Игорь Конычев - Пятый магистр

– Что ж… об этом мы поговорим позже. – Видя, что девушка покраснела еще больше и губы ее начали дрожать, паладин решил перевести тему. – У меня действительно очень важное дело.

Кравен и Элизабет удивленно посмотрели на него.

– Заходил ли сюда Бренден? – напрямую спросил магистр.

– Да, он был тут около двух месяцев назад, – Лиза кивнула, – сказал, что скоро уезжает, и просил передать тебе кое-что.

– Что именно?

– Сейчас я принесу, – сказал Кравен. – Вы так и будете стоять здесь?

– Нет, – ответил Фаргред, – я буду у себя.

– МЫ будем в комнате, – с нажимом проговорила Элизабет.

Кравен кивнул и быстрым шагом пересек зал, скрывшись за одной из дверей.

– Лиза… – начал было паладин.

– Если это касается тебя, то это касается всех нас. – Девушка была непреклонна. – Если ты паладин, это еще не значит, что ты должен все брать на себя.

– Это дела ордена.

– А ты – часть ордена и не чужой мне человек.

– Послушай…

– И не подумаю. – Она гордо выпрямилась и скрестила руки на груди.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза.

– Ладно, – наконец сдался Фаргред.

– Вот и славно! – Девушка, буквально засияв, подбежала к паладину, привстав на цыпочки, чмокнула его в заросшую щетиной щеку и продолжила: – Ты, верно, устал с дороги, я сейчас распоряжусь насчет ванны, ужина, а потом…

– Ванна подождет, а ужин… скажи, пусть принесут в мои покои: дело и правда очень важное.

Девушка нахмурилась, потом кивнула и легкой, танцующей походкой отправилась на кухню отдавать указания.

Не успела она уйти, как появился Кравен, в руке у него была маленькая черная шкатулка.

– Все и вправду так серьезно? – тихо спросил он.

– Бренден погиб, – сказал Фаргред и заметил, как сжались губы старого воина.

– Как? – коротко спросил он.

– Пограничный конфликт; но я думаю – есть иная причина, и надеюсь, что это, – Фаргред взглядом указал на шкатулку, – поможет мне найти ее.

– Ужин скоро будет. – Из-за двери показалась Элизабет.

– Хорошо. Время не ждет. – Фаргред шагнул к лестнице, ведущей на второй этаж.

Покои паладина не претерпели никаких изменений за его долгое отсутствие, разве на постели лежали большие нежно-розовые подушки, а в воздухе витали легкие цветочные ароматы.

– Я… иногда сплю здесь, – потупившись, ответила девушка на вопросительный взгляд магистра.

Кравен хмыкнул и первым пересек комнату, сев за широкий массивный стол из темного дерева и поставив на него шкатулку.

– Это не простая штука, – задумчиво сказал он. – Я в этом не силен, но мне кажется, что она какая-то… волшебная, что ли. Мы с ребятами осмотрели ее – мало ли что там могло быть… пусть ее и принес не чужой человек… но открыть так и не сумели.

– Так и есть, – Фаргред сел на край стола и взял шкатулку в руки, – ее может открыть только магистр нашего ордена. – С этими словами он без труда приподнял небольшую крышку. Фаргред извлек из шкатулки маленький аккуратный конверт с печатью ордена и личным гербом де Тольдов.

В этот момент в дверь тихо постучали, и магистр тут же положил конверт обратно, поспешно опустив крышку. Это не укрылось от глаз его собеседников, и они удивленно переглянулись.

– Войдите, – сказал паладин.

Дверь приоткрылась, и в нее, толкая перед собой тележку, заставленную. разнообразными яствами, вошла полная женщина с добродушным лицом.

– С возвращением, господин, – радостно сказала она и, подкатив тележку к столу, добавила: – Желаете ли чего-нибудь еще?

– Нет, Хельга, – магистр ответил на ее улыбку, – я очень скучал по твоей стряпне и с радостью съем все, что ты приготовила.

Женщина еще раз улыбнулась и, поклонившись, вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

Когда ее шаги затихли, Фаргред снова достал конверт.

– Все настолько серьезно? – выделяя каждое слово, спросила Элизабет, и паладин мрачно кивнул.

– Бренден нашел что-то очень важное, и, пока я не пойму, что именно, об этом лучше никому не знать. – Магистр открыл письмо и улыбнулся. Лорд де Тольд, как всегда, был скрытен: все слова были написаны на разных языках, а точнее, каждый символ или буква в слове были написаны на языке, отличном от последующих. Некоторые из которых вовсе считались мертвыми и использовались разве что магами академии в особо древних ритуалах и заклинаниях.

– Что там? – с присущим всем девушкам любопытством спросила Элизабет, пытаясь заглянуть в письмо через плечо Фаргреда.

– Сейчас мы это и узнаем. – Магистр положил бумагу на стол, ткнув в одно из слов пальцем: – Это вроде как древнее наречие эльфов, а это руны дворфов, рядом с ними каракули гномов, а вот это похоже на… не могу понять на что.

– Можно мне взглянуть? – Девушка склонилась над письмом, и Фаргред чуть отодвинулся в сторону, чтобы не мешать ей.

– Это, – девушка показала на слово, непонятное паладину, – не слово, а символ, его часто используют эльфы, и он означает – птица.

– Можно и мне посмотреть? – обиженно произнес Кравен. – Я, конечно, не эльфийка, как вы уже, наверное, заметили, и не благородный лорд, но кое-что тоже знаю!

Элизабет хотела было съязвить, но, видя, как напряженно Фаргред всматривается в написанное, сдержалась и подвинула лист к старому воину.

– Я вижу тут знак солнца, вот он; а еще, – Кравен пробежал взглядом по письму, – вот это, я уже видел этот символ, не помню точно где. – Он озадаченно почесал подбородок и уставился в пространство. – Вроде как лет тридцать назад, во время одной из вылазок на земли орков, мы с ребятами наткнулись на какой-то разрушенный храм, в нем был потайной ход, но крыша обвалилась и проломила одну из плит. Так что мы без труда спустились в подземелье, в котором был длинный коридор: нехороший такой коридор, темный. Мы хотели повернуть назад, но командир решил посмотреть, что там дальше. – Кравен встал из-за стола и, подойдя к тележке с едой, взял кувшин с вином. Наполнив один из бокалов, он продолжил: – Десятник пошел вперед, аккуратно, медленно, как вдруг застыл на месте и спустя миг просто упал на камни. Мы сначала подумали, что он так шутит, но, приблизившись, поняли – шутить он больше не будет… никогда. – Воин пригубил вина. – Так вот, осмотрев то место, до которого он дошел, мы ничего не нашли. Идти дальше не рискнули, мы решили вытащить его тело из проклятых катакомб, и, когда воины начали его тащить, нога его проскребла по плите и содрала мох, который был на ней. Вот там-то я и видел нечто подобное, и кажется мне, я догадываюсь, что это может означать.

– Смерть, – в один голос сказали Фаргред и Элизабет.

– Ее самую. – Кравен залпом допил вино и налил себе еще.

– Что ж… – паладин закусил губу, – осталось понять, в какой последовательности это все читать.