Ирина Успенская - Практическая психология. Герцог

Ну вообще! Это в каком возрасте реципиент начал девок портить? Неудивительно, что Дарен и Дашка практически ровесники. Видать, господин юношеский пыл в штанах удержать не мог, вот и детей настругал больше чем надо. Сексуальный маньяк!

– Садись и жди, пока я закончу дела, затем поговорим. – Конт, не обращая больше внимания на дочь, погрузился в записи.

Нынешние цены на рабов были значительно выше, чем при покупке. Но так как Виктория не собиралась их продавать, то никакой выгоды это ей не сулило. Она поманила к себе Санику, и они еще полрыски обсуждали, кому и до какого предела можно снизить выкупы. Наконец и этот вопрос был решен.

– Объяви рабам мое решение. – Виктория откинулась на стуле. Давали о себе знать раны и усталость после дороги. Больше всего сейчас хотелось завалиться в постель.

– Хозяин, можно вопрос? – тихо спросил раб, когда они закончили и Светика ушла, чтобы спрятать в сундук книги. Конт кивнул. – У меня будет шанс выкупиться?

– Я подумаю. – Алан внимательно посмотрел на Санику. – А что ты станешь делать, когда получишь свободу?

– Женюсь на друиде, если она согласится, – не задумываясь, ответил мужчина. Видно, давно для себя это решил. – Она меня спасла, да и женщина хорошая.

Виктория улыбнулась.

– Думаю, у тебя будет такой шанс. Как продвигается строительство деревни за стенами замка?

– Три сруба уже поставили. Название надо бы дать, – чуть улыбнулся одними губами раб.

– А что тут думать? Свобода. Веска Свобода.

Когда Саника ушел, конт повернулся к дочери:

– И что мне с тобой делать?

– Я все равно сбегу. Не буду жить в этом доме! – выпалила девочка.

– Ты ведь знаешь, что, выйдя замуж за барона, ты стала баронессой. Ты знаешь, кто такие бароны? – Виктория пыталась говорить спокойно, но в груди потихоньку начинало расти раздражение.

Девочка неуверенно кивнула:

– Мне ксен рассказывал. Тот, что обряд проводил.

– Твой муж умер, и теперь ты вдова. Подумай, ты станешь жить в замке, тебе не придется работать в поле и по дому. У тебя будут слуги, учителя, а когда вырастешь, сможешь найти себе достойного богатого жениха. Разве тебе не хочется иметь украшения, красивые платья, собственного коня, брата?

– У меня есть брат! – выкрикнула девочка. – И мама, и папа! Они меня любят и ждут! А тебя я ненавижу! – Она вдруг опустилась на колени и заплакала. – Отпусти меня, хозяин, Ирием умоляю!

Виктория смотрела на рыдающую девочку и понимала, что не сможет удержать ее в замке. Да и не захочет.

– Светика, пригласи ксена. И принеси золотой для моей дочери.

Брат Турид пришел быстро, вник в проблему и, подумав несколько минут, выдал решение. На один год Василия возвратится к матери. Весь этот год она будет обучаться у местного ксена грамоте, а на праздники приезжать в Кровь. Через год станет ясно, как девочке жить дальше. Еще полчаса потребовалось на составление письма Слушающему, и через рыску счастливую Дашку с мешком, в котором лежали нарядные платья и обувь, двое воинов под осуждающие и непонимающие взгляды слуг повезли домой. Виктория вздохнула с облегчением и зареклась разыскивать дочерей.

– Через день назад привезут, побоятся, что через год вы ее не захотите забрать, – буркнул Рэй, догрызая морковку. Они стояли на замковой стене и смотрели вслед всадникам. – Ее мать как узнала, что вы девчонку признали, от счастья три свечи Ирию поставила.

– Откуда знаешь? – поинтересовался конт.

– Слушающий в донесении написал. Они теперь раз в десятидневку доклады шлют о делах в весках. Пишут нашему ксену, а он уже мне дает читать.

– Это хорошо, – кивнул конт, задумчиво глядя вдаль. – Но будем надеяться, что золото, которое я ей дал, примирит ее мать с действительностью.

Иверт и Рэй скептически переглянулись.

– Бешеный Алан, помнится, хотел женить Тура на своей дочери, – усмехнулся Иверт, весело косясь на секретаря.

Дарен и Тур, перегнувшись через парапет, пытались что-то высмотреть внизу.

– Вот еще! Тура женить на этой плаксе! – возмутился Дарен, поворачиваясь к игушу. – И вообще, Тур обещал, что он женится на дочке папы и Зиры!

Сначала Виктория не поняла, отчего все замолчали и уставились на конта с различной степенью заинтересованности. Дарен с надеждой, Тур чуть испуганно, Рэй напряженно, а Иверт весело.

– Что?

– Папа, брат Искореняющий сказал мне, что Зира носит твоего ребенка, – тоном «папа, ты тупой» сообщил Дарен, бросая на землю камешек и не замечая, что все смотрят на него. – А Тур сказал, что если это будет девочка, то он на ней женится! – пояснил он. – Ты ведь разрешишь?

Все дружно перевели взгляды на конта. А Виктория вдруг поняла, что ноги ее не держат. Она медленно села на камень. Зира беременна. Но как такое может быть? Они ведь всего один раз. И почему она ничего не сказала? Даже не намекнула? Пришла, просидела с Аланом всю ночь и даже не сказала! Почему? Не хочет, чтобы конт знал? Боится, что он заберет ребенка? Не уверена, что он обрадуется? Но разве Алан давал повод так о себе думать? Или просто не хочет навязываться? И конт ей не нужен, а нужен лишь его ребенок? Почему-то последняя мысль вызвала горькую обиду.

– Кир Алан? – Рэй смотрел с тревогой.

– Иверт, это правда? – требовательно спросил конт, пристально глядя в глаза игуша. В такие же зеленые глаза, как и у его сестры. Горец кивнул. – Но почему она мне не сказала? – Голос конта прозвучал слегка обиженно.

Иверт присел напротив и, протянув руку, вытащил из-за пазухи конта Валлида серебряную ласку.

– Бешеный Алан, сестра дала тебе свой знак. А это означает, что она назвала тебя отцом своего ребенка. Она все тебе сказала, но ты не понял.

– А у тебя три разных зверушки, – наябедничал Дарен. – Я видел, когда ты пришел в веску.

– Эй, их уже нет, – пожал плечами горец, поднимаясь и отходя в сторону. – Я вернул их женщинам, когда они решили взять себе мужей. Теперь мои дети других называют папой.

– А тебя это не задевает? – с любопытством поинтересовался Рэй, вытаскивая из-за пазухи очередную морковь.

– Я не готов заводить семью, – весело оскалился Иверт. – Я вольный ветер. Но в трех племенах я посеял свое семя, – гордо добавил он.

Сеятель, елки-моталки! Виктория прислушалась к себе. Слова телохранителя не вызвали в ее душе ревности. А вот известие о беременности Зиры шокировало. В голове никак не укладывалось, что она будет папой. Папой! У нее будет ребенок, но этого ребенка выносит не она, а другая женщина. Бред какой-то!

– Оставьте меня.

Черт! Папа! Она повторила слово вслух, покатала его на языке. Вспомнила, как муж радостно подхватил ее на руки, когда узнал о первой беременности. Нахлынули другие воспоминания. Утренний токсикоз, сентиментальность, плаксивость и первый удар ребенка. Живот, мешающий наклониться, муж, нежно целующий выпирающие в самых неожиданных местах пятки, локти, коленки малыша. Усталость и счастье, когда на грудь положили маленький розовый комочек…