Михаил Калинин - Работа для героев

– Не добавишь, не убавишь, – встрял Брегор. – В Насшарае мне довелось быть в тот памятный денек на рыночной площади. Помню, прежде чем началась заварушка, в толпе действительно появились какие-то типы в лохмотьях юродивых и начали выкрикивать что-то о Великом Предназначении людской расы править этой землей и неминуемой гибели всех «богомерзких» нелюдей. Хотя умирать за свои убеждения они подначивали других. Сами почему-то с неохотой вступали в полемику с дворфским фионнитом.

– Людям вообще свойственно искать себе оправдания, – сказала Майриэль, проводя тонким пальцем по изогнутому плечу лука. – Так легче убивать и грабить. Не чувствуешь себя настолько ничтожным, как есть в действительности. Тем более с таким богатым историческим прошлым! Приплыть в опасный край и взять его себе – ну как тут не уверовать в свою избранность, как не уверовать в предназначение своего вида? А то что вся ваша история после прибытия не насчитывает и полутора десятков столетий – так кого это волнует? В этом даже есть какой-то недоступный мне шик – считать расы, живущие на этих землях тысячи лет, кем-то вроде существ второго сорта.

Баго, хотя от него как от третьего представителя угнетенных в этом помещении тоже ожидали какой-то реакции, демонстративно нахмурился, чем придал себе еще более свирепый вид, но промолчал.

Зато в обсуждение зачем-то вклинился Паки.

– Предназначение – это плохо. Все бегут, чего-то ждут. Принимают неверные решения, – заявил он.

– И никто в результате не выигрывает, – подхватил Рамил.

– Приятно, что эта тема вызывает столь бурную полемику, – сказал господин Шаранхайзер, терпеливо ожидавший своей очереди высказаться. – Жаль только, что в столь негативном ключе. Но прежде, чем обсуждать феномен предназначения, я бы все же хотел закончить свою историю. Мне довелось провести долгие и дорогостоящие исследования, чтобы узнать ее в подробностях. Род Накрамис тщательно оберегал эту информацию все время, и не все мои агенты заплатили только золотом за то, чтобы собрать разрозненные сведения в единую картину. Поэтому я бы попросил вас выслушать меня до конца.

– Прошу вас, продолжайте, мы все внимание, – кивнул Кай, решивший не обострять разногласия.

– Благодарю. Итак, Нйамир и его люди вошли в чертоги твердыни. По совокупности воспоминаний выживших очевидцев это, скорее всего, был храм ныне забытого культа Стальных Ветвей. Давно заброшенный и довольно ветхий. Последний его жрец умер задолго до прибытия первых людей. Но сила, которую веками лелеяли и культивировали ее адепты, все еще жила в этих стенах. Она собрала богатую жатву из пришедших найти здесь ответы. В конце концов до главного алтаря добрались лишь четверо воинов и Нйамир. Там им явился дух храма и в награду за отчаянную храбрость открыл тайну проклятия. Дело в том, что прежде чем сгинуть без следа, прежние хозяева этих земель наложили на них чары. Они были первыми чародеями этого мира и хорошо знали цену своему могуществу. Оставленная ими земля была буквально пропитана волшебством, и те, кто, несомненно, должны были прийти им на смену, могли получить к нему доступ и воспользоваться в далеко не благородных целях. Но каждый замок имеет ключ, а каждое заклятие – отменяющее его условие. И таковым было соглашение правителя будущих переселенцев с полномочным ставленником ушедших.

– Которым, я так понимаю, оказался тот самый дух? – уточнил Рамил.

– Именно так.

– Но как Нйамир мог быть уверен, что дух не обманул его?

– Тот предоставил весьма убедительные доказательства. Артефакты древних, служащие только им, независимо от того, в телесной или нетелесной форме они ими пользуются.

– То есть этот дух был одним из ушедших?

– Князь Нйамир в своих воспоминаниях, опираясь на мнения авторитетнейших специалистов того времени, пишет, что да.

– А учитывая временной период, авторитетнейшими специалистами были эльфы Лета, – сказала Майриэль.

– Вы абсолютно правы, сударыня. Лучших специалистов история не знала. Жаль, что после уничтожения Летнего Древа силы покинули их.

– Мы, эльфы Весны, всегда ладили с ними, хоть и не всегда понимали. Эта потеря стала ударом и для нашего народа. Мир, стоящий на трех Древах, а не на четырех, обречен на страдания.

– Эта трагедия до сих пор висит тяжким позором на всем человечестве. – Господин Шаранхайзер грустно вздохнул.

Присутствующие, даже традиционно не склонные к сантиментам дворфы, отдали дань памяти Древу и последней всерасовой войне, произошедшей почти полтора века назад и унесшей столько жизней, что шаткий мир между людьми и нелюдьми сохранялся до сих пор. Никто пока не решался заработать себе славу разжигателей конфликта такого масштаба. Грызня за политические и торговые интересы уже сто пятьдесят лет не собирала в альянсы больше двух-трех королевств, и крупных войн по-прежнему не намечалось. Хотя войны мелкие – княжество на княжество или два королевства на княжество – происходили регулярно и не оставляли наемников без работы надолго.

– Но позвольте, – подал голос Джошуа, – не вы ли до этого сказали, что адепты Стальных Ветвей поклонялись тьме? По-вашему, заключать договор с таким союзником было разумно?

– Когда на одной чаше весов – судьба твоих людей, а на другой – некое абстрактное добро – выбор не кажется таким уж однозначным, – пожал плечами хранитель справедливости. – К тому же понятие зла, как вам, уверен, преподавали на курсах прикладной магической этики, весьма расплывчатое. И трактуемое по ситуации. Ведь если убрать из этого понятия его деструктивное начало, которое мы неизменно приписываем данному термину, то что, в конце концов, останется?

– Другая точка зрения, – подумав, ответил младший мэтр.

– Лучше и не скажешь.

– То есть говоря кратко, предки Дома Накрамис заключили некий договор с неким абстрактным злом и соблюдали его абстрактные требования все годы существования королевства, – подвел итог Кай. – С чем, очевидно, и связаны популярные в народе представления о священной миссии правящего Дома. Но теперь, как нетрудно догадаться, исчезновение принцессы ставит под удар выполнение этих абстрактных условий.

– Говоря кратко – да.

– Тогда осталось выяснить, в чем состоит этот договор. И кто помимо нашего уважаемого господина Шаранхайзера был в курсе его условий. Это, определенно, должно помочь нам в поисках.

– На второй вопрос, увы, ответить я вам не смогу, – сокрушенно пожал плечами хранитель справедливости. – Круг лиц, допущенных к тайне, весьма узок, но все же насчитывает не менее двух десятков человек.

– Стоит также учитывать влиятельных господ, у которых есть время и возможности эту тайну узнать, – со значением добавила Майриэль.