Константин Калбазов - Пёс. Боец

Ученик! Георг отпрыгивает назад, в мгновение заламывает подмастерью руки и подносит к горлу клинок. Вовремя. Наемник, стоявший до этого в стороне и пребывавший в растерянности от происходящего, уже готов атаковать, но вдруг замирает. Его «господин» сейчас в опасности, и любое неверное движение может стоить ему жизни. Стук секиры прекратился. Держащий ее наемник тоже стоит, готовый атаковать своего сотника, но пока не знает, как следует поступить.

Похоже, ученику под силу взять контроль только над двоими, для большего недостаточно знаний, опыта и практики. Не избери он одним из своих орудий Георга – и, скорее всего, сейчас бы праздновал победу. Вряд ли, конечно, он бы сумел разобраться со всем отрядом, но забаррикадироваться в башне и перебить спецназовцев, оставив только двоих подвластных его воле, – очень даже. Думать над тем, почему ему не удалось зачаровать самого барона, некогда.

– Ты, мерзкий червяк, сейчас же сними чары с моих людей! Или я вскрою тебе глотку.

– А почем мне знать, что ты не сделаешь этого после?

– Я бы с удовольствием, но, похоже, придется договариваться с твоим учителем, – глянув на слабо шевелящихся раненых наемников, зло бросил Георг.

– Сэр… – растерянно осматриваясь, недоуменно проговорил тот, что с секирой. Второй был не менее растерян.

– Все потом, парни. Что с раненым? – обратился Георг к подмастерью.

– Я не могу накладывать длительные чары, только управлять парой человек, – буркнул ученик.

– Пока поверю.

Доверять тому, кто только что пытался тебя убить, очень глупо, но у Георга были для этого основания. Периодически во время бесед за бокалом вина Волан ему кое-что рассказывал. Между ними установились добрые отношения, а может, все дело в бароне Гатине. Полученной информации было достаточно, чтобы понять: подмастерье не врет. Подобные чары даются только в результате упорного, а главное, длительного труда.

Имелось еще одно обстоятельство. Зачарованного легко выявить, если тебе известна одна тонкость. Зрачки пребывающего под чарами неподвижны и никак не реагируют на свет. Достаточно поднести любой источник света к глазам или заставить человека взглянуть на свет, чтобы по неподвижным зрачкам определить, наложены на него чары или нет.

– Что тут происходит? – А вот и Виктор с остальными.

– Виктор, возьми четверых с арбалетами, и держите на прицеле этого червя. Не расслабляться. Это ученик мастера, но зачаровать он может только двоих. Если вдруг почувствуете – что-то не так, убейте его.

– Ясно.

– А ты, червь, займись ранеными, и не дай господь хоть один из них умрет, я тебе сам голову снесу. Глок, что с дверью?

– Дык прорубил.

– Пошли.

Каменная лестница, ведущая вниз. На стенах – кольца с вставленными в них факелами. Сейчас огонь не горит, но это дело поправимое. Становится несколько светлее. Продвигаясь вперед, парни поджигают факелы: это здешний барон пусть экономит, а им ни к чему.

Вот один из обитателей этого этажа. Вжавшись в угол и трясясь, подобно студню, на них взирает толстый плешивый дядька с бледной кожей. Ясное дело, надсмотрщику, редко покидающему свой пост, неоткуда заполучить загар. Сразу и не поймешь, кто тут настоящий пленник – обитатели камер или он. Рем как-то рассказывал Георгу воровскую хохму. Подзывают сидельцы надсмотрщика и начинают его жалеть. Мол, им-то что – они посидят-посидят да покинут это мрачное место: кто на плаху, кто с клеймом на волю, кто на каторгу. А ему, бедолаге, здесь всю жизнь сидеть.

– Здравствуй, дорогой, – широко улыбнулся Георг.

Нужно ведь как-то вывести человека из ступора, иначе из него информацию клещами тянуть придется, а времени на это нет. Когда же под рукой тот, кто хорошо знаком с данным местом, дело куда лучше спорится.

– З-з-здр-равствуйте, г-господин.

– Да ты не трясись так, дружочек. Сам посуди, зачем мне тебя убивать? Вот если не станешь помогать, то тогда очень даже. Так как, поможешь?

– Д-да, господин. – Ага, заикается уже поменьше. Вот и ладушки.

– Рассказывай, что на этом этаже?

– Т-там камеры, в них рыцари несвижские сидят. Трое. Барон их в походе захватил.

– Хорошо. Дальше.

– Там – продукты, на случай осады.

– Так. А где казна?

– За этой дверью, – кивнул мужчина на массивную дверь, обитую железом. Тяжко придется, у этого жирдяя ключей точно нет.

– Что ниже?

– Там сидельцы. Двое разбойников, вор и пара недоимщиков.

Хм… а вот эти ему совсем неинтересны, пусть барон с ними сам разбирается.

– Открывай дверь с рыцарями и топай вниз. Сиди там, пока мы не уйдем из замка, и не высовывайся.

Знакомиться с освобожденными некогда. Это может подождать. Дел еще очень много. Проходя мимо раненых, выяснил, что положение серьезное. Раны весьма тяжелы, подмастерье смог оказать лишь первую помощь, дальше требуется вмешательство настоящего мастера, да и то без гарантий. Георг приказал вынести наемников к жилому дому. Походя приказал разыскать кузнеца и тащить его с инструментом к нужной двери.

Стало понятно и то, как они смогли проглядеть этого паренька. Оказывается, за одной из дверей находилась лаборатория мастера, запирающаяся на навесной замок. В неровном свете они увидели висящий замок, но не заметили, что засов отодвинут. Простой результат поспешности и невнимательности.

У дома сотника встретил Дэн. Похоже, везение, благодаря которому им удалось так легко завладеть замком, было с привкусом горечи. Двое наемников, направившиеся в сад, обнаружили там молодого баронета в компании девушки. Почуяв неладное и обнаружив парней, молодой человек, вооруженный легким церемониальным мечом (какие обычно носят скорее для статуса), набросился на них. Результат – один тяжелораненый и сам рыцарь при смерти, с болтом в груди. Девушку, несмотря на то что она кричала и царапалась, как кошка, смогли спеленать без ущерба.

– Кто вы такой?! – увидев Георга, вскричала притихшая было пленница.

А хороша! Ее красота видна даже в бледном лунном свете. Темные длинные волосы свободно развеваются на слабом ветерке. Как видно, они были аккуратно уложены и упрятаны под чепчиком или беретом, но в результате скоротечной и жаркой схватки головной убор потерялся, а прическа приказала долго жить. Огромные темные глазищи взирают так, словно готовы испепелить, в их темных омутах можно утонуть. Аккуратный носик, маленький рот с тонкими губами, правильный овал лица, белоснежная кожа. Лунный свет мог сыграть шутку, но Георг не сомневался, что и при свете дня она прекрасна. Одета в темное платье со светлой вставкой на груди, подчеркивающей изящную фигуру. Нет, не со служанкой уединился в саду молодой рыцарь.

– Аналогичный вопрос, госпожа. С кем имею честь? – сохраняя хладнокровие, поинтересовался он.