Олег Чупин - Карибы

После сдачи остатков команд атакованных судов, победители установили историю их появления в местных водах. В мае 1572 года из порта, не безызвестного «витязям» Плимута, вышли два не больших, но ходких корабля, 70-тонный «Паша» и 30-тонный «Свон» («Лебедь»). Этим отрядом командовал, так же хорошо известный попаданцам, правда заочно, по истории их мира, Френсис Дрейк, пока ещё не сэр. Пересекшие океан, англичане, в конце июля, вошли в воды Нового Света, в которых захватили и ограбили по пути пять небольших испанских судов, перевозящих не дорогие местные товары. После чего Дрейк решил пройтись вдоль побережья, пограбив стоящие на берегу поселения испанцев. Вот тут то его суда и прихватили русские фрегаты, загнав пиратов в гавань Номбре-де-Диос, в которой и уничтожили их. При этом сам Дрейк, с отрядом в два-три десятка своих ближайших сообщников, сразу, как только вошли в бухту, сошел на берег и сумел уйти по суше от заслуженного возмездия. И не только ушел от возмездия, но и захватив около побережья двухмачтовую барку, рискнул на ней пересечь океан, что ему благополучно удалось, и прибыть в Англию. Но в отличии от мира попаданцев, до Родины Френсис добрался хоть и живой, но зато больной, обессилевший и нищий, как и остатки команд его кораблей, да ещё имея за плечами огромный долг за корабли и припасы. Естественно ни какой аудиенции у королевы Елизаветы I Английской он не удостаивался и звание сэра из монарших рук не получил.

В Порт-Иване в этом году был большой спуск новых кораблей на воду. Первыми, в мае, спустили на воду пару кораблей управления, а за ними, в октябре, сошли со стапелей в свою стихию четверо тяжелых фрегатов, закладки 1570 года. На освобожденных местах сразу же начали строительства тяжелых фрегатов, пары в мае и четверки в сентябре, с готовностью всех шестерых в 1574 году.

Спущенные на воду корабли, были достроены, укомплектованы экипажами, прошли все испытания, введены в состав флота и внесены в его списки под именами: тяжелые фрегаты- «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон», «Три святителя». Корабли управления флотом- «Гера» и «Юнона». При этом «Гера» осталась в Порт-Иване, а «Юнона» ушла к месту службы, в Ильяград. Зато весь дивизион фрегатов, перешел в одно место, в гавань новой главной базы флота на Кубе.

Навигация началась как обычно с отбытием из Архангеломихайловска рейсового клипера, а за ним и флотилии галеонов «Московско-Туркестанской торговой компании» с поморскими ладьями, загруженных «русским» товаром. В июне, на рейсовом клипере из Порт-Росса, прибыли перегонные команды, для части спущенных, в этом же месяце, на воду для достройки кораблей управления флотом. Освободившиеся стапели пустовали не долго, в течение недели на них заложили сразу полдюжины легких фрегатов. Вернувшаяся из Заморской Руси «Касатка», привезла команды для остальных кораблей. К сентябрю построенные корабли были готовы к переходу и ушли к местам своей будущей службы, имея на своих бортах не только перегонные команды, но и бригады монтажников аппаратуры управления (радиостанции с радарами). Пять кораблей «Белуха» увела в Порт-Росс, а один ушел в Нарву, где ему было предписано нести службу. К концу декабря все эти корабли были полностью подготовлены к несению службы, укомплектованы экипажами и ведены в строй флота «витязей» под именами, в Порт-Россе — «Афродита», «Венера», «Артемида», «Диана», «Афина» и в Нарве — «Минерва».

Навигация этого года в Поморье, закончилась без происшествий и так же традиционным возвращением на зимовку из-за океана «Касатки».

Закончились в Карибском регионе ураганы, начали возвращаться ушедшие в Старый Свет суда. Вернулась «турецкая» эскадра, привезшая выкупленных православных невольников из магометанской неволи. Как обычно, в последние годы, среди выкупов, подданных московского правителя не было, отсутствовали в этот раз и православные с южной украйны Речи Посполитой. В основном пассажирами «турецких» судов был болгарский, сербский ясырь, с небольшим количеством армян и грузин, в общем количестве тысячи восьмиста человек, естественно с огромным преобладанием мужчин над женщинами. Всех прибывших, после необходимых процедур приемки новеньких из рабства и небольшого отдыха от дороги и турецкой неволи, распределили по обычной схеме. Сперва отобрали добровольцев для вооруженных сил, стать военными решили порядка шести сотен человек, около трехсот отправили на жительство в Ильяград, а остальных оставили для работы и жительства на Кубе.

В начале декабря пришли из Испании суда бывшей «европейской» торговой эскадры и три десятка арендованных «круглых» «купцов», на которых прибыла вторая партия морисков в количестве почти двадцать тысяч человек, в этот раз с преобладающем слабой половины населения. Мужья многих женщин из этой партии навечно остались в испанской земле, погибнув во время восстания. Эту партию в Ивановский уезд не селили, разбросали между Кубой и Ильяградом с его селитряными копями. Заодно пристроили и вдов с их чадами, выдав замуж за одиноких мужчин, в местах распределения прибывших морисков, обвенчав новых супругов по русско-православному обряду.

Перевозили переселенцев в Ильяград на флейтах. В обратный рейс, впервые, в трюмы «торговцев» загрузили плотно закрытые бочки, в которых, герметично закупоренной, перевозилась на Русь ильяградская селитра, которая окончательно решила на Руси вопрос с наличием этого нужного в «хозяйстве» вещества. И недостаток пороха русской армии больше не грозил. Да и сельское хозяйство с химпромом Уральского уезда, не остались обделенными селитрой.

В этом году флот «витязей» увеличился на восемь кораблей, ранее не строившихся в этом мире. Из этой восьмерки «Гера» была приписана к Порт-Ивановской эскадре, «Юнона» к Ильяградской эскадре, «Афродита» к Тобагской, «Венера» к базе Порт-Росса, «Артемида» к главной базе на Кубе, «Афина» стала флагманом флота, «Диана» подняла вымпел заместителя командующего флота, а «Минерва» стала флагманом командующего Балтийской эскадры.

В этом году в Европе было не скучно. Испания получила в Нидерландах организованное, уже на уровне государства, сопротивление своим действиям. Штатами Голландии и Зеландии статхаудером-штатгальтером (наместником) этих провинций был признан Вильгельм I Оранский, который получил почти диктаторские полномочия на этих землях.