Константин Калбазов - Пёс. Боец

Но Георг продолжал пребывать в нерешительности. В прошлой жизни все было предельно ясно. Новая стезя полна неопределенности. Идти проторенным путем, по которому шли многие поколения владетелей во всем известном мире, – зайти в заведомый тупик. Здесь уже пытались устроить все как везде и потерпели неудачу. Идти новым путем, прокладывая дорогу в неизвестность… Шанс вроде есть, но неопределенность пугала еще больше.

К тому же есть еще одна возможность. Можно выгодно жениться. А что? Он барон, в чести у нового короля, обладает такой серьезной силой, какой может похвастать далеко не каждый владетель. Составить выгодную партию и сосредоточить все усилия в другом месте, а этот майорат – все так же продать.

Мысль о женитьбе в целом не вызвала отторжения, но вот в том, что касалось кандидатуры… Боже, и почему он тогда не послушал того мастера! По меньшей мере у него сейчас было бы на тысячу золотых больше и не было бы этой головной боли. Подумать только – возжелать дочь короля. Что с того, что она незаконнорожденная? От этого она не становилась доступнее. Мало этой напасти, так он еще успел отличиться перед королем Джефом так, что тот с удовольствием увидит его на плахе, а не в качестве зятя.

Как ни странно, но его метаниям положил конец барон Гатине. С момента его появления в жизни Георга он сразу же стал играть в ней далеко не последнюю роль. Не сказать, что молодому барону все нравилось, но факты – вещь упрямая: за всю его недолгую жизнь не произошло столько перемен, сколько за неполных два года, что он знаком с Несвижским Псом.

Тот появился в баронстве на четвертый день пребывания там самого Георга. Новоявленный владетель как раз пребывал в нерешительности по части своего будущего. Не сказать, что Авене был рад появлению гостя. Даже если отбросить все то, что сейчас портило настроение хозяину, он никак не мог избавиться от неприязни к человеку, решившему использовать его матушку как разменную монету в политических играх.

– Вижу, ты не рад нашей встрече, – внимательно глядя в глаза Георгу, сделал вывод барон Гатине.

– А должен?

– Ну это уже тебе решать. Однако злиться на человека, указавшего тебе на твою сущность, по-моему, глупо.

– А может, я нас обоих ненавижу.

– Понимаю. Нелегко обнаруживать в себе качества, которые тебе всегда не нравились. Но ведь от этого мы не перестаем быть самими собой. Ты все так же любишь свою матушку и готов ради нее на все. Просто в тебе появилось еще что-то, но с годами это неизбежно происходит со всеми.

– Зачем вы здесь, барон? – решил отойти от неприятной темы Георг.

Слова гостя сильно его ранили. Ведь прав Гатине, тысячу раз прав. Мало произошедшего в Хемроде, так он ведь опять хочет использовать свою матушку, а вернее, ее авторитет, чтобы привлечь людей в свои владения. Нет, окончательное решение еще не принято, но ведь он рассматривает эту возможность и пока не отмахнулся от нее.

– Я здесь, чтобы посмотреть, как ты обустроился. И потом, ты же понимаешь, что окончательно оставить тебя без присмотра я не имею права. Не надо на меня так смотреть, это просто необходимость.

– А не боитесь, что от чрезмерной опеки я просто начну все делать вам назло?

– Этого я не боюсь, потому что готов к такому. Тут другое. Сам посуди. Король этим косвенным признанием тебя и присвоением титула все поставил с ног на голову. Раньше ты был при мне и ни у кого не болела голова. Все вели привычный образ жизни и были довольны. А теперь?

– Вы хотите предложить что-то конкретное?

– Иначе меня тут не было бы.

– Я слушаю вас, барон.

– Георг, как ты смотришь на то, чтобы переехать отсюда? По соседству со мной находится баронство Глок. Не такое обширное, как это, но зато много пахотной земли, более сотни сервов и деревенька с арендаторами. Молодой барон погиб в прошедшей войне, прямых наследников нет, и майорат отошел королю. Там имеется весьма деятельный управляющий, который уже многие годы все содержит в порядке. Лакомый кусочек. Опять же, далеко от границы, так что ты вполне сможешь заниматься своим прежним делом. Никто не останется внакладе. Если захочешь перевезти матушку, то там ты сможешь устроить ее куда лучше, чем в этом хлеву.

– И как я могу получить этот лакомый кусочек?

– Вот, держи. Это прошение королю, тебе нужно только подписать его – и все будет сделано в лучшем виде. Уже через пару недель ты сможешь убыть в свои новые владения.

– Вы – король? Откуда вам знать, что тот пойдет на это? Прошедшая война изрядно растрясла казну, и в этой ситуации Гийому важен любой источник дохода. Отдать баронство, приносящее прибыль, взамен того, на содержание которого придется опять брать деньги из казны? По-моему, глупее не придумаешь.

– Не все в этой жизни измеряется деньгами, мой мальчик.

– Барон Авене, если позволите.

– Хорошо, барон, – легко согласился с ним Жерар.

– Так в чем истинная цена этого майората? Не нужно отмалчиваться, я же вижу, тут что-то не так, а потому на понимание с моей стороны можете не рассчитывать. Я и пальцем не пошевелю, пока не получу все ответы.

– Ты знаешь, как полностью звучит титул, например, короля Памфии?

– Проверяете мою образованность?

– Просто интересуюсь.

– Никогда не состоял на службе у короля Памфии, так что этим вопросом не задавался.

– Джеф Первый, король Памфии, граф Клеве, Анол, барон Гризан, Алек, Вено. А как звучал титул короля Берарда?

– Берард Первый, барон Авене, Вассенберга, Кастро, Комон, граф Гиннегау, Хемрода, король Несвижа. Кажется, я не ошибся. Но можно заглянуть в договор, там все четко прописано.

– Не нужно. Все верно. Так ничего и не понял?

– Признаться, нет.

– Вот и никто пока не понял. На этот казус может обратить внимание только умудренный опытом геральдист, живущий исключительно своим ремеслом. Так что лучше бы все исправить, пока не случилось беды.

– Вы говорите загадками. В чем тут подвох?

– А в том, что королевский род Несвижа берет свое начало от своего предка, барона Авене.

Так вот отчего Гатине так бесился все это время! Вот почему он так противился указу короля! Боже, ведь все на поверхности! Правда, рассмотреть это можно, если знать, куда обратить взор. Берард не просто косвенно признал своего сына. Он дал ему истинное родовое королевское имя, дал то, что всегда по праву принадлежало Георгу.

– Гийом не стал противиться последней воле короля, выразившейся в его указе, но лучше бы вернуть все на круги своя еще до коронации. Его все называют королем, но фактически он кронпринц и регент при своей матушке, именно так сейчас подписываются все указы. После коронации все может измениться. Он не видит смысла в том, чтобы оставлять свое имя в прежнем виде, так как это лишено смысла. Вместе с утратой Авене утрачивается и необходимость указывать этот титул. Изменение порядка в титуловании может сразу привлечь нежелательное внимание.