Наталья Тутова - Вампир демону не эльф

Ощутив, что сестренка затихла, он еще раз ласково провел по ее волосам:

– Сестренка… как же я скучал!

Она помедлила, подняла заплаканное лицо, провела по его щеке ладонью, словно не веря.

– Где же ты был все это время… Где? Почему не отзывался? Я же звала… Я все время звала.

Он криво улыбнулся:

– Слишком далеко, отозваться не мог… был… главное, что был живым… условия там не райские, знаешь ли. Прости.

Айша убрала прядь волос с его глаз:

– И волосы совсем белые.

– Что поделать, – он заставлял себя говорить спокойно, – не мог же я отстать от тебя. Близнецы не должны особо сильно различаться. Хватает того, что ты – девчонка, – старая присказка сама всплыла в памяти, но женщина не отреагировала привычным образом, только вздохнула:

– Глупый ты.

– Не спорю.

Она вдруг еле заметно улыбнулась:

– Рэан… – и крепко обняла. – Родной мой… брат… Как же мне плохо без тебя было.

Горло сдавил спазм, и все, что маг смог выдавить, – ее имя:

– Айши. – Он ладонями осторожно вытер ее щеки и постарался улыбнуться. Вышло криво, но сестра этого не заметила.

– Главное, что ты вернулся… – Она помедлила. – Меня кошмары замучили, а я не понимала, что они говорили.

Рэан едва ощутимо пожал плечами:

– Кошмары – постоянное состояние последние годы… Тебя здесь никто не обижал?

Ответ убил своим простодушием.

– Не помню.

И это ответ Кел-ле, которая никогда ничего не забывала и никогда не давала себя обижать. Не помнит – хуже наказания для блестящей некогда памяти не существует. Но в этом было ее спасение.

– Айша… – Сердце тихо скулило от боли. Ладно он, загремел к демонам – сам виноват, надо было о защите больше думать. Благодаря какому-то верховному держали в Клетках на последнем издыхании, но помереть не давали, и на том спасибо, как говорится. Потом и Сила потихоньку, по капле, вернулась. И тшехт с ним, что довелось пережить, – жив, выбрался – пусть и благодаря Нюхастому и Шенеру, который не бросил его там, в лесу. Но то, что произошло с ней, было гораздо больнее. Со своей болью можешь разобраться, а вот с болью самого родного человечка во всем мире… Безумие оставило отпечаток на ее рассудке, Айша уже никогда не сможет стать прежней жизнерадостной хохотушкой, да и он не сможет стать прежним, слишком много боли, слишком много лет… И слов утешения просто не существовало в природе.

Рэан мягко и осторожно поглаживал сестру по белым волосам и осторожно пытался понять, что произошло с ней, что с ее силой? Но ему отвечала пустота…

– Сестренка… как же ты без Силы? Куда она пропала?

Айша равнодушно пожала плечами:

– Не помню, – и как-то затравленно глянула на него, – она исчезла… у меня только камешки с четками остались.

Она подняла руку, на запястье которой висели четки. Потемневшие – он помнил их зелеными, но сейчас цвет казался черным. Охотник осторожно коснулся родной вещицы и от резкой боли, ударившей в виски, откинулся назад, приложившись затылком об стену.

– Рэан! – В ее голосе проскочила паника.

Он с трудом разлепил губы:

– Все нормально, просто они меня не сразу признали. Насквозь демонами пропах.

Объяснение было лживым от первой и до последней буквы, но сестру это устроило, и она снова прижалась к нему, пряча лицо на груди. Охотник лишь чуть крепче прижал ее к себе. Как Айша без сил обходилась и обходится – вопрос важный. Ее таланты требовались ему – им! – как воздух, но сестра сейчас слаба. И совершенно четкое осознание того, куда ушла ее сила, заставило его вздрогнуть.

Она тревожно подняла голову:

– Рэан?

Кел-ле заставил себя улыбнуться:

– Может, все-таки встанем с пола, а? Как-то прохладно стало.

Айша всмотрелась в его глаза, словно до сих пор не веря, и вздохнула:

– Заморозила тебя совсем. – Она поднялась первой, хотя отпускать его не спешила. – Ты голоден? – она оглянулась. – Правда, мало что есть сейчас. Мне много не требуется.

– Нет, сестренка, не голоден, – отстранив, он оглядел ее. – Похудела, осунулась… Боги, как же я виноват перед тобой! – он перехватил ее руки и поднес к губам. – Сможешь ли ты простить меня за свою боль?

Она грустно улыбнулась, снова прижимаясь и обнимая его:

– Ты не виноват, я должна была быть рядом весь тот день.

– Не должна! Я бы тогда не выжил.

– Почему?

– Долго объяснять. – Он все-таки вывернулся из ее рук, хотя ему очень не хотелось. – Давай отвар приготовлю? Хоть вспомню, как это делается.

И Айша внезапно легко согласилась:

– Приготовь. Только не напутай. – И только когда он отошел, принявшись шарить по полкам, тихо произнесла, заставив его замереть: – Мы не могли ничего изменить, Рэан.

Он отозвался эхом:

– Не могли, но у Судьбы на нас свои виды.

– Что?!

Сдавленный вопрос заставил его оглянуться:

– Айши?

Кел-ле сдавленно повторила вопрос:

– Что ты сказал?!

– У Судьбы на нас свои виды.

Она схватилась за голову и тяжело осела на стул.

– Эти же слова говорила Фимиан Кел-ле.

Рэан чуть мешочек с травами не уронил.

– Фимиан?! Но это же наша прародительница!

– Она мне когда-то снилась.

Охотник вернулся к своему занятию, хотя внутри все бурлило, и нашел в себе силы спокойно спросить:

– Она что-нибудь еще говорила?

– Да, что тебя нет там… – Айша вдруг вскочила на ноги, подошла к нему, обхватила за пояс и прижалась. – А я не поняла ее слов. Ты же жив! Жив! Вот что она подразумевала!

– Наверное, – он позволил себе улыбнуться, – ты же знаешь нашу семейку! Вечно какие-то выверты, даже после смерти.

Предсказательница всхлипнула, но не расплакалась, только обняла крепче. Рэан отложил мешочек и аккуратно разжал ее руки:

– Сестренка, ты меня так раздавишь, и отвар я не приготовлю. И комнату потом отмывать долго придется.

Она позволила себя отстранить, но уходить не собиралась и молча наблюдала за его действиями, сцепив руки за спиной. Охотник глянул на сестру и улыбнулся – все, как когда-то. Она учила его травам и так же стояла рядом, а он ругался и пытался не ошибиться. На долю секунды мелькнуло давно забытое ощущение покоя и беспечности. Вернется ли оно когда-нибудь снова? Вопрос без ответа.

Комната наполнилась тонким ароматом смеси трав, и он аккуратно разлил отвар по кружкам. Запахло домом, семьей – они всегда пили травяной настой на совместных посиделках. Только дома давно не было, как не было и семьи. Возможно, кто-то еще уцелел, но искать сейчас времени не было. Может быть, потом, если они выживут. Гордиться тем, что они последние из рода. – Было глупо.

– Держи, только не обожгись. – Он осторожно передал ей кружку и задержал свои ладони на ее руках, когда она взяла посудину.

Айша улыбнулась, принюхиваясь:

– Совсем как дома.