Павел Корнев - Лед. Чистильщик

– Идем, новости появились.

Вслед за куратором я проследовал в кабинет и, ни на что особо не надеясь, уточнил:

– Новости хорошие или так себе?

– Это с какой стороны посмотреть, – усмехнулся развалившийся в кресле Максим Альбертович.

– Полагаю, смотреть нужно с нашей стороны. Нет?

– Господин Прокофьев…

– Нашли его?

– Нет. Так вот, бывший милицейский полковник Прокофьев…

– Вы Романа допросили? – вновь перебил я крепыша.

– Ты издеваешься? – ожидаемо возмутился тот.

– Разве?

– Успокойся! – потребовал Владимир Николаевич. – Да, мы допросили Романа…

– А бласт-бомбу привезли?

– Лед!

– Все, молчу, молчу, – пообещал я и уселся на стоявший у окна стул. – Так что там с господином Прокофьевым?

– Завязывай со своими хохмачками, – хлопнул по столу Максим Альбертович. – А то нарвешься. У всех нервы на пределе. – Он грозно глянул на меня и уже совершенно спокойно продолжил: – Поскольку ваш юный талант Роман Дьячков поддерживал отношения с сотрудницей НИИ, господин Прокофьев его из поля зрения после увольнения не выпускал и, когда тот связался с оккультным кружком, решил на этом подзаработать. Так сказать, срубить деньжат на пенсию. Привлек старого приятеля, пару не прошедших аттестацию сослуживцев помоложе и начал обносить банки и грабить инкассаторов. А Рома Дьячков и его рыжий приятель уводили шайку через свертки.

– Вот как? – задумался я. – А ко мне они чего тогда прицепились?

– Неужели непонятно? – с неприкрытым сарказмом поинтересовался Владимир Николаевич. – Рыжий наверняка сразу доложил о похищении Романа, а Прокофьев за описание твоей толстовки не зацепиться просто не мог. Потом проверил, кто за последнее время открывал личное дело Дьячкова, ну и запаниковал, наверное.

– Скорее всего, так и было, – согласился с этой версией Максим Альбертович. – Только не учел, что ты такой резкий…

Я глянул на Шептало и с упреком произнес:

– А вот что мешало сразу Романа по полной программе выпотрошить?

– И я о том же, – кивнул крепыш и гаденько заулыбался. – Непрофессионально, Владимир Николаевич, крайне непрофессионально. Колдуны под носом, устойчивая преступная группа с заместителем директора по режиму во главе…

– Проверкой Прокофьева при назначении на должность занимался не я!

– И что это меняет? – удивился Максим Альбертович, и его морщинистые щеки на миг разгладились. – Пусть на момент утверждения в должности Борис Федорович и не был чист как стеклышко, но в требуемые рамки вполне вписывался.

– Прокофьев точно с горожанами не связан? – рискнул я привлечь к себе внимание руководства.

– Точно, – подтвердил куратор.

– Да, кстати, патрульные неподалеку от Стылого моря на колдунов наткнулись, – произнес вдруг развалившийся в кресле Баринов.

– На живых?

– Какой там! Мертвее не бывает. Один, правда, говорят, перенос пережил и уже от холода загнулся.

– А больше ничего там не вывалилось? – уточнил я. – Обгорелые останки, например, или…

– Закрыли тему, – нахмурился Владимир Николаевич. – Неважно, какие у тебя были резоны так поступить, ответить все равно придется.

– Ответить за что именно?

– За порчу особо ценного имущества как минимум, – пояснил Максим Альбертович. – Ты хоть представляешь, сколько бласт-бомба стоит?

– К слову о бласт-бомбах, – поспешил я перевести разговор на другую тему. – Так доставили уже, нет?

– Доставили.

– Так чего мы тогда сидим?

– Что, не хочешь узнать, какой тебе счет выставят? – поднялся из кресла Баринов.

– Нет, не особо, – поморщился я.

– Сюрприз будет, – усмехнулся Шептало и сунул в сумку рабочий ноутбук. – Ладно, давайте собираться.

– Ты сколько людей с собой провести можешь? – уже в приемной уточнил Максим Альбертович. – Четверых?

– Троих максимум.

– А если два раза сходить?

– Можно. – Лишние люди точно не помешают. Не в одиночку же геройствовать.

– Вот и замечательно.

Мы через двор перешли в спецблок, куратор распахнул дверь оружейной комнаты и указал на заваленный снаряжением стол.

– Проверь, все ли на месте.

– Проверю, – пробурчал я и, начав переодеваться, спросил: – Кто еще пойдет?

– Первой ходкой проведешь в сверток Виталия и пару человек Максима Альбертовича, – огорошил меня Шептало.

– На фига? – горестно вздохнул я, затягивая ремни бронежилета. – Виталий-то нам на кой сдался?

– Это не обсуждается, – твердо заявил Владимир Николаевич.

– В самом деле? – мягко поинтересовался Максим Альбертович.

– Виталий ориентируется на местности и обладает соответствующей квалификацией.

– Как скажете, – лишь ухмыльнулся крепыш.

– Хрен с вами, пусть идет, – капитулировал я. – Остальные-то хоть бывалые?

– Если после твоего обучения они пережили командировку в Приграничье, это о чем-то да говорит, – язвительно заметил Максим Альбертович.

Я только хмыкнул и спросил:

– А остальное где? Бласт-бомба, оружие, патроны?

– На месте выдадим.

– Понятно. Тогда вопрос: с кем по техническому устройству бласт-бомбы пообщаться можно?

– Что конкретно тебя интересует? – спросил Шептало.

– Грачев как-то обмолвился, что энергию бласт-бомбы можно использовать для заправки амулетов. Насколько сложно это сделать в полевых условиях? Нам бы отводящие пули обереги совсем не помешали.

– Надо уточнить. – Максим Альбертович достал мобильный телефон и указал им на дверь: – Вы идите пока. Сейчас догоню.

Забрав со стола шлем, я вслед за Шептало вышел из оружейной комнаты и остановился на крыльце.

– Дробовик взяли? – спросил уже там.

– Взяли, – подтвердил куратор.

– Патроны с серебром?

– И патроны. Все взяли, – невесело улыбнулся Владимир Николаевич. – Сам только все не запори. – Он помолчал и добавил: – Как обычно.

– Чего это – как обычно?

– Просто не запори, и все.

– Уж постараюсь.

Вновь в полный рост навалилась неуверенность, острыми коготками пробежался по спине страх, противно заныло в груди.

Не запори!

Легко сказать – не запори!

Вот встретят нас пулеметом на входе – и абзац котенку. Пусть колдуна и кондуктора мы и ликвидировали, наверняка кого-то оставляли «пузырь» караулить. Кого-то – да…

В этот момент во двор въехал служебный фургон. Он остановился рядом с крыльцом, и сразу ушла в сторону боковая дверь.

– Залезай, – подтолкнул меня в спину Владимир Николаевич.

Я забрался в салон, кивнул двум смутно знакомым парням (мои бывшие слушатели? Не помню таких!), и бухнулся на свободное сиденье. Шептало устроился рядом; Виталий пропустил вперед Максима Альбертовича и задвинул дверцу.

Ну – с богом!

Я мысленно перекрестился и вновь поинтересовался: