Юрий Евстафьев - Версия

Конечно, разведчики-снабженцы, а прежде всего – евреи, тут же пообещали через пару дней принести готовый устав поведения членов еврейского подполья в Советской Одессе.

Списки на материалы и комплектующие снабженцы должны будут получать у проектировщиков, и на этой информации, со всеми конспиративными приёмами, благо, что о них вспомнили, заговорщики разошлись дворами и огородами.

Вопрос, где строить серию странных, по описанию профессора, сооружений, стоял недолго. Все сошлись на одном: базой должен быть судоремонтный завод. Он быстрее других восстал из военного небытия, поэтому раньше успел собрать уцелевших и вернувшихся специалистов-универсалов. Город часто обращался к нему за помощью в проектировании и изготовлении металлоконструкций, и флотское начальство всегда шло навстречу, ко взаимной выгоде. К слову сказать, для истории, именно этот завод выручил Одессу, когда перед ней встал вопрос: что подарить витязю в змеиной шкуре к 70-летию его подлой жизни. Подарок сделали вполне для морского города традиционный, но как символ и его вес он оказался весьма двусмысленным и устрашающим. Специалисты завода не придумали ничего лучше, как послать любимому вождю обработанный напильниками и покрытый никелем пятитонный якорь образца пиратских времён, как самый красивый. Он был отправлен на зафрахтованной желдорплатформе вместе с подъёмным краном, и после доставки Чудо-якоря в Музей Подарков, вся экспедиция, на удивление, вернулась домой живой и здоровой. Возможно, приёмщики подарков и позлорадствовали, но вовремя сообразили, что докладывать о таком подарке чревато для всех, кто его видел. Они были, скорее всего, тоже евреями (кто ещё в те времена работал в музеях на символической зарплате?), и, как всегда, достаточно решительными.

На ремонт пароходов шло много досок – их много требовалось для нового заказа. Доски, как расходный материал, шли мимо Госплана, а доставляли их своим транспортом, по морям. Снабженцы заверили, что проблем не будет. У себя дома для них не было невозможного. Внезапная трудность возникла с гвоздями. На весь город был только один станок, который делал гвозди. К нему стояла длинная очередь машин, бричек и ручных тележек с бдительными водителями. Но вопрос быстро разрешился, когда снабженцы подполья подвезли к станку несколько бухт проволоки. Очередь дрогнула. Это был дефицит! Проволоку брали за любые деньги и за эти же деньги пропускали к станку без очереди.

Для быстрого создания проекта нужны были остро и весело думающие мозги. Обычные инженеры не годились. Нужны были знания разных областей техники, опыт работы с использованием этих знаний, опыт проектирования почти цирковых аттракционов, и, как и в цирке, способность предвидеть реакцию зрителей на фокусы. Нужна была группа инженеров или, вернее, союз единомышленников, имеющих целью создание суперфокуса, суперпредставления. Но поскольку речь идёт о таком «мисте», как…

Город у моря…

Ужасная история произошла в том удивительном городе, климат которого создал неповторимую и неповторённую до сих пор нигде атмосферу, породившую в нём население, с люльки заражённое бациллой чёрной зависти. И это несмотря на то, что просто физическим качествам климата и атмосферы могли бы позавидовать половина городов мира. Одним словом, город у моря и недалеко от Сорочинцив. Понятно? А бацилла там как завелась, так никакой естественной дезинфекции не поддаётся. Ни солнце её не берёт, ни ветер – хоть с моря, хоть с суши. Главное – страдают мужчины, а женщины только переносят эту бациллу, как комары – малярию.

С другой стороны, сами понимаете, зависть – болезнь не тела, а души, поэтому медицина тут бессильна. Не будешь же завидущего сажать в психушку – нет такой болезни по реестру патологий! А уж какие хитроумные врачи в этом городе водились! Да и водятся! Такие врачи, что будь эта бацилла видна в микроскопе, так от неё остались бы рожки да ножки!

Да и чёрной завистью я назвал это чувство только по причине его силы. Поразительно, но некоторые так ему поддавались, что теряли сон и даже болели. В остальном же это была, вполне можно так сказать, благородная страсть! Более того – она питала и способствовала прорастанию в мужчинах творческих задатков! И-таки воспитала! К вашему сведению, из этого города творцов вышло на порядок больше, чем из какой-нибудь столицы (где и Сенек живёт в десять раз больше).

Вы теперь скажете – ну, и что же это за страсть? Вы даже скажете – ну, и что же это за мужчины? Ведь каждый Сенька знает, что всякое творчество приводит только к бедности! Так есть ли у них жёны? Какая женщина, если она живёт недалеко от Сорочинцив, выйдет замуж за творца? Ей же и платье к лету надо, и шляпка соломенная китайская, и духи хотя бы с Ташкентской парфюмерной фабрики, а у творца в кармане (опять же фольклор!) – вошь на аркане, только на солому для той шляпки! И тут будет ваша правда и неправда.

Правда ваша будет в том, что женщины – они везде женщины, и про них вы всё правильно рассуждаете, а неправда – в том, что творческая страсть здешних мужчин – совсем особого рода и на их доходах никак не отражается. Почти. Поэтому женщины нормально их любят и детей рожают даже немного чаще, чем везде. Однако следует оговориться, что описываемая, намертво засевшая в мозги думка не обошла и женщин. Просто у них намного меньше времени на пустяки. Но никто не знает, чей творческий результат выше. Оценка же результата безусловна и всем понятна, так как если не все были в этом деле чемпионами, то уж судьёй высшей категории считал себя каждый. И даже если муж выдавал что-нибудь подходящее с подачи жены, то именно он ходил в именинниках, и не один день, как то положено имениннику, а до тех пор, пока не докатывалось до них чьё-то совсем уж убойное творение. Одобрение или хула творения выражается обычно при его обнародовании немедленно, примерно, такими словами: «Ну-у-у!», «Ну, дал!», «О! Класс!», «Давно такого не слышал!» или «Слабовато…», «Детский лепет…», «Старо…», а также в обоих случаях с применением неформальной лексики, что бывает чаще.

Догадались? Ну, конечно! Страсть называется – сочинение анекдотов, а место, или правильнее, «Мiсто» – это город Одесса. Для кого Одесса-мама, а для всех честных горожан – прекрасная Родина. И если мы все, которые живём на необъятных просторах славянских земель вокруг Одессы, любим это двойное удовольствие – послушать новенькие анекдоты и тут же передать дальше, то люди этого города их для нас сочиняют!

Только не путайте этих людей с писателями, которых в Одессе всегда было много. Их здесь жалеют, относятся к ним снисходительно. Всем понятно, что они из себя вон лезут, горы бумаги изводят, но алмазного зерна – анекдота с острыми гранями – в тех горах с бульдозером не отроешь. Но надеются, пишут. Хотя умные люди знают, что настоящий анекдот, как поэзия – он от бога! И не суются, если нет над ними шелеста крыл. Возьмите Пушкина, Александра Сергеича – был он здесь. Вы его знаете – остроумный человек. Но и ума хватило – не стал и стараться. Может быть, и пытался, однако без благословения… увы! Поэмы пиши – это твоё, а в Одессе веди себя скромно.