Иар Эльтеррус - Только мы

– Я так не считаю! – возмутился полковник. – Но объясните мне, почему кое-кто все же находил себя? Шел в армию, в искусство или куда еще! Почему же большинство подалось в неформалы, которые не приносили обществу никакой пользы?!

– А потому, что нам слишком противно постоянно сталкиваться с дерьмом, с миром, где все покупается и продается! – жестко отрезал гляциолог. – Мы пытались донести до людей хоть что-то, но нас никто не слушал! Нас объявляли сумасшедшими или просто игнорировали, продолжая рвать и хапать любой ценой. Неужели же никому не приходило в голову, что в могилу с собой ничего из нахапанного не унесешь?! И Богу не предъявишь счет в банке!

Его слова больно ударили Новицкого, он сам все это понимал, но сжимал зубы и терпел, искренне считая, что служит Родине, что это его долг, а кто там у власти – неважно. Возможно потому, что в верхах знали о его обостренном чувстве долга, ему и доверили фактически руководство страной во время этого страшного кризиса. Но полковник видел, что творится вокруг, вот только ничего не мог противопоставить этому. На его памяти тех, кто пытался бороться с системой, просто давили, походя давили. Вот он и старался сделать на своем месте хоть что-нибудь. И делал!

– Хорошо, пусть так… – глухо сказал Новицкий. – Но неужели в нашем мире ничего хорошего нет? Ведь неправда же! Сколько прекрасного создано! Какие книги и какая музыка написаны! Какие люди жили! И что, все напрасно?..

– Главное ведь не созданное, а человеческие души, – грустно ответил гляциолог. – А они сейчас превратились в такое…

Он поежился и добавил:

– Смотрите, как выглядит ноосфера Земли!

Перед внутренним взором Новицкого появился вращающийся туманный шар, на котором смутно виднелись очертания материков. А затем этот шар затянуло что-то настолько омерзительное, что для описания не нашлось бы слов ни в одном из языков мира. Это нечто проникало всюду, везде протягивало свои щупальца, от одного вида которых полковника передергивало. Земля начала судорожно биться, но нечто не отпускало ее, все плотнее сжимая в своих жутких объятиях. И наконец несчастный мир не выдержал и закричал от боли, этот пронзительный неслышный крик так шарахнул по нервам, что Новицкий сам едва не вскрикнул, сдержавшись только крайним напряжением воли.

– Что это было?! – ошалело прохрипел он.

– Это так Земля кричит в последние годы! – движением руки Лазарев погасил изображение и снова отпил коньяка. – Глотните тоже, вам сейчас нужно.

Полковник послушно опустошил стакан, не почувствовав вкуса, а затем требовательно уставился на гляциолога.

– Думаете, никто не услышал этот крик? – глухо спросил тот. – Думаете, Земля одинока? Ни в коем случае! Она связана с другими мирами, и они тоже ощущают весь этот ужас…

Он укоризненно покачал головой и продолжил:

– Но нам попытались помочь, дали еще один, на сей раз – последний шанс. И это – ясноглазые дети. А что мы сделали? Вам напомнить случившееся в Саудовской Аравии? Или ваши же попытки собрать всех ясноглазых в специнтернатах?

– Не надо мне этого напоминать… – перекосило Новицкого. – И что теперь?.. Все кончено?

– Думаю, этот мир мог ждать огненный шторм, – как-то странно посмотрел на него Лазарев. – Одновременно возникли бы тысячи вулканов, и планета очистила бы себя от причиняющих ей боль. Именно это мы пытаемся предотвратить, – в его голосе появилась укоризна. – А вы за нами охоту устроили…

– Так неужели нельзя было объяснить?!! – взорвался полковник. – Мы бы помогли всем, чем только можно, а не мешали! Мы же думали, что вы срываете печати Апокалипсиса! И готовы были на все, чтобы этого не допустить!

– А вы нас послушали бы? – скептически посмотрел на него гляциолог. – Вы поверили бы мне? Молчите? Вот-вот…

– Не поверил бы… – опустил голову Новицкий. – Но хотя бы попытался проверить.

– Каким образом? – поставил его в тупик этим вопросом Лазарев. – Ведь мои слова рушат саму основу, на которой стоит цивилизация потребления. Поймите, она тупиковая, у нее нет будущего! Впрочем, бывает, что такая псевдоцивилизация выбирается из колыбели, но ничем хорошим это никогда не кончалось. Дело в том, что социум или становится не конкурентным, или гибнет – третьего не дано. Тысячи пророков разных религий и народов пытались донести до людей казалось бы простую истину – не делай другому того, чего не хочешь получить сам! Неужели это так сложно? Но люди продолжали идти по головам друг друга, чтобы безнаказанно хапать. И вот вам результат!

– Каков же итог?.. – с трудом заставил себя казаться спокойным полковник.

– Пока трудно сказать, – пожал плечами гляциолог. – Есть несколько вариантов. Мы потому так и спешим инициировать всех, кто способен уйти, что не уверены успеем ли. А если не успеем и не сможем сорвать печати – да, мы именно срываем печати, только не с целью уничтожить мир, а с целью дать ему хоть какой-то шанс – то может сработать худший вариант.

– А если сумеете? Что тогда?

– Земля будет жить. И люди будут. Да – другие! Но будут. «Ценности» мира, где пожирают друг друга, постепенно уйдут навсегда.

– А если люди не пожелают отказываться от своих ценностей? – подался вперед Новицкий.

– Их никто не станет заставлять это делать, – иронично посмотрел на него Лазарев. – Им просто некому будет эти «ценности» передать.

– Что вы имеете в виду?.. – побелел полковник.

– Сами подумайте, – с грустью ответил Лазарев. – Попробуйте понять, что «ценности» хищников не нужны ТАМ.

– А где это – ТАМ? – жадно спросил полковник. – Где?! Куда вы, черт возьми, уходите?! Что ТАМ такое?!

– Простите, но вам это знать пока рано, – вздохнул гляциолог. – Дело в том, что до многих вещей каждый должен доходить сам. И кстати…

Он светло улыбнулся, помолчал и едва слышно добавил:

– Тот, кто сумеет понять, снова разжигает в своей душе ту незримую искру, что дал нам Он, и оживает. И тогда перед ним открываются все пути…

– Вам легко говорить! – с отчаянием выдохнул Новицкий. – А что делать человеку, которого с раннего детства убеждали, что именно так – правильно! Что иначе поступать нельзя! В чем он виноват?!

– В том, что не захотел думать самостоятельно! – отрезал Лазарев. – Вспомните старую песню: «Каждый выбирает по себе женщину, религию, дорогу. Дьяволу служить или пророку – каждый выбирает по себе!» И это именно так. Один не принимает мир зла – и уходит в неформалы, монастырь или еще куда. Другой принимает и пытается в этой системе достигнуть своих целей, не понимая, что с каждым нечистым поступком его искорка становится тусклее, а затем и вовсе гаснет…

– Не могу с этим согласиться, – закусил губу полковник. – Я встречал парней, которым требовался лишь толчок, и они сами становились лучше. А если все уйдут, то некому будет дать этот толчок! Понимаете, некому!