Анна Мистунина - Доброе утро, Царь!

– А деньги? На какие деньги наймем Бессмертных, я вас спрашиваю?

– Введут новые налоги!

– Вот-вот! Вам только дай повод!

Кто-нибудь положит этому конец?

– Ти-ше! – раздался наконец грозный рык.

Нерр, единственный из Красных энсов, кто до сих пор хранил молчание, привстал со своего места. Его голосом можно было рушить стены. Несколько человек в задних рядах договорили начатое, потом воцарилась тишина.

– Отпустите гонца, – буркнул Нерр, опускаясь на свое место.

Гонец, принесший послание от дарастанского торговца драгоценностями и заодно соглядатая, служившего Аршу верой и правдой на протяжении уже двадцати лет, встрепенулся – он, видно, уже и не ждал, что о нем вспомнят.

– Тебе есть, что еще добавить? – спросил его энс Карана.

– Господин Алап обещает, что отправит уважаемому собранию нового вестника, как только узнает новые подробности, и почтительно справляется о деньгах, энс.

– Скажешь ему, что деньги будут тогда же, когда и подробности! – гаркнул энс Дурм. Получилось у него и вполовину не так грозно, как у Нерра, но все же у Иарры заложило ухо. – Нам нужны проверенные сведения, а не слухи!

Гонец поклонился, пресек зал и вышел вон. Двери бесшумно затворились за его спиной.

– Как видим, – заметил энс Карана, – сведения о возможном сговоре Дарастана с Шундским союзом еще требуют проверки. Стоят ли они поспешных решений, цена которых может оказаться для нас непомерной?

Он явно надеялся обойтись без помощи Бессмертных. Только из-за их огромной цены? Дед учил – слушай не слова, а причину слов. Чего может желать энс Красного Дома, учитывая, что в мирное время Девять Домов равны, но в случае войны, когда вся надежда на Красных, они и решают все? Двое из них, скорее всего, отправятся с войском. Третий останется готовить оборону Арша. Его слово станет весомее всех в городе. Кто это будет?

– А какова она, эта цена? Мы хотя бы можем узнать? – Кадм явно не собирался уступать.

И его поддержала Амурата, укрепив Иаррины опасения – не только Синие Дома плохо уживались между собой. Красные соперничали ничуть не меньше:

– Предлагаю начать переговоры незамедлительно, – она улыбнулась Каране с видом фехтовальщика, удачно ответившего на выпад. – В моем совете тоже слышали о Дарастанских делах, и, назовите это предчувствием – я на всякий случай велела задержать в порту торговый корабль. Он отправится, как только получит разрешение. Нам нужно только выбрать смышленого гонца и составить послание. Что скажете?

Можно было бы счесть дурным знаком для всех, что военный Дом находится под управлением женщины, но энса Амурата была достаточно умна, чтобы даже не пытаться править им в одиночку. В ее личный совет входили и заслуженные боевые командиры, и искушенные мастера стратегии, и в жизни не бравшие в руки оружия знатоки истории, в том числе из Дома Самурхиль. Приходя в Палату, энса Амурата приносила с собою мнения их всех и, уж конечно, не уступила бы своего права на первенство никому и ни за какие блага.

– Если сведенья окажутся ложными, переговоры всегда можно прервать. В любом случае так мы потерпим ущерб меньший, чем если станем тянуть и проиграем войну только из-за того, что помощь не успеет прийти, – закончила она свою мысль.

– Вопрос только, насколько меньший, – хмуро заметил Дурм. – И на какой срок прикажете нанимать Бессмертных?

– Если понадобится, мы должны изыскать возможность, – с нажимом сказала ему Амурата.

– Сколько? И как надолго? Спасите нас Двое, мы даже не знаем, когда начнется война и будет ли она вообще!

– А вы не ждите, – со смешком предложил Кадм. – Если уж берем Бессмертных, нападем сами. Зачем нам платить Эссарду из своего кармана, когда можно из добычи?

– В моем совете обсуждали эту возможность, – спокойно отозвалась Амурата. – Мы пока не готовы высказать свое мнение.

Вот как. Интересно, чем тут занят юный Кадм – озвучивает все смелые мысли Амураты? И что на этот счет думает его отец?

– Эннуг их всех забери! – не к месту буркнул Нерр.

Любимое дедовское ругательство прозвучало в его устах весомее некуда. Иарра не поручилась бы, кого именно энс посылает к Эннугу – Дарастанцев, Бессмертных или своих собратьев из Красных домов.

Заметив, что все на него смотрят, Нерр спросил:

– Еще кто-то хочет высказаться?

Ничего не поделаешь – Иарре пришлось подняться.

– Я хочу. Здесь говорили о небесных знамениях, и мой дед тоже о них говорил. Он просит вас обратить на них внимание. Он уверен, что они предсказывают не войну с Дарастаном… или не только войну. Речь о Бездомных, и…

Энса Харита, верховная хозяйка небесных знамений, готова была задохнуться от гнева при таком посягательстве на свою территорию. Дурм шумно расхохотался:

– Ну, началось!

– В последние месяцы мы все чаще слышим о драках и нападениях, – упрямо продолжила Иарра. – С полей и ферм приходят тревожные вести. Пропадают люди, Свободные и даже Высшие. Энс Адай опасается восстания и просит Палату обсудить проблему Бездомных и принять меры к их усмирению, пока еще не поздно!

Она ни в коем случае не собиралась повышать голос, но слишком обидными были их ухмылки, их пренебрежение на глазах у всего Арша. За что это ей?

Амурата ласково улыбнулась:

– И поэтому он в который раз лишил нас удовольствия от своего присутствия, отправив вместо себя внучку.

– Зубастую внучку, – фыркнул Кадм.

Иарра вздрогнула. Да как он смеет?

– Энс Адай стар и слаб телом, но никто не смеет усомниться в его разуме, – выдохнула она и добавила с ударением: – балл Кадм.

Пусть знает. Он тоже здесь не по личному праву.

Сомневаться в разуме энса Адая смели буквально все. Кадм, конечно, хотел сообщить об этом Иарре – самым язвительным, на какой был способен, тоном. Но прежде раздался голос Караны, и ядовитому баллу пришлось захлопнуть рот.

– Я разделяю беспокойство энса Адая насчет Бездомных, – сказал глава Красного Дома. – И прошу обсудить его слова.

Что ж, похоже, один-один. Амурата встала на сторону не в меру ретивого Кадма, и Карана счел нужным поддержать Иарру. Только что вот это ему даст? Ведь дед, скорее всего, и вправду ошибается… а Кадм и вправду прав.

– До ночи просидим, – буркнул Кадм вполовину не так заносчиво, как прежде.

– Значит, просидим до ночи, – резко ответил Карана и улыбнулся Иарре.

Когда она наконец выбралась из здания Палаты, звук рогов уже возвестил наступление полуночи. Мягкий бархат неба был расшит звездами, как драгоценностями. Члены собрания расходись в сопровождении своей охраны, уставшие и по большей части недовольные. Ничего особенного – какие бы вопросы ни обсуждались здесь, они всегда расходились недовольными. Большинство уходили пешком. Богатых ожидали колесницы, престарелых – уютные и неторопливые четырехколесные экипажи. Энсы и самые заносчивые из Высших передвигались по городу в носилках, несомых рабами и окруженных вооруженной стражей – давно устаревший, по совести говоря, знак достоинства.