Денис Новожилов - Тридевятое царство. Война за трон

– Ну как тебе обстановка? – начал разговор Даниил, присев на скамью напротив Романа.

– Лагерь выглядит хорошо укрепленным, дозоры в порядке: меня несколько раз проверяли секреты и дозоры по дороге, враг не подберется легко.

– Я не об этом, я про общую ситуацию.

Роман замешкался, обдумывая, что ответить. Наконец он произнес:

– Все выглядит так, что мы победили.

– Вот как? – все так же спокойно произнес Даниил. – И кого же мы победили?

– Ивана-царевича, Святослава Черниговского и других князей, – пояснил Роман, – тех, кто был против нас.

– Они разве были против нас? – Серые глаза отца смотрели изучающе. – Вы же вместе уходили, в едином войске.

– Ты понимаешь, о чем я, – рассердился Роман, – ты же не зря мне дал с собой пузырек мертвой воды и распорядился, чтобы я был готов к разным неожиданностям.

– Я понимаю, о чем ты, – вздохнул Даниил, – только вот ты не понимаешь, о чем я. Пока не понимаешь. Не сердись, сын. Я действительно победил, но совсем не там и не в том, о чем думают другие.

– Я не понимаю, – честно ответил Роман.

– И это мы поправим, – спокойно ответил галицкий князь. – Ты все поймешь со временем, и многое – прямо сегодня.

Роман с удивлением взглянул на отца – не шутит ли, но тот был, как всегда, спокоен.

– Позволь вначале показать мне, где я действительно победил. – Палец князя ткнулся Роману прямо в грудь, Даниил выразительно посмотрел на сына и произнес: – Вот здесь я победил.

Роман непонимающе взглянул на своего отца. Тот, видя недоумение сына, задал наводящий вопрос:

– Скажи, что ты чувствовал, отравляя наших славных богатырей?

– Погано я себя чувствовал, – признался Роман.

– Иначе и быть не могло, – кивнул Даниил, – но все-таки сделал.

– Ты – мой отец, – ответил Роман.

– Верно, – кивнул, соглашаясь, Даниил, – все верно, я твой отец, неулыбчивый и скупой на ласку и доброе слово, кажущийся холодным, но отец. А они такие дружелюбные, такие сильные и мудрые, добрые и отважные. И при этом – чужие тебе. И когда перед тобой встал выбор, ты выбрал правильно, взглянув в самую суть, а не на внешнюю оболочку. И в этот самый момент, когда ты, мой сын, сделал этот выбор – я одержал самую главную победу, о которой только мечтал.

Роман никогда не видел своего отца таким: он привык к холодности князя и постоянному равнодушию, казалось бы, в отношении всего. Когда маленький Роман делал первые шаги – отец равнодушно смотрел в сторону, когда юный Роман пытался привлечь внимание отца успехами в учебе и ратном деле – тот смотрел спокойно, и слова одобрения, шедшие из его уст, не подтверждались его холодным взглядом.

– А теперь, сынок, – Даниил впервые на памяти Романа улыбнулся, – пришло время тебя учить.

– Опять учить? – вздохнул Роман грустно.

– Нет, не учить, – поправился Даниил, – скорее – объяснять, как все устроено на самом деле. Начать стоит издалека, но без понимания прошлого нельзя правильно понять настоящее.

Даниил Галицкий откинулся назад и начал свой рассказ:

– Однажды в семье царя Ивана, в честь которого назвал своего сына князь Владимир, родился сын. То, что ребенок у царя родился непростой, стало понятно довольно скоро: воевода царский, Илья Муромец, хотел взять малыша на руки, чтобы покачать, но царевич отбросил могучего богатыря шутя, словно маленького щенка. Так родился величайший богатырь, что когда-либо жил на земле. Назвали царевича Дабогом.

– Легендарный царь Дабог – это он? – переспросил Роман.

– Он самый, – подтвердил Даниил. – Ты дальше слушай, будет что непонятно – спрашивай.

Так вот, рос этот царевич, и все ему удавалось. Был он добр и смел, но учиться и понимать ничего не хотел – слишком большая сила в нем была. После смерти царя Ивана Дабог стал новым царем. Вначале все князья да бояре радовались – с таким царем государство могло многого достичь. Войско Дабога везде проходило, и нигде ему поражения не было. Ходил он и в Шамаханское царство, и остров Буян тревожил, в степи разгонял орды кочевников, даже Царьград брал, хоть и считается город тот неприступным. Вот только скоро князья с боярами заметили: побеждать-то новый царь умеет, а пользу из побед своих извлекать – нет. Вначале рушит стены Царьграда, заставив самого василевса склониться, – и тут же братается с ним, да еще и подарки дарит богатые. Разгоняет в степи часть племен кочевых, а потом оказывается, что именно они были за мир с его царством, и теперь остальные – воинственные племена – силу набирают. Все Белое королевство насквозь прошел – и даже не остановился, чтобы земли его к себе прибрать. Ушел с войском в Землю тевтонов, даже до Страны лилий дошел – через несколько лет вернулся, овеянный победами, да только войско в боях почти все положил.

– Я слыхал, царь Дабог на морского царя войной пошел, да там и полег.

– И все слышат именно это, – согласился Даниил, – а мы всем подтверждаем, хотя на самом деле Дабога убили свои же князья.

– Своего царя? – удивился Роман.

– Это еще цветочки, – усмехнулся Даниил, – впереди будут ягодки.

Роман замолчал: он был еще больше удивлен тому, что его отец усмехается, чем тому, что в давние времена князья убили своего царя.

– Государство походами Дабог разорил; у него много нашлось и других гиблых идей – например, вместо яблок сажать заморские фрукты, которые царю больше по вкусу пришлись. Или рожь сажать в болотах, чтобы поливать не требовалось. У царя богатая фантазия была, я бы порассказал, но мы сейчас не об этом. Разорил государство царь Дабог. После него дядька его, царь Василий, взял бразды правления.

– Но ведь в народе говорят, что Василий все испортил, при нем плохо стало, а при Дабоге хорошо все было, – удивился Роман.

– Не туда потому что смотришь, – пояснил Даниил. – Дабог накоплениями предков жил, а царь Василий получил разруху да крыс в казне пустой. Потому и плохо при нем пришлось. Начал он выправлять ситуацию, да не успел. В степи равновесие нарушилось, и некий Тугарин сумел все племена под себя подмять, а потом и на нас пошел.

– Про набег Тугарина все знают.

– Тебе не надо знать то, что знают все, – пояснил Даниил. – Все знают то, что мы им разрешаем знать, а тебе надо знать, что на самом деле было.

– А что там могло быть такого, что все не знают? – Роман искренне удивился: уж про набег-то вроде все известно, не так давно он был.

– Еще до набега в среде бояр да князей согласие исчезло, – продолжал Даниил свою историю. – Те земли, что ты знаешь как Тридесятое царство – или, как их теперь называют, Новгородская республика, – отколоться решили. Те же княжества, что ныне мы знаем как царство Тридевятое, решили от себя самые бедные земли отбросить, и эти бедные да проблемные земли мы и знаем как царство Тривосьмое.