Олег Быстров - Зрячий

В правом углу операционной, за темной портьерой скрыта неприметная дверь, ведущая в совершенно особое помещение. Это сугубо мои владения, предназначенные для завершающего элемента работы. Открываю, вхожу и попадаю в темный обширный зал. Моя Мастерская, площадка для танц-коррекции.

Каждый оператор имеет свой метод воздействия на линию судьбы клиента, так называемый финт. Советы, которые я дал Карлу Густаву, сыграют свою роль: хороший юрист найдет в третьем пункте договора скрытый подвох, я в этом уверен. Клиент предупрежден, а значит, уже вооружен и предпримет необходимые меры. Ведь он сам назвал себя предпринимателем!

Но этого мало. Если контрагент горячо желает добиться результата, он сможет напряжением воли, за счет упорного стремления сохранить «гвоздь» в энергетическом узоре. Эта скрытая «мина» будет переходить в договоре с позиции на позицию, изменять внутренние связи, порождая всё новые возможности для обмана. Тогда даже многократные коррекции не дадут ощутимого результата. Брешь, заделанная в одном месте, обязательно появится в другом.

В конце концов, ловушка может и вовсе потерять зримые очертания, но это не значит, что она исчезнет. Изменится знак вектора, из положительного он станет отрицательным, после чего ситуацию не поправить никакими силами. Более того, несчастья и поражения могут распространиться по линии судьбы, и жизнь человека перейдет совсем в другое русло. Болезни собственные и близких людей, крах начинаний, фатальное невезение – вот неполный перечень печальных событий, угрожающих клиенту. Это полный провал для оператора – заказ на адаптацию не выполнен, квалификация сенса оказывается под вопросом.

Поэтому оператор, помимо процедуры, закрепляет линию судьбы клиента. Делает это каждый по-своему, и здесь не обойтись без специального помещения, методики и принадлежностей. Однако в свое время мне пришлось немало потрудиться, чтобы доказать необходимость такой вот Мастерской.

На стенах зала канделябры со свечами, которых ровно дюжина, и я зажигаю их одну за другой. Господин директор предлагал и сюда провести новомодное электричество и навесить светильники, но я наотрез отказался. Это моя территория, здесь всё будет обустроено на мой вкус. Разве можно сравнить холодное сияние ламп с теплым трепетным светом свечей? Это совсем другая атмосфера: игра теней, загадочные флюиды, совершенно особый настрой.

Пол покрыт ковром, мягким и в то же время упругим. У дальней стены маленький изящный столик, на котором покоятся метроном и кинжал. Это мои инструменты.

Снимаю верхнюю одежду и обувь, надеваю что-то наподобие бриджей из мягкой хлопковой ткани. Достаю кинжал из тяжелых ножен: мощная рукоять, обмотанная сыромятной кожей, круглая массивная головка, называемая навершием, широкий прямой клинок. На тусклом металле отсвечивают огоньки свечей. Никаких излишеств: инкрустаций, золота или камней. Настоящее боевое оружие.

Старина Поль, продавший мне клинок, клялся, что каких-то пятнадцать-двадцать лет назад им пользовались по прямому назначению – лишали жизни недругов. Кинжал принадлежал горцу. В тех краях еще и сегодня можно услышать о краже невест, кровной мести и непримиримой войне между кланами – это необычная страна с древними обычаями.

Клинок обагрялся кровью врагов – кинжал напитывался силой.

Во многих мировых религиях и философских доктринах крови придается особое значение. Она рассматривается как некая сакральная субстанция, материальное воплощение души. На Востоке поток животворной энергии неразрывно связан с током крови, а перемещение энергии в теле – с кровеносными сосудами. В христианстве причащают кровью Христа. В огромном количестве культов, при совершении самых разных ритуалов именно кровь – человека или животного – является основным пусковым моментом магических превращений. Мы, сенсы, тоже относимся к священной жидкости с большим почтением.

В свою очередь, холодному оружию давно приписывают уникальные и даже мистические свойства. Это отображено во множестве сказаний разных народов о легендарных мечах древности, которые помогали воину побеждать чудовищ, противостоять злым чарам и спасать прекрасных принцесс.

Оружие ковали в единственном экземпляре, из особых материалов и по уникальной технологии. Мечи, сабли, боевые топоры и копья делали под определенного человека, героя, и давали им собственные имена. Чудо-оружие принимало не всякого. Если нет сродства с воином, клинок может проявить неповиновение, даже обернуться против хозяина.

В лавке старины Поля, кстати, неплохая коллекция холодного оружия. На витрине представлены имитации, а вот в закромах у старого антиквара можно увидеть вещи действительно любопытные. Например, старинные кинжалы. Здесь немало интересных экземпляров.

Я задумался, вспоминая, как сам покупал этот клинок…

По моей просьбе Поль провел меня в заднюю комнату, за тяжелую дубовую дверь, укрепленную металлическими полосами, и достал сундучки, шкатулки, кожаные скатки с карманчиками, где покоятся кинжалы всех времен и народов. Моему взору открылось богатейшее разнообразие клинков на любой вкус – треугольные и листовидные, широкие и узкие, прямые и изогнутые, двояковогнутые и волнистые.

Вот изящный старинный квилон с загнутой двухсторонней гардой. Широкий крестьянский хаусвер, более похожий на хозяйственный нож, да часто таковым и являвшийся. Вот тонкий, как шило, стилет и широкий итальянский чинкведеа, что в переводе значит «пять пальцев» – именно такова ширина клинка у основания. Рядом дага с чашеобразной мощной гардой. Этот кинжал вытеснил в свое время щит. Длинные и мощные персидские карды, маленькие пиха-каетты из Шри-Ланки и множество других.

Отдельно Поль держит оружие с загнутыми клинками. Индийские кханджары и загнуто-выгнутые кханджарли, хищные арабские джамбии и, наконец, катар – нелепый с виду и крайне опасный в умелых руках кинжал, который надевают на руку наподобие кастета. Да при этом имеющий три лезвия, направленные вперед, вверх и вниз.

Был тут и мой любимец, длинный кинжал с богатой инкрустацией серебром и камнями. Не оружие, а воплощенный гимн оружейной эстетике. Несколько раз я порывался купить его, но Поль запросил столько, что я лишился дара речи. Все мои попытки торговаться со старым антикваром ни к чему не привели, он ни в какую не хотел сбрасывать цену.

Каждый раз, попадая в закрома, я беру кинжал в руки, любуюсь и шумно восхищаюсь им в надежде растопить его сердце торговца, но дальше разговоров дело не идет.

Коллекция не ограничивается короткими клинками, здесь есть и длинные. Отличный средневековый эсток: меч с широким основанием и тонким и острым, как игла, острием. Поль по праву считает его своей гордостью. Радуют глаз огромный двуручный эспадон и полуторный бастард, мечи внушительные и по-своему очень красивые.