то вдруг висок растереть приспичит, дескать, головка бобо. Простецкий трюк, скрывающий излишне пристальный взгляд.