Дмитрий Даль - Волчья Империя

Кабацкая драка бывает трех типов.

Первый – один на один. Сошлись в бою два, часто подвыпивших гражданина, честно не поделивших что-то между собой, часто поспорившие и не сошедшиеся во мнениях по тому или иному вопросу. Дело в общем-то не страшное. Набьют друг другу лицо, начистят до кровавого блеска портреты друг другу и разойдутся в разные стороны. Бывает, что такие поединки заканчиваются после двух-трех зуботычин тут же за столом под графин водочки и соленые огурчики. Нет ничего лучше, чем бывшие враги, обмывающие свое примирение. От них по крайней мере вреда никакого нет.

Но бывает, что подобный поединок заканчивается тяжелыми травмами одного или обоих участников, иногда следует и трагическая развязка, где карета «скорой помощи» уже ничем не может помочь, и на место преступления вызывается серая машина, в простонародье именуемая труповозка.

Обычно при первом типе поединка вызванная к месту происшествия полиция успевает прибыть только к самой раздаче наград, когда о спасении участников схватки речь идти уже не может, и им остается только запротоколировать происшествие, арестовать уцелевших, из которых мгновенно можно будет вылепить виновных, и оценить масштаб убытка владельца заведения, где произошла драка, и выдать ему соответствующую справку.

Второй тип кабацкой драки мало чем отличается от первого. Правда, количество участников в ней может разниться. И с той и с другой стороны за невинно обиженного друга, виновных в такой драке обычно не бывает, или никто в этом не признается, вступаются друзья.

Драка происходит по всем правилам первого типа. С небольшим членовредительством, небольшим уроном для заведения, в котором, по несчастью, она родилась. Часто подобная стычка перетекает из заведения на улицу и постепенно теряется на просторах каменных джунглей города. Убытков по минимуму, пострадавших либо нет, либо мало, зрители довольны. Так что и говорить тут не о чем. В подобных случаях полиции часто удается задержать одного-двух участников драки, правда за неимением доказательств их отпускают через денек-другой на свободу.

Третий тип самый сложный и зрелищный. После него обычно кабак приходится отстраивать заново. Тут уже не важно, сколько человек и что между собой не поделили. Азарт боя постепенно охватывает всех присутствующих, и можно заметить, как стихийно то тут, то там вскипают локальные очаги схватки.

Люди, которые еще несколько минут назад тихо-мирно сидели подле друг друга, потягивали вино, пиво, водку и другие горячительные напитки, внезапно воспылали желанием померяться силами, заскрипели переворачиваемые столы, полетела в сторону посуда, часто с остатками пищи, и занялась потеха.

Постепенно эти стихийные драки сливаются в одно глобальное побоище, в котором нет места посторонним. Либо ты машешь кулаками, либо пытаешься спастись бегством через окна, поскольку двери давно и надежно блокированы самыми ответственными гражданами, пекущимися о справедливом возмездии всех провинившихся. В таком разгуле стихии чувств и кулаков не остается места равнодушным, которые либо по незнанию, либо по лености души решили держаться в стороне от драки.

Умные люди утверждают: «Пробовали, не получается». Так что лучше дать волю кулакам и чувствам, приоткрыть крышку, так сказать, над давно вскипевшим чайником и спустить пар. Иначе ведь и перегореть можно, взорваться изнутри. Так что кабацкая драка часто служит отличным лекарством от скуки, депрессии, накопившейся усталости. Главное правильно и умело ее применять.

Бывает так, что во время такого стихийно образовавшегося побоища подоспевшая полиция не может найти его зачинщиков. Никто уже и вспомнить не может, с чего же все началось. Показания разнятся, противоречат друг другу, и вскоре рождается легенда, передающаяся из уст в уста по городу с расширениями, дополнениями и прочими искажениями фактов, остающимися на совести рассказчиков с богатой фантазией.

Обычно же зачинщики, решив свои вопросы и увидев, к чему привела их разборка, стараются ретироваться по домам, чтобы не дай бог их не заставили за это отвечать, выплачивать компенсации пострадавшим и ремонтировать все, что оказалось сломанным в процессе драки. Умный знает, что кабатчик под такую лавочку, если, конечно, есть кому за все отвечать и выплачивать, спишет всю свою разбитую посуду за последние лет двадцать, если не с открытия кабака.

Обычно они так и делают, даже если зачинщиков не поймали, и взвалить вину не на кого, все равно для отчетности очень полезно. Придет сборщик податей, а кабатчик ему в лицо бумажкой, официально заверенной подписями и соответствующими печатями, мол, прибыли никакой нет, одни убытки, драка недавно была, сам на грани разорения.

Одно хорошо для кабатчика в таком раскладе – можно заняться ремонтом и перестройкой увеселительного заведения, так сказать, выполнить все то, что хотелось очень уже давно, но руки все никак не доходили.

Такой тип кабацкой драки чаще всего именуется «стенка на стенку».

Марку в жизни везло. Он бывало становился свидетелем кабацких драк первого и второго типа. Никогда в них не участвовал, то ли в силу своего юного возраста, то ли просто потому что судьба была благосклонна к нему и хранила от всяческих неприятностей. Но в этот раз судьба изволила закапризничать, и Марк Один оказался втянут в кабацкую драку, причем разворачивающуюся по самому негативному третьему сценарию.

Стоило Яну Довчеку потревожить мыслительный процесс одного из громил при помощи табурета, как сражение началось. Оно в считанные минуты обрело эпический размах. И если сначала в нем участвовали только зачинщики, то постепенно к нему присоединились все те, кому этим вечером было скучно, и очень захотелось почесать кулаки, проявить молодецкую удаль.

Сперва Марк успевал отслеживать события на поле брани. Вот Марс Ветер схлестнулся в жестком рукопашном поединке с применением всех подручных и подножных средств сразу с двумя верзилами, одного из них, кажется, звали Охмырь. Лумир Борсен взял на себя очнувшегося в жуткой обиде Серга Радовича, а Яну Довчеку пришлось убегать от разъяренного гиганта, которому очень не понравилось бодаться с табуретками. Но вскоре на отслеживание передвижения неожиданных союзников у Марка не осталось времени. Один из громил, по имени Риверь, серьезно взялся за него. И намерения у него были самые что ни на есть кровожадные.

В отличие от Серга Радовича, Риверь был трезв, на удивление, умел и любил подраться. В первые же минуты боя Марк пропустил несколько ударов, которые отправили бы любого другого неподготовленного курсанта Академии в глубокий нокаут. Но не так прост был Марк Один. У него были хорошие учителя. Все-таки он рос под присмотром лучших бойцов государства, которые во что бы то ни стало вознамерились воспитать из него сильного и храброго воина. Они занимались его физической и умственной подготовкой, гоняли мальчишку без всякой пощады, учили драться, не делая никаких поблажек на возраст и усталость. Марк стонал, скрипел зубами, но держался. Не знал тогда, что однажды такая выучка пригодится.