Сергей Извольский - Седьмой круг

© С. Извольский

© ООО «Издательство АСТ»

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( )

Изображение плыло, взгляд не успевал за картинкой. Периодически перед глазами будто темный занавес падал, но тут же исчезал.

«Моргаю?» – мелькнула догадка.

Мысли скакали, обгоняя друг друга, но ни на одной не получалось сосредоточиться. Голова болталась на ватной шее, и картинка перед глазами от этого еще сильнее качалась, скачками перепрыгивая с одного на другое.

Коридор. Длинный коридор с розовыми стенами, освещенный ярким светом люминесцентных ламп. Лю-ми-нес-цент-ных.

«Откуда я такие слова знаю?»

«И вообще, откуда я?»

«И куда меня ведут?» – в голове начали возникать вопросы.

Только сейчас пришло осознание, что ноги заплетаются, а чьи-то руки крепко сжимают предплечья и почти несут его за собой.

По коридору двигались быстро.

Взгляд все так же не успевал за картинкой: едва выхватил из темноты дверь – и вот уже кабинет.

Большой кабинет – изогнутый темно-коричневый стол, рядом несколько кресел. Шкаф, диванчик у стены.

Почти как у нас в офисе.

В каком офисе?

У кого – у нас?

Его уронили в кресло, голова качнулась вниз. Поднял взгляд, пытаясь осмотреться. Поморщился – по ушам стегануло противным треском отрываемого от мотка скотча. И тут же его руки оказались примотанными к подлокотникам кресла.

– Ноги? – голос раздался будто сквозь вату.

Ответ прозвучал невнятный, но утвердительный – судя по тому, как дернулись ноги и мерзко заскрежетал скотч.

Хлопнула дверь, и он остался в комнате один.

Голова вновь упала на грудь, но сейчас он даже не пытался ее поднять – зажмурившись, старался хоть что-нибудь вспомнить.

Постепенно туман в голове рассеивался, сумбур в мыслях исчезал, но ответы на вопросы не появлялись.

Кто я?

Где я?

И почему я к креслу привязан?

«Мужикам пробел не нужен!» – вдруг всплыла в голове фраза.

– Мужикам пробел не нужен, мужикам пробел не нужен, – произнес он вслух и чуть замычал в бессильной ярости.

Ненависть. Густая, объемная, всепоглощающая ненависть.

– И чё? – спросил он сам себя и повторил: – мужикам пробел не нужен…

И тут же вспомнил.

Перед его глазами как живая встала картинка – удивительной красоты девушка стоит на песке. Она в купальнике… нет, в чем-то похожем. В чем-то похожем на купальник, на песке, но они не на пляже.

Несмотря на нереальную красоту девушки, при виде ее парень скрипит зубами. И его переполняет ненависть.

Там, в картинке прошлого он, пытаясь обуздать эмоции, выдыхает несколько раз и начинает чуть подпрыгивать. Мышцы разминая, хотя ему это и не нужно.

– Хватит уже, – усмехается девушка, – мужикам пробел не нужен!

Звучит гонг, прерывая ее, и он срывается с места.

Вспомнил. Все вспомнил.

Хельгард, Элизий, Лимб, а до этого…

Резко щелкнул дверной замок. В кабинет вошло сразу несколько человек, не прерывая разговора при этом.

– То есть не калечить, но чтоб орал? – переспросил один из них.

Ответа на вопрос не последовало. Двое вошедших остановились рядом с парнем, а третий, грузный мужчина в строгом костюме пошел в сторону диванчика. В тишине было хорошо слышно, как поскрипывают подошвы его ботинок при ходьбе.

– Можно чтобы выл, – произнес, наконец, остановившийся толстяк и опустился на диван.

Сердце парня пропустило удар, а спина будто покрылась ледяной изморосью. Он открыл было рот, пытаясь что-то сказать, но только прикусил губу.

Один из стоящих рядом вдруг наклонился, сжав его примотанные скотчем запястье и кисть и резко дернул рукой.

– Ааа!!! – моментально заорал парень – боль была настолько сильной, что разрывала горло криком.

Рванувшись, он попытался отпрыгнуть, отползти от этой боли. Извивался змеей, дугой перекручивался, но длилось это не более нескольких секунд – резкий удар кулаком в грудь бросил парня в кресло.

Удара он даже не почувствовал. Весь мир, вся его вселенная сейчас сузилась до размеров большого пальца левой руки, из-под ногтя которого торчала белая головка канцелярской булавки.

Парня моментально бросило в жар, все тело покрылось испариной, а по лбу катились крупные капли пота.

– Ааа!!! – орать он не прекращал, но еще один удар по булавочной головке перевел его крик на уровень громче, хотя казалось, это невозможно.

– У тебя еще десять пальцев, – раздался рядом с ухом спокойный голос.

Парень снова рванулся и почти взмыл в воздух вместе с креслом. Буквально на разрыв мышц дернулся, чувствуя, как рвется связывающий его скотч. Задев за что-то левой рукой и вновь вызвав молниеносный удар боли в большом пальце, парень пополз по полу, цепляясь руками.

Сильные руки подхватили его за ворот и вернули в вертикальное положение.

– За что?!! – закричал он в лицо грузного мужчины, который, сидя на диване, взирал на происходящее без тени эмоций на лице.

По мокрому от пота лицу парня двумя дорожками бежали слезы.

Не люблю пробки. Ненавижу буквально до зубовного скрежета. Находясь в пробке, физически чувствую, как утекает время моей жизни, будто песок сквозь пальцы.

Пусть это даже пять минут, но это были мои пять минут. Да, иногда могу зависнуть за компом на несколько часов и удивиться после, как эти часы бессмысленно провел. Могу целый день на диване проваляться, вычеркнув его из жизни. Но это мой выбор и мое потраченное время. А время, проведенное в пробке, – украденное у меня время.

На работу мне добираться, если на машине – пятнадцать минут. Работа с девяти до шести, но приезжаю на работу к восьми, чтобы не тошнить по кольцевой в утреннем потоке. Уезжая с работы ровно в шесть, дома могу появиться только в семь, и то если звезды удачно встанут.

Минус один час из жизни утром, который можно на сон потратить, и минус один час вечером на дорогу. Еще и по пробкам, которые, как уже сказано, ненавижу. Два часа в день. Пять дней в неделю. Почти двое суток времени за месяц вычеркиваю из своей жизни на дорогу. И это минимум, ведь КАД в Питере ремонтируют каждые два-три месяца, а чем больше денег освоено на ремонте, тем длиннее кишка пробки. Особенно это напрягает летом, когда время слишком дорого, чтобы тратить его даже на сон.

В тот момент, когда до меня дошел смысл этой простой, в общем-то, арифметики, поменял работу. Был подающим надежды начальником департамента, а пошел просто старшим смены на логистический терминал. Зато с графиком сутки через трое. Взяли сразу, только посмотрев опыт работы.