Михаил Калинин - Работа для героев

– Старый зануда!

– Будешь грубить, я прилюдно назову твой возраст, весенняя леди.

– О, прошу, только не это! Лучше брось меня в логово тернового охотника! Я хочу быть вечно молодой, красивой и наивной! И пусть меня запомнят такой.

– Начнешь вести себя осторожно и не станешь раздражать престарелых магов – и все сбудется.

– Хорошо, дяденька маг! – засмеялась Майриэль и показала мэтру язык.

– Может, превратишь ее во что-нибудь безобидное и тихое? – подал идею Кай. – Скромное и с добрым нравом.

– Нрав метаморфозами не исправишь, – грустно вздохнул Рамил.

– Все! Все против меня! Ах вы, предатели! Джошуа, хватай котомку – будем отбиваться от этих коварных супостатов!

– Какой же у тебя звонкий голосок, – поморщился Кай.

– Зато боевой клич сбивает врагов с ног не хуже портянок кавейнской пехоты! И вообще, меня надо холить и лелеять, ведь я ваш талисман, мальчики.

– Точно, – согласился Кай. – Талисман. Вредный. Громкий. Но свой.

Это веселое подтрунивание друг над другом продолжалось довольно долго. Джошуа, поначалу стеснявшийся такой непривычной фамильярности, вскоре уже свободно присоединился к общему смеху. В этой разношерстной, но сплоченной компании при веселом треске костра и разговорах ни о чем ему почудились отголоски детских фантазий о приключениях и верных друзьях, остающихся вместе до конца.

За беседой подоспело мясо, и вечер стал еще прекраснее. Косуля получилась на славу. Восторгов и похвал Паки получил так много, что даже чуть-чуть зарделся.

К мясу мэтр Рамил не преминул предоставить одну из бутылок господина Шаранхайзера. Подобная щедрость была встречена общим гулом благодарности. В предыдущие дни старший чародей проявил скупость и вином не делился. Ну разве только однажды, да и то простым, из прихваченных в «Стремительном вепре» бутылок.

Чудесный букет криминального вина еще больше улучшил настроение Джошуа. Майриэль как раз закончила рассказывать очередную веселую байку про высокомерных зимних эльфов, чей заносчивый нрав всегда бесил их весенних сородичей. Изюминкой таких историй было столкновение людей, дворфов, халфлингов или еще каких-либо известных слушателям жителей Ойкумены и суровых обитателей далеких северных земель. Непримиримый характер и нежелание изменять свои привычки и сильно устаревшие в связи с долгой изоляцией от остального мира обычаи и приводили к большинству комичных ситуаций.

Отличительной чертой рассказов эльфийки было то, что невольным свидетелем, а иногда и участником творившихся в историях непотребств чаще всего становилась она сама.

Закончив очередную байку и вызвав очередной заслуженный взрыв смеха, она пригубила из кубка. Младший мэтр решил тоже вставить свои два медяка и начал рассказывать историю своего общения с зимним народом. Вышло, как ему показалось, не так уж и смешно, но свою долю хохота он сорвал.

– Неплохо, – похвалила Майриэль. – Немного приукрасить – и можно рассказывать хоть королю. И вообще, предлагаю тост за младшего мэтра Джошуа Римайнского, который сегодня с честью выдержал экзамен и перешел из разряда обузы в полноправные члены отряда! Ура!

– Ура! – подхватили Кай и Паки. Разве что мэтр Рамил поднял кубок молча.

– Благодарю. – Джошуа улыбнулся, надеясь, что покраснел не слишком сильно. – Еще бы знать, какие бонусы это дает.

– Наш человек, – похвалил Кай. – Глядит в самую суть.

– Фи, какая приземленность, – скривила носик Майриэль. – А еще маг, работник, так сказать, нематериальных сфер!

– Маг или воин – всяк желудком обеспокоен, – глубокомысленно вставил Паки.

– Цыц! – Майриэль повернулась к Джошуа. – Бонусов будет много, дорогуша. Во-первых, я больше не буду красть твои запасы…

– Но… как… – опешил младший мэтр. – Они же заговоренные?!

– Ловкость рук и никакого обмана. – Эльфийка извлекла из своей седельной сумки пару свертков и вернула их Джошуа. – Ты приличный парень и достоин уважения.

– И? – уточнил Кай.

– А, ну да… Извини, что рылась в твоих вещах. Не бойся, я осторожно, ни одно заклинание не пострадало. Разве что-то кусачее во втором тайном кармане, уж очень оно злобное. Ты бы его развеял, а то так и покалечиться можно.

– Вообще-то в этом и состоял план, – растерянно ответил младший мэтр.

– Злюка, – погрозила ему пальцем эльфийка.

– У всех должно быть свое личное пространство. Раньше я думал, что наговоры излишни, но спасибо, что развеяла мои заблуждения, Майриэль.

– Всегда пожалуйста, милый. Но это еще не все. Во-вторых, теперь ты можешь биться с нами об заклад.

– В смысле?

– Ну ставить деньги, материальные ценности или фанты на что-нибудь. Например, когда Каю надоест моя болтовня, и он все-таки меня пристукнет.

– Это будет скоро, ставьте – не прогадаете, – поддержал командир наемников.

– Ты все обещаешь, милый! И третье, самое важное. – Она присела рядом с Джошуа и взяла его за подбородок. Пальчики у нее были теплые, жесткие, цепкие и с каменными подушечками. Ярко-синие глаза оказались совсем рядом. Дыхание, наполненное свежестью полевых трав, скользнуло по щеке. Голос, упавший тона на два, тихо прошептал: – Ты достоин незабываемой ночи с прекраснейшей из женщин. Ты готов к самому волнующему приключению в твоей недолгой жизни?

– Э… – промямлил младший мэтр, чувствуя, что тонет в этих чудных глазах. – Я… Спасибо… Это великая честь… но я люблю другую.

– Уверен? – прекрасное лицо еще приблизилось.

– Д-да.

– Как хочешь. – Она пожала плечами и отсела на прежнее место. – Хотя ты все равно проведешь с ней ночь, хочешь ты того или нет.

– В смысле?!

– В том смысле, что ты, пусть и на время, наемник, а значит, тебе положена часть добытых в нашем походе трофеев. А раз ты наемник, то твоя первая ночь принадлежит удаче полностью и до конца.

– То есть это было иносказание, и «прекраснейшая из женщин» – это…

– И есть удача. Или ты подумал, что я? Я, конечно, лучше всех, но пусть она об этом не знает. А то приревнует и обязательно отомстит.

Джошуа спал и видел сон.

Принцесса Джулия в цветах своего дома бежала к высокой полуразрушенной башне из черного камня. Ветер трепал ее каштановые волосы, босые ноги были сбиты в кровь, а его любимый локон, тот, что всегда норовил выпасть из замысловатых придворных причесок, прилип к вспотевшему лбу.

Она бежала, а человек со щитом без герба гнался следом. Он двигался уверенно, но немного скованно, словно только начал оправляться после долгой болезни.

«Стойте, ваше высочество!» – кричал он.

«Нет! Это мой долг!»

«Это уже ничего не изменит!»

«Изменит!»

Он был выше ее и сильнее, но все равно не мог угнаться за легконогой девушкой. Тяжелый щит мешал ему, но он явно не собирался его бросать.