Наталья Тутова - Вампир демону не эльф

Короткие рубленые фразы вгонялись в череп несчастного вампира, как гвозди. Судя по противному морковному привкусу во рту, тот бродяга перед смертью напился какой-то отравы.

Мужчина сел, нащупал на столе слетевшую с головы шляпу. На его изуродованное серебряной пылью лицо было страшно смотреть…

– …В одна тысяча пятьсот двенадцатом присвоил себе титул маркиза. В одна тысяча пятьсот сорок третьем участвовал в вооруженном нападении на манор верховного вампира объединенных земель Ирского королевства. Повинен смерти, – в тон ему продолжил Лайош.

– Да будет так, – холодный голос Иштвана вогнал последний гвоздь в крышку гроба приговоренного.

Только в эту минуту Маркиз понял, что вот теперь – действительно все! Никто не придет на помощь. Никто не спасет. И даже этот чертов некромант…

…На краю сновидения беспокойно завозился Миар. Некромант? Какой такой некромант?..

– Подождите! – отчаянно взвизгнул мужчина. Ладонь скользнула по перепачканной темными пятнами столешнице, но сейчас ему было не до этого. – Я все объясню! Я не виноват! Я ни в чем не виноват!

Этого уже граф стерпеть не мог. Ненависть, скрываемая под маской отшлифованной веками процедуры, нашла свой выход.

– Что ты можешь объяснить, падаль?! – прошипел он, одним рывком преодолев расстояние, разделявшее его и приговоренного. Ладонь сомкнулась на горле Маркиза.

– Я все объясню, – прохрипел пленник, судорожно пытаясь разомкнуть железную хватку. – Я ни в чем не виноват, меня застави…

Высшие вампиры властны не только над послесмертием, но и над жизнью низших. А также над той тонкой гранью, что отделяет одно от другого.

И по желанию высшего эта тонкая грань может не пересекаться очень долго.

И очень болезненно.

…Через несколько часов из хибарки на окраине города вышли трое. Один, высокий мужчина, запахнулся в черный плащ и отрывисто спросил:

– Родственникам жертвы заплатили?

– На несколько поколений золота хватит, – кивнул один из его спутников. Помолчал и тихо добавил: – У вас кровь на шее, милорд, – все-таки Лайош иногда умел держать себя в рамках приличия.

Скомканный бинт, перепачканный в бурых пятнах, полетел на булыжную мостовую.

Третий мужчина, молчавший до этого момента, порылся в кошеле, висящем на поясе, и вытащил из него небольшой золотистый шарик:

– Поджигать?

Короткий кивок:

– Давай.

Светящееся изнутри яйцо феникса приятно согревало руку. Казмер широко размахнулся, подался вперед… Крошечный снаряд вылетел из его ладони, готовясь распуститься огненным цветком в момент соприкосновения с любой твердой поверхностью…

Но Миар этого уже не видел. В тот момент, когда хозяин сна, поджигая ставшую временным пристанищем хижину, дернулся вперед, инкуб непроизвольно повторил его движение и, уже просыпаясь, с ужасом понял, что он опять куда-то летит.

Похоже, в этот раз он еще не до конца пришел в себя, иначе как объяснить, что, еще пребывая в полупризрачном состоянии, он пронесся сквозь несколько стен и, окончательно материализовавшись, рухнул на пол, распахнув плечом и головой какую-то дверь.

– Понимаете, тин Крей… – что там должен был понять господин Крей и кто он вообще был такой, осталось для инкуба загадкой. Потому что, увидев возникшего из пустоты полуодетого мужчину (спать в сапогах госпожа Наи-Наи запретила в первый же день, нижнюю рубашку и брюки удалось отвоевать), говоривший оборвал свою речь на полуслове, и в комнате, где бы она ни находилась, наступила гробовая тишина.

Инкуб медленно сел, потряс головой, приводя мысли в порядок, и высказал в потолок длинную обстоятельную фразу, в которой поведал все, что он думает о разных несознательных вампирах, темными безлунными ночами шляющихся по храмам Влюбленных. Разумеется, это было неразумно. Но поступить иначе Миар уже не мог. Его так все это достало, что и словами не описать.

И лишь после этого он огляделся по сторонам. Судя по всему, он проявился на пороге кабинета и как раз распахнул дверь в приемную своим телом.

Аудиенции сейчас в ней ожидали трое: невысокий полный мужчина в очках, больше всего напоминающий зажиточного буржуа; жуликоватого вида делец с весьма характерной физиономией – настолько характерной, что за милю чувствующий магию инкуб явственно понял, что это всего лишь личина. Вот только веяло из-под нее такими ужасами, что заглядывать туда совершенно не хотелось. Третий посетитель был не лучше. Высокий, светловолосый – в полумраке и не поймешь, блондин или седой, а уж Силой от него веяло такой, что несчастному инкубу, после недавних событий понявшему, что ничего хорошего от всяческих волшебников ждать нельзя, захотелось спрятаться куда-нибудь подальше.

Стараясь укрыться от нежданного кошмара, бывший служка поспешно оглянулся на кабинет, надеясь, что там он увидит картину поспокойней. Не тут-то было.

Во-первых, в кабинете обнаружился еще один маг. Сидел он спиной к выходу, и разглядеть его лицо было нельзя, но ведь вопрос-то не в этом! А в колдовстве, к которому беглец испытывал очень большую неприязнь. Единственное, что радовало, Сила второго чародея, в отличие от того, который ожидал аудиенции, не била ключом, а спокойненько спряталась внутри его, ожидая своего часа, чтоб вырваться наружу, подобно ядовитой змее.

Окинув коротким взглядом гостя, инкуб перевел взгляд на хозяина… И понял, что ругался он мало. Надо было громче и дольше… Миар вспомнил свой сегодняшний сон, вспомнил лицо давешнего посетителя храма… Новые ругательства уже были готовы сорваться с языка, когда…

Графу Хэнедоара откровенно надоел весь этот спектакль. Мало того что кто-то ни с того ни с сего появляется в кабинете, так этот кто-то еще и изволит вспоминать вампиров добрыми и ласковыми словами.

– Брайн, какого демона здесь происходит?! – рявкнул тин иль Сангра-и-Микелта, вскинув голову к потолку.

В дальнем углу кабинета заклубился серебристый туман, постепенно приобретающий очертания человеческого тела.

Миар Римхар никогда раньше не видел призраков. Страх сковал его тело, и единственное, что смог выдохнуть перепуганный инкуб:

– Здрасте… А вам чужие воспоминания не нужны?

Шенер поковырял когтем в ухе, чихнул и, скосив глаза на уронившего челюсть охотника, с сомнением пробормотал:

– Правильно ты от эля отказался, голозадый. Даже с грибочков мудрейшего Октая и то послабже эффект был… Я такие глюки в первый раз ловлю!..

– Я тоже, – отозвался Рэан, рассматривая непонятно откуда взявшегося тощего субьекта.

Субъект, сидя прямо на пороге графского кабинета, вертел головой по сторонам и булькал что-то невразумительное. – М-да. А ведь я, если что, не пил…