Владимир Мясоедов - Фальшивые небеса

– Ну что скажете? Полный аналог доспехов ярости из четвертого сета «Чудесного мира». Даже наручи такие же и наплечники. А шлемом я вообще горжусь – всего восемь абляционных плиток, ну и пару-тройку минут в редакторе пошаманить пришлось. Прелесть! Ведь правда? – устремив на изображение взгляд, которым обычно папочки вылизывают своих ненаглядных чад, кибергений затараторил скороговоркой, стараясь рассказать об этом вот чуде побольше. – Каркас взял от тех дремучих доспехов, которые приволокли местные, только толщину металла увеличил в несколько раз для большей прочности и термоустойчивости. А потом оказалось, что подопытные в них практически не могут передвигаться. Ну или очень-очень не хотят.

– И я их понимаю, – потер лоб Алекс, а потом потянулся к кобуре за оружием. Поехавшие крышей на почве своих иллюзий любители виртуальной реальности в основной своей массе были ребятами тихими. Зато те редкие исключения, которые начинали буйствовать, лишь подтверждали правила. Открыть снайперскую стрельбу по оживленной улице, чтобы набрать фрагов, убить начальство, поскольку оно вместо очков опыта выдает какую-то зарплату, прийти в кружок исторического фехтования с исторической же бензопилой… Ожидать от них можно было многого.

– И тогда я понял! Совершил открытие! Увидел общий принцип! – В голосе Сэмюэла при этих словах чуть ли не забулькала гордость. – В общем, битых и раздавленных дронов, особенно во втором откопанном хранилище, ну там, где потолок осел, просто до фига. И я с помощью пары ремботов и молекулярного резака решил немного пошаманить. С учетом того, что на небоскребы им не лазить и пластобетонные блоки не поднимать, наборов миомышц и энергоэлементов у меня хватит примерно на пятьсот таких вот красавцев. Только надо еще продумать дизайн вымпела и, наверное, все же наплечники немного увеличить. Так будет красивее. Н-да-а… Намного красивее.

– Бригаду психиаторов-реаниматоров, – решила Ида, как только смогла немного отойти от шока и начать говорить. – Срочно!

– Вернись в реальность, – бросил ей Алекс, исключительно в мерах предосторожности наставивший оружие на компьютерщика и уже снявший ствол с предохранителя. – Их здесь взять неоткуда. Но в принципе, если мы прострелим ему коленные чашечки и посадим в стационар…

Изображение, представленное на суд товарищей горе-конструктором, их шокировало. Снежно-белого цвета костюм, судя по услужливо представленной в уголке линейке, был размером примерно в два метра. Шестигранные пластинки, снятые с десантной капсулы, покрывали грудь, живот и плечи, обеспечивая владельцу данного обмундирования не такую уж и плохую защиту от прямого огня. Из-за синтетических мускулов пропорции несколько смазывались, и тот, кто рискнул бы надеть на себя подобную броню, стал бы практически квадратным, с очень и очень толстыми руками и ногами. Вот только снежную чистоту во многих местах скрывали изображения. Очень пугающие изображения. Прямо по центру, от живота до горла, располагалось самое крупное из них. Человек с многочисленными повреждениями разной степени тяжести и скорбным лицом, выражение которого выдавало неподдельные страдания, был прибит железными гвоздями к деревянному кресту.

Реалистичность была потрясающая, такая, какую только и могут дать технологии, создающие рисунок с точностью до микрона. Гипертрофированные наплечники, внутри которых, если подумать логически, были обязаны размещаться какие-нибудь большие и сложные приборы, а может, емкости, сплошным ковром покрывали какие-то страхолюдные бородатые морды, снабженные подписями на латыни. Алекс насчитал тринадцать штук, правда, одна из них, с позывным «Иуда», по непонятной причине изображалась в языках огня, кое-где обугливающих плоть до состояния угля. По рукам и ногам шли мелким шрифтом какие-то тексты, прочтение которых вряд ли могло быть осуществлено без снятия всего доспеха. А вокруг прозрачного колпака шлема из пластика безумный гений зачем-то прикрепил круглую, неярко мерцающую трубку.

– В целом идея интересная, – вдруг сказал Вячеслав, чем шокировал и бывшего пилота, и бывшую полицейскую. – Пожалуй, изображение культовых личностей христианства действительно будет встречено нашими союзниками на ура. Только прежде, чем пускать изделие в серию, надо узнать, не будет ли нарисованная тобой картинка противоречить их канонам. Думаю, особенно много проблем вызовет Христос.

– Кто? – не понял Алекс Вей.

– Видный религиозный деятель, подобно Малину заявлявший, будто он является воплощением некой высшей силы на Земле, – пояснил ученый. – Казнен в соответствии с законодательством существовавшего тогда государства за подрывную деятельность и распространение еретического культа, позднее захватившего большие массы людей и выжившего конкурентов с места своего распространения. В наши текущие времена это мировая религия, исповедуемая значительной частью населения Европы. Ну, тот мужик, который расположен на груди, если вам так понятней будет, ему местные молятся. А которые на плечах изображены, это апостолы, его подельники.

– Полный дурдом! – Проведя рукой по лицу, пилот постарался успокоиться и не скатиться в истерику. Все, что происходило в последнее время, и так было на грани критического восприятия действительности. Но это вот творение сумрачного компьютерного гения оказалось последней каплей. Алекс в течение всей своей жизни много раз попадал в странные, зачастую пугающие ситуации, несколько раз пробовал наркотики, в том числе и сильные галлюциногены… Однако вызываемые ими в бреду образы до объективной реальности в своей психоделичности были далековаты. – Творите все, что хотите, – хоть голых баб рисуйте! Только не выносите мне мозги!

– Хм, ну нет, это рискованно… – задумался Вячеслав на полном серьезе. – В эти времена с эротикой туго. Если изобразим какую-нибудь слишком сексуальную демоницу, повергаемую в прах, могут найтись мечтатели, проникшиеся страстью к ее образу. И отправятся они тогда к известным им как исчадия зла малинитам в надежде пощупать подобное совершенство не при жизни, так хоть после смерти.

– Ида, я не знаю, до чего досочиняются эти два сумасшедших. Вот сейчас меня это не особенно волнует. Я в гараж. – Поставив своей тирадой жирный восклицательный знак, Алекс развернулся в сторону лейтенанта Замволт. И сильно постарался, чтобы в его голосе не звучало плаксивых ноток. Только трагические. – Буду пытаться реанимировать тот автобус, который нам центральный вход загораживал. Как говорили у нас на носителе – с помощью лома и такой-то матери. Сейчас что-то летающее и более или менее защищенное нам важнее, чем толпа этих железных дуболомов.