Владимир Кривоногов - Санай и Сарацин

Плут все понимал и чувствовал – пора!

Тихим, вкрадчивым голосом он произнес:

– Излом.

Бугай недоуменно выпятил губы:

– Что-то я не вкурил! Что «излом»?

– Имя такое.

Бандит поднял голову и встретился с черными как смоль глазами мутанта. В его тупых поросячьих зенках наконец-то мелькнуло понимание. От нахлынувшего животного ужаса у несостоявшегося палача непроизвольно раскрылся рот и потекла слюна. Он попытался заорать со всей мочи, но не успел.

Излом распрямился и с наслаждением нанес свой знаменитый секущий удар.

Раскрытая клешня, выброшенная натянутыми жгутами мышц, рванулась вперед как стрела, выпущенная из арбалета. Острые, мелко зазубренные кромки нечеловеческой конечности с хрустом и бульканьем вонзились в мягкий, отъевшийся на грабежах живот бандита. Вспоров кожу и внутренности, клешня не остановила своего движения, пошла дальше, прокладывая свой путь через позвоночник и мышцы спины. Из раскрытого перекошенного рта фонтаном ударил черный поток крови. Верхняя часть тела потеряла опору, подломилась и упала за спину. Колени бандита подогнулись. Труп представлял собой какую-то растерзанную парящую массу. Сочась жидкостями, источая зловоние, он упал на пыльную землю и в мгновение ока превратился в нелицеприятный прах.

Удар получился резкий и убойный.

В трех шагах от мутанта истошно визжал молодой Нича. С расширенными от страха зрачками он смотрел на кошмарный труп человека, который недавно, да вот всего лишь час назад, пил с ним водку, курил и смеялся. А теперь он умер совершенно непостижимым образом, а тот, кто его убил, – не человек! Хотя и с самым обычным лицом!

Он не мог отвести взгляд от покойника, бился в истерике и не понимал, что может стать следующей жертвой изголодавшегося хищника Зоны.

– Хлы-ыст! Хлы-ыст! – протяжно и надрывно вопил парень, часто вздрагивая и икая. – Оно убило Цыпу!

Крик испуганной жертвы казался излому наипрекраснейшей музыкой! Одним резким движением он втянул конечность со смертельным приспособлением, развернувшуюся после удара, и тем самым взвел мышечный механизм для следующей атаки.

Он не собирался убивать молодого бандита. Это могло стать фатальной ошибкой. Хлыст, стоящий за спиной мутанта, был значительно опытнее и опаснее юного безумца. Он мог засадить автоматную очередь в затылок, и на этом игра закончится.

Излом сгорбился и с места прыгнул в сторону, сразу на четыре метра.

В первые мгновения после внезапной смерти подельника Хлыст тоже опешил, не мог понять, что же все-таки происходит. Уже через секунду он оправился и выстрелил в страшного монстра, но автомат оказался на предохранителе. Палец Хлыста уперся в твердый и неподатливый спусковой крючок. Затем в полной запарке, граничащей с паникой, он принялся шарить замерзшими пальцами, искать, где же этот противный предохранитель. Ведь патрон-то в патроннике, стреляй – не хочу! Когда Хлыст нашел и вскинул оружие, мутанта на прежнем месте уже не было. Момент упущен. Теперь неизвестно, где он.

Где он?!

Волосы на затылке Хлыста зашевелились, как будто бы что-то липкое и холодное заползло за шиворот. Бандит в панике развернулся, держа автомат наготове. Он потерял долю секунды на оценку ситуации и пропустил смертельный удар.

Излом был рядом и ждать, когда по нему выстрелят, не стал.

Раздался характерный скрип, и уродливая конечность во второй раз рванулась по своей смертельной траектории. Адская клешня за долю секунды разорвала ткани, кости, сочленения, разрушила внутренние органы Хлыста. Теперь она угодила сверху вниз, через всю грудную клетку от ключицы до копчика.

«Жаль, что стона не было!» – подумал излом и замер как хамелеон, проглотивший вкусное насекомое.

Он удовлетворенно смотрел на истерику молодого бандита, а сам возвращал ударную конечность в исходное положение.

Та часть Плута, которая была по сути нормальным, хотя и несколько неуравновешенным парнем, протестовала против такой кровавой расправы. Другая, принадлежащая излому-извергу, откровенно любовалась сизыми внутренностями растерзанных тел.

Мутант и человек боролись внутри бедного Плута за обладание его душой. А ведь ему и двадцати шести лет еще не исполнилось. Свет сошелся с тьмой, мужество дралось со страхом, который все чаще побеждал. Плут понимал, что если он попадет под прямое воздействие выброса, то наступит конец, обратной дороги уже не будет. Человек потеряет свой облик, навсегда станет ужасающим монстром-изломом.

Дух Плута, его внутренний стержень, подвергся самому важному и трудному испытанию всей жизни. За право оставаться человеком он сражался как мог, хотя и безрезультатно. Излом медленно, но верно брал свое. Это просто вопрос времени.

Плуту не хотелось убивать оставшегося бандита. Этот желторотик еще, возможно, не успел натворить дел и бед, чтобы сжечь все мосты и уже никогда не свернуть с кривой бандитской дороженьки.

Но излом не дремал, требовал крови!

Жажда убийства заставляла ноздри трепетать, наполняла восторгом черную часть души мутирующего сталкера. Да и голод еще не утолен, никуда от него не деться. Он все настойчивее напоминал о себе и подгонял.

Убийце хотелось накинуться на свежатинку, вонзить зубы в парную плоть, высосать костный мозг, такой вкусный и желанный, полакомиться сердцем и печенью.

Сдержался он только чудом, на негнущихся ногах подошел к последнему братку.

Этот идиот стоял выпучив глаза. В трясущихся руках он неуверенно, как-то обреченно держал свой смешной дробовик, хныкал и что-то нечленораздельно бормотал.

– А почему ты автомат толстого не взял? – внезапно спросил Плут.

Молодой бандит вздрогнул, скосил взгляд на автоматическую винтовку М14, лежащую в метре от него, и истошно проблеял:

– Я не догадался.

У парня стучали зубы, он часто дышал, пытаясь справиться с адреналином, поступающим в кровь. Все хищники чувствуют этот восхитительный аромат, выделяемый жертвой. Страх пахнет адреналином.

– Я голоден! Помоги мне, – совершенно неожиданно и надсадно выкрикнул Плут. – Или я убью тебя!

Нича с испугу выронил обрез.

– Ты хочешь есть? У нас много еды! – затараторил он. – Тушенка, хлеб, лук, килька в томате. Забирай все. Ты пьешь водку? У нас осталась.

– Открывай! – угрожающе пророкотал Плут. – Только быстро! Я могу не выдержать!

– Сейчас-сейчас! – залебезил бандит. – Я открою, только не убивай!

– Быстрее!

Нича бросился к своему рюкзаку, зубами развязал тугой узел на бечевке, затягивающей горловину, достал бутылку водки.

Плут болезненно поморщился:

– Сам пей! Мне мясо давай! Тушняк! Быстрее!

Нича встрепенулся, достал сразу две банки свиной тушенки и принялся открывать их. Он управился с первой банкой, но подавать ее поостерегся – бросил мутанту и вспорол вторую.