Андрей Буревой - Одержимый. Рыцарь Империи

Несмотря на то что карабкаться на горную кручу было не так уж легко, я тем не менее медленно, но уверенно приближался к своей цели. Все-таки скалы здесь не такие уж высокие и не вздымаются на многие и многие тысячи футов. Да и расположились мы не у самого подножия. Лагерь наш всего лишь в восьмистах-девятистах футах ниже по уровню. Совсем немного мне осталось одолеть.

Одно хорошо – Палорские горы старые совсем, склоны их не так круты. Подняться на любую можно без особых ухищрений. Достаточно прихваченной с собой «кошки» и двух десятков ярдов крепкой бечевы. Да и без того знающему человеку можно обойтись, если не ломить напрямик, а дорогу выбирать. Но это, разумеется, не мой вариант. Я же городской житель, а не горный. Впрочем, и силенок у меня побольше, нежели у обычного человека. Ну не так много, как хотелось бы, конечно, но хватает, чтобы выбирать не самый легкий, а менее протяженный маршрут.

В общем, подъем оказался не таким сложным, как я опасался. Карабкайся себе да карабкайся упрямо наверх. Главное, вниз не смотреть. День как-никак, хорошо видно, что падать далеко и больно. Ночью-то, пожалуй, было бы не так страшно… Но по темному лезть сложней, да и нельзя. Сумеречники – ночные хищники. Это днем они в своих норах сидят и не высовывается, а значит, и подобраться к ним незаметно можно лишь в светлое время суток.

А на совсем уж крайний случай, если крылатый ящер вдруг высунется средь бела дня, у меня есть сосватанная Гнатом накидка из белого полотна, разукрашенного редкими темно-серыми полосами. Такие местные охотники зимой носят, когда приходится приближаться к местам обитания драконов, преследуя ценную добычу. И никакой магической маскировки, ведь на этих существ она не действует. Так что основное правило при встрече с драконом: увидел его – замри. Они же страсть какие зоркие, но чтобы разглядеть что-то с высоты, им требуется сфокусировать зрение на объекте. Ну и, соответственно, реагируют в первую очередь на движущиеся объекты, а остальные вроде как и не замечают периферийным зрением.

Хоть я и не скалолаз какой-нибудь, но до цели своей добрался без особого ущерба и еще засветло. Подустал малость – это да, но в принципе карабканье на горную кручу оказалось не столь уж утомляющим, как мне изначально думалось. Во всяком случае, руки не ходили от усталости ходуном и не норовили уронить стреломет. Я же из-за этого и хотел выманить сумеречника в заранее подготовленное место, дабы спокойно и без суеты прицелиться в него и выстрелить. Чтобы уж наверняка не промазать. Ведь вряд ли у меня будет второй шанс… Да и расстояние хочется выдержать. Грохнет ведь «Искра»-источник явно неслабо… Хотя тут уж лучше сильно, чем недостаточно. Ибо просто подранить дракона будет мало. Добивать-то его нечем…

У самого темного зева пещеры обнаружилась невидимая снизу площадка. Большая и практически ровная. И чистая, словно выметенная. Ну почти чистая. Кровавое пятно ее марало. Отпечаток гигантской четырехпалой лапы.

Мне отчего-то враз перехотелось соваться в пещеру с целью проверить, не удастся ли упокоить спящее чудище прямо там. Ну его… Проснется еще… А мой кинетический щит удара такой лапой может и не выдержать. Да и использовать «Искру» в пещере… Чревато. Как бы самому не остаться там навек вместе с ящером. Нет, надо его, как и планировалось, на чистое место вытаскивать.

Оглядевшись, я быстренько присмотрел себе подходящий плацдарм. С левого края площадки, чуть более чем в полусотне ярдов от входа в пещеру. За приличных размеров обломком скалы, в небольшой трещине-углублении.

Запрятавшись, я невольно перевел дух. Хоть и довольно много я пережил в жизни, да все страсти по большей части как-то неожиданно на меня наваливались. Не до испуга было. А вот осознанно идти на верную смерть… Как-то не по себе становится.

Для вящего успокоения я немного энергии из накопителя на браслете поглотил. Чуть полегчало. Но вместо липкого страха пришло отчетливое осознание собственного безумия. Ведь только сумасшедший мог затеять такую авантюру и сунуться в самое логово неуязвимого чудовища всего лишь со стрелометом, надеясь на какую-то там крохотную «Искру».

Здравомыслие настойчиво подсказывало, что нужно срочно убираться отсюда, пока дракон не проснулся и не выбрался из пещеры в поисках еды. Так трудно было с гласом разума бороться… Не передать!

Тут еще и бес влез, вновь начав зудеть о том, что гораздо выгодней и безопасней было бы сменять одну «Искру Тьмы» на голову сумеречника у высших демонов, а на вторую приобрести в вечное пользование чистокровную суккубу. Или даже сразу трех… И отправиться в Аквитанию отрываться.

Я долго терпел этого прохвоста. Долго… Пока мне это все окончательно не надоело. Я вынудил его заткнуться, пообещав потратить одну из «Искр» на то, чтобы высшие демоны устроили одному паршивцу в Нижнем мире веселенькую жизнь. Только тогда поганец этот и унялся. Понял, что, если не прекратит доставать, я свое обещание выполню. Даже несмотря на то, что не собирался торговать «Искрами Тьмы», созданными в ходе жутких ритуалов жертвоприношения посредством умерщвления ровным счетом тринадцати невинных душ – читай детей, так как безгрешных среди взрослых практически нет.

Взяв себя в руки, я принялся готовиться к встрече с драконом. Бросил веревку с металлическим крюком-«кошкой» в снег, снял с плеча стреломет. Вытащил из внутреннего кармана теплого плаща шкатулку со святыми символами, щедро источающими эманации Света, раскрыл ее. Осторожно достал из переплетения украшенных рунами полосок лунного серебра один абсолютно черный кристалл… Который тут же заставил мою руку чуть ли не до локтя онеметь.

Крохотный камешек-источник уже был мной предварительно поврежден – я его давеча оцарапал алмазом. И теперь достаточно средней силы удара, чтобы он дестабилизировался… Как там говорила Линда из «Магнуса» – разрушение не требуется, достаточно деформации внутренней структуры накопителя, чтобы произошел мгновенный выброс магической энергии.

Поместив «Искру» в предназначенное ей место в центре наконечника, я поместил стрелку в пустую обойму и снарядил стреломет. Взводить сразу не стал – еще солнце высоко. А сумеречник только в сумерках вылезет. Успею еще.

Выбрав плоский камень, я смел с него снег и присел, поглядывая то на темный зев пещеры, то на неспешно катящееся по небосводу солнышко. По сторонам почти не зыркал, чтобы вдруг не пропустить появление чудища. Но, разумеется, выбраться из логова незаметно дракон не сумел.

Подобравшись после второго толчка, ознаменовавшего передвижение сумеречника, я перемахнул за обломок скалы, в трещину, и немедля взвел стреломет. Присел в своем укрытии – затаился. Даже дыхание задержал.