Ян Бадевский - Мастер ножей

Отбросив крышку люка, я спустился по скрипучим ступенькам в искусственную зиму, построенную Коэном. Перед этим упаковал себя в несколько слоев теплой одежды. Северные звезды красивы, но находиться в этой реальности без шубы и меховой шапки тяжело.

Здоровенный кусок мяса Рык сожрал в один присест. Я знал, что этого мало, но злоупотреблять гостеприимством экипажа браннера пока не собирался. Рлок довольно заурчал – утром он хорошо поохотился и сейчас пребывал в благодушном настроении. Меня коснулась волна благодарности. Зверь знал, что я забочусь о нем. Взамен он прислал подборку свежих образов – слепки утренней охоты, картины боя с воронами в Китограде. Мне нравится примерять на себя его нечеловеческие ощущения. Это придает жизни мастера ножей своеобразный привкус.

Потрепал зверя по холке.

Мы выросли на террасах гильдии вместе. Мы взрослели, учились сражаться и помогать друг другу. Частенько вопреки правилам я спал, прислонившись к его лохматому боку. Это считалось недопустимым – рлока нужно постоянно держать при себе. Либо запирать в комнате с бронированной дверью. Так заведено, это требования безопасности, сложившиеся много веков назад. Все ученики гильдии неукоснительно следовали этому правилу. Я – нет. Однажды я понял, что Рык атакует лишь в трех случаях. По моему приказу. На охоте. При самозащите – когда мне или ему угрожает опасность. У нас сложились доверительные и уравновешенные отношения. Ничего похожего на схему «человек-пес». Партнеры, друзья. Но не слуга и хозяин.

Мне кажется, Вячеслав догадывался о происходящем. Порой чудилось его присутствие за стеной Скита в вечерний час. Однажды я неслышно поднялся и выглянул наружу, но никого там не заметил.

Обмен образами.

Вскоре эта игра стала нашим любимым занятием. Поначалу просто картинки, выдранные из реальности, с оттенком мироощущения и мимолетного настроения. Потом добавились запахи и звуки, осколки осязания. Двусторонний поток. Я делился с рлоком тем, что происходило со мной, и получал той же монетой. Рык умел отправлять свой разум далеко за пределы телесной оболочки. Он рыскал по склонам гор, бродил по городским улицам, заглядывал в чужие дома. Мы росли, и вскоре я научился следовать за ним. Бесплотные духи, сцепленные незримой нитью, скитались по миру, познавали его и наслаждались калейдоскопом впечатлений. Никакие сны не могут сравниться с ментальным странствием. Бесконечное расширение сознания, скольжение в лунном свете, стремительные пространственные прыжки.

Закрыл глаза.

Нащупал разум своего друга.

« Давай».

И вот уже мы скользим в облаках рядом с браннером. Ныряем в просветы туч, проносимся над квадратами полей, дремучими лесами, посеребренными лунным светом озерами и заброшенными деревеньками. Поднимаемся выше и мчимся среди звезд. Под нами – исполинский живой организм, управляемый ночным погонщиком. Я посылаю ему случайный образ – воспоминание из раннего детства. В ответ прилетает нечто невероятное. Воздушные пространства, заполненные стадами пасущихся на высоте существ. Зов родителей, несущийся сквозь сотни стадий. Никаких сеток и людей. Только высота.

Не знаю, сколько прошло времени. Я очнулся, потому что меня трясли за плечо. Бесконечный мир схлопнулся, сузился до размеров ледяной клетки.

Это была Мерт.

Девушка внимательно смотрела на меня.

– Что случилось?

Я еще туго соображал.

– Ты уже минут двадцать так стоишь, – сказала наемница. – Замерзнешь. И люк не закрыл – холод гуляет.

Она была права.

– Прости. Задумался.

Она хмыкнула:

– Себя морозь сколько угодно. Но люк закрывай.

Повернувшись, Мерт начала подниматься по обледенелым ступенькам. Я двинулся вслед. Должен признать, ее фигура была бесподобна.

Мысленно попрощавшись с Рыком, задвинул крышку люка на прежнее место. Мерт кивнула на кровать:

– Вот постельное белье. Помойся, переоденься во что-нибудь чистое и двигай в кубрик. Коэн всех там собирает.

Кивнул.

Мерт выскользнула из каюты и прикрыла за собой дверь.

Разбираться с постельным бельем мне было лень. Длительный переход по Озерщине, сплав на плотах и схватка у Лихого брода сделали свое дело. Я устал. Хотелось помыться и лечь спать – просто завалиться куда-нибудь. Прямо в одежде. Хоть на пол. Там, в клетке Рыка, я просто не сдержался.

Осмотрел новое жилище.

Каюта тесна, но это и понятно – в условиях ограниченного пространства требуется жестко экономить место. У внешней стены – две кровати, расположенные одна над другой. Складной столик закреплен на стене позади меня. Тут же – два маленьких стула. Оба сложены и задвинуты под нижнюю кровать. Передо мной – вход в душевой отсек. Открыв дверь, я убедился, что душ совмещен с туалетом. Правда, неведомые конструкторы предусмотрели перегородку. Унитаз был металлический, рядом висел бумажный рулон. В душевой секции я обнаружил полотенце, чистое белье, мыло и какие-то благовония. Над компактным умывальником висело зеркало. Оттуда на меня уставился бородатый мужик лет тридцати, русоволосый, с тесемкой, перехватывающей лоб, в поношенной, но крепкой и добротной одежде. Таких хватает.

Закрыв душ, я поискал глазами шкаф. Обнаружил его справа от входной двери. Порывшись в походном рюкзаке, добыл чистые вещи, остальные запихал обратно. Рюкзак забросил на верхнюю полку. Туда же отправились все мои клинки.

Дверь без стука отворилась.

На пороге стоял Трибор.

– Заходи, – сказал я. Было ясно, что его подселили ко мне. По крайней мере – на ближайшие несколько дней. Потом мы сойдем в Верне. И, вероятно, там же расстанемся. – Располагайся.

Трибор шагнул в каюту. Быстро осмотрелся.

– Где спишь?

– Наверху.

Он довольно осклабился:

– Хороший ты парень, Ольгерд.

Пока Трибор разоблачался, складывал оружие с доспехами и распаковывал свою объемистую сумку, я принял душ. Для этого пришлось разобраться в системе, созданной, видимо, не без участия Коэна. Два вентиля, помеченные красным и синим цветами, подавали в распылитель горячую и холодную воду. Я слышал о том, что подобные технологии встречались в богатых домах Трордора, но самому пользоваться не доводилось. На обучающих террасах Гильдии было проще: дождевая вода скапливалась в открытой бочке и за день нагревалась солнцем. Моешься рано утром – приготовься к ледяным струям. Обжигающе ледяным. Зимой братья Круга защищали бочки рунами. Вода не замерзала. Здесь же, раскручивая тот или иной краник, можно отрегулировать температуру до любого уровня.

Вытершись шершавым полотенцем, я переместился в каюту.

– Ну как? – спросил Трибор. Воин успел полностью обнажиться и ждал, пока я выйду из душа.