Михаил Калинин - Работа для героев

Однако Джошуа был слишком занят другими мыслями.

– Как твои сны?

Она понимающе кивнула:

– Ты говорил с мэтром Гаренцвортом.

– Да.

– Они оставили меня.

– Я рад.

– Спасибо тебе. – Джулия грациозно оперлась о подлокотник и мимолетным движением коснулась букета в вазочке на целомудренно разделяющем их столе. На Джошуа она не смотрела.

– Почему ты не сказала об этом?

– Я хотела, но…

– Но что?

– Не знала, как…

– Не знала, как сказать, что Призрак больше не тревожит тебя?

– Нет. – она гневно взглянула ему в глаза и чуть подалась вперед, ломая выверенную небрежность позы. – Не знала, как заставить тебя прийти и поговорить!

– Я не понимаю.

– Ты совсем отдалился.

– На это есть причины.

– Считаешь, мне от этого легче? – Ее тонкие ноздри дрогнули, выдавая раздражение, но голос звучал уже спокойно.

– Нет.

– Я же не могла сама пригласить тебя к себе! Майриэль только и делает, что подтрунивает надо мной из-за тебя… Из-за нас. Даже граф косо смотрит на тебя, будто что-то подозревает.

– Я старался не давать ему повода.

– Значит, плохо старался… Как и я.

– Отнюдь, ты вела себя при нем очень достойно.

– Ты не слышал, как я отреагировала, когда он заговорил о своем дражайшем Освальде и нашей возможной помолвке, – она почти засмеялась, – а ведь меня так долго учили владеть собой! Видимо, я плохая ученица.

– Будем надеяться, что твой отец этого не допустит.

– Мой отец… – с грустью повторила она, опуская ресницы. – Мой любимый отец многого не допустит.

– Я знаю. – Он смело взял ее за руку.

– Но все равно хочешь попытаться?

– Я – да. Но я – лишь половинка. Чего же хочет вторая половинка?

– Вторая половинка уже не знает.

– Даже так? – Он напрягся, чувствуя, как холодеет в груди. – «Уже не знает»?

– Джошуа…

Ее маленькая рука в его пальцах была твердой и очень теплой.

– Я понимаю, – зачем-то сказал он.

– Нет, не понимаешь. – Джулия медленно покачала головой, и Джошуа невольно залюбовался точеным подбородком и строго сжатыми губами. Невозможно было поверить, что эти губы – мягкие, горячие – он целовал каких-то несколько недель назад.

– Да, наверное, все-таки не понимаю, – произнес Джошуа горько.

– Я знаю, о чем ты думаешь.

– Неужели?

– Для этого не надо быть чародейкой. Ты думаешь, что избалованная принцесса передумала, потому что вдруг поняла, на что именно себя обрекает. Ты думаешь, что мне сложно отказаться от моей жизни, моих привилегий и положения и пуститься в странствия по дорогам мира. Что я хочу комфорта, теплой постели, еды по расписанию и подобострастия окружающих и что меня напугала действительность, когда я столкнулась с ней. Что я поняла, как не готова к этому.

– Я был бы не прав, считая так?

Она ответил не сразу. Только сжала его руку сильнее – то ли пытаясь ободрить, то ли ища ободрения.

– Был бы прав. Но только отчасти.

– Сам я думал об ином.

– О чем же?

– Я думал, что понял тебя. Понял, почему ты хотела убежать со мной. Не только потому, что мы… – Он запнулся.

– Что мы?.. – Голос принцессы зазвучал нежнее и с какой-то неожиданно вдохновляющей тенью неуверенности. Словно она и хотела, и страшилась услышать продолжение.

– …влюблены…

– Оба?

– Несомненно.

– Несомненно, – повторила Джулия, будто пробуя слово на вкус.

– Я ведь прав?

– Прав… Но ты сказал – не только поэтому. Почему еще?

– Потому что тот долг довлел над тобой всю твою жизнь. С рождения тебя готовили стать не только королевой, но и спасительницей страны. От тебя ждали решительности в борьбе, быть может, с одним из страшнейших реликтов прошлого и ждали, что ты примешь этот бой одна. Ждали, что ты сделаешь это без сомнений и что у тебя хватит на это сил.

– А ты считаешь, что не хватит?

– Я считаю, что ты имеешь право распоряжаться своей судьбой после того, как исполнишь свой долг. Римайн будет слишком многим обязан тебе, чтобы требовать еще большего. Даже король не посмеет противиться твоему выбору.

– Ты так говоришь, будто не знаешь отца.

– Я знаю тебя. И верю. В тебя.

– Жаль, что я не могу разделить с тобой эту веру.

– Почему?

– Я принцесса, Джошуа. Милый мой Джошуа… – она вздохнула. – Мы были так глупы, мечтая о нашем побеге, о наших странствиях, о нашей…

– Любви?

– Общей судьбе. Но все не так просто. Эти события, это похищение и эти странные вещи, что творятся вокруг, показали мне, как в действительности обстоят дела.

– И как же они обстоят?

– Мы должны следовать своему долгу. Я единственная дочь отца и мне предстоит стать его наследницей. Я не могу бросить его. Не могу его подвести. Все так опасно и ненадежно в нашем мире, Джошуа. Так запутано и несправедливо. Но…

– Но?..

– Это не конец, милый мой Джошуа.

– Я не понимаю.

– Все равно все будет по-нашему.

– Как это?

– Очень просто. – Она перешла на шепот, заставив его приблизиться, чтобы разобрать слова. Он отчетливо чувствовал запах ее духов и тепло дыхания. – Мне придется выйти за одного из этих расфуфыренных принцев, чтобы укрепить наше государство. Но ведь ты ученик придворного мага, и ты всегда будешь рядом… А когда придет время воссесть на трон, понадобится мудрый и могучий придворный маг. Им ты и станешь. И мы всегда будем вместе.

– Я. – Он запнулся, чувствуя, как горят щеки от страсти и смущения. – Я не могу поверить, что ты предлагаешь такое. Словно это говорит Майриэль, а не ты!

– Она и подсказала эту идею. – Джулия смотрела ясно и прямо.

– Ты обсуждала это с ней?!

– Нет. Но она давно догадалась и дала совет. Из прочих неприличных советов этот был самым логичным.

– Логичным?! Я не могу поверить, что слышу это от тебя! Жить во лжи! Предать священные обеты брака!.. Рисковать своей честью!..

Она отстранилась, вырвала руку из его ладоней.

– А сбежать с бродячим магом – это не риск для моей чести?

Обличительные слова, уже готовые сорваться с губ, застряли у него в горле.

Он взглянул на нее. Гордая осанка, решительный взгляд. Глаза, в которых блестят слезы обиды и стыда.

– Вы правы, ваше высочество, ничто так не бьет по репутации принцесс, как бродячие маги. – Он повернулся, намереваясь уйти.

– Джошуа!

Он не оглянулся.

Она вскочила, схватила его за локоть. Только тогда он остановился.

– Это же для нас! Для тебя и для меня!

– Да. Наверное.

Она замерла неподвижно, только дрожали блики в темной броши на груди.

– Мы не можем вечно витать в облаках, милый Джошуа.

– Да. Наверное, – повторил он, чувствуя, как какая-то часть его души, прежде полная смутного, рвущегося света, непоправимо гаснет, мутнеет, исчезает.

– Мне так же тяжело, как и тебе… – тихо произнесла принцесса.