Константин Калбазов - Пёс. Боец

Король едва сдерживался, чтобы не отдать приказ об аресте своего подручного по тайным делам. Во многом именно благодаря тому, что барон позволил Несвижскому Псу обойти себя, ситуация складывалась далеко не в пользу Памфии. Трудно винить Клода в том, что он поддался барону Гатине. Тот обладал десятилетиями опыта в подобных делах и был по-настоящему серьезным противником даже для загросцев, признанных лидеров в шпионском деле.

Клод весьма хорош, но все же уступает этому старому лису. Он совершенно точно просчитал возможные последствия ареста этой умалишенной и предостерег своего короля от необдуманных действий. Он не учел одного: возможности того, что Гатине бросится со всех ног в эти края, хотя по всему выходило, что он должен был приложить все усилия, чтобы обезопасить королевство на севере.

Не снимал король ответственности и с себя. Он позволил чувствам возобладать над разумом, когда в опасности оказалась Адель. Глупость и блажь, непозволительные для монарха. Но ведь она его дочь, она королевской крови, пусть даже и незаконнорожденная. Самое противное то, что этот барон Авене до последнего не знал, кого именно захватил в плен. Словно Господь выступал на его стороне, направляя в нужную сторону.

Именно король начал возню с этим наемником, а ведь должен был просто отмахнуться, как от назойливой мухи, и продолжать кампанию. Не заостри он внимание на этом выскочке – и сейчас Хемрод продолжал бы оставаться под его рукой, а армия, вместо того чтобы отступать, продвигалась бы вперед, к старым рубежам, восстанавливая прежние границы королевства и окончательно отсекая Бесфан от Несвижа. Но случилось то, что случилось. Все эти ошибки, сливаясь в одно, вели к неминуемому поражению.

– Что ты об этом думаешь, Джон? – тяжко опершись на походный столик и глядя в пустоту, спросил король у кронпринца, все это время находившегося в дальнем углу шатра.

– Думаю, барон Клод прав, отец. Мы должны немедленно выдвигаться к Хемроду. И если там появились сколь-нибудь значительные подкрепления, надо начинать мирные переговоры. Я, конечно, не сомневаюсь, что нам удастся разбить Гийома, но у бесфанских баронов такой уверенности нет. Они, скорее всего, выступят на стороне своего союзника. Своевременно нанесенного совместного удара нам не выдержать.

– Что ж, так и поступим. Отдавай приказ на выдвижение к Хемроду.

Терять время на седлание коня было бессмысленно. За это время Георг вполне мог добежать до восточных ворот и самостоятельно. От трактира, где он решил переночевать, чтобы быть поближе к матери, до восточного выхода не слишком далеко. Вот он и припустил бегом, вместе с оруженосцем. Остальные сопровождавшие его оседлают лошадей и подъедут следом.

Можно было особо и не спешить. Раз уж отправили посыльного с вестью о приближении воинского отряда, значит, там все в порядке и служба несется исправно. Штурм прямо с марша противник не начнет, так что время есть. Но хотелось побыстрее взглянуть на происходящее, оценить ситуацию и иметь хотя бы лишнюю минуту на осмысление. Последние события показали, что времени всегда не хватает и даже минимальный запас лишним не будет.

Когда Георг взбежал на надвратную башню, то столкнулся с сэром Ридом, который командовал обороной на этом участке. А точнее, напоролся на его осуждающий взгляд. Ну и что такого недостойного в поведении командующего обороной города увидел этот молодой человек? Господи, сам мальчишка мальчишкой, а туда же!

– Сэр, ничего страшного не произошло. Разве посыльный не известил вас о том, что появился незначительный воинский отряд? – приблизившись вплотную, так чтобы не слышали подчиненные, с явным осуждением произнес парень.

– Именно это он и сообщил.

– Так что же вы бегаете по улицам, словно случилось что-то немыслимое? Эдак люди, глядя на вас, в панику ударятся, чего доброго.

Слова самого молодого из рыцарей заставили Георга покраснеть. А что тут скажешь, если парень прав. Бросив короткий взгляд в сторону улицы, по которой только что пробежал как ошпаренный, он увидел людей, высыпавших из домов. В основном это были всполошившиеся мамаши: они созывали детей и, тревожно озираясь, загоняли их в дом. Практически все мужское население сейчас в ополчении и находится либо на стенах, либо квартирует неподалеку от участков, где им предстоит сражаться, проводя основное время в тренировках.

Хм… Что-то он погорячился. Особую досаду вызывал тот факт, что замечание ему сделал мальчишка, который не видел и сотой доли того, что успел повидать Георг. Впрочем, и ответственность, подобную этой, он на свои плечи еще ни разу не взваливал. Шутка ли – судьба всего города, а главное, его жителей.

– Докладывайте, сэр Рид, – решив не заострять на произошедшем внимания и сделав себе зарубку в памяти, произнес барон Авене.

– Собственно, пока не о чем докладывать, сэр. Как изволите видеть, появился конный отряд примерно в пять сотен копий. Судя по всему, они одни.

Тут он прав. Георг уже внимательно вглядывался в приближающуюся колонну. Всадникам нужно пройти еще примерно с милю, прежде чем удастся распознать принадлежность войск. Но несвижцам тут делать нечего, так что ответ вроде очевиден. Хотя решительно непонятно, отчего воины приближаются с востока, тогда как им положено появиться с севера.

Наконец от основной колонны отделилась группа примерно в два десятка всадников с развевающимся над ними белым полотнищем. Что ж, переговоры – это хорошо, потому как внесут какую-то ясность. Вот воины приблизились настолько, что внимательно всматривающийся в них Георг удивленно вскинул брови. И было чему удивиться. Человек таких героических пропорций – довольно редкое явление. Неужели… Отряд приблизился, и Георг в недоумении обратил взгляд на ничего не понимающего и вопросительно взирающего на него рыцаря:

– Вы что-нибудь понимаете, сэр Рид?

– Признаться, не очень. У вас такой вид, будто вы кого-то узнали и крайне удивлены этим.

– И вы правы. Тот рыцарь, что возглавляет отряд парламентеров, – барон Гатине.

– Несвижский Пес?

– Только не говорите это при нем. Он гордится своим прозвищем, но не любит, когда его поминают на всех углах. Прикажите подготовить подъемник, чтобы доставить его на стену.

– Разве мы не откроем ворота? Это же…

– Вот видите, все же была причина поспешить, сэр Рид. Вы бы открыли ворота, чтобы его впустить?

– Ну, не знаю… Наверное, да. Это же барон Гатине, перед ним всегда и в любое время открываются все ворота в королевстве.

– И были бы неправы. Мастера стараются не лезть в дела людей, но есть такие – их прозывают темными, – которые за плату могут сделать многое. В частности, зачаровать кого-то, перед кем, так или иначе, открываются все ворота. Не все, что видят наши глаза, является таковым и в действительности. Запомните это, сэр Рид.