Олег Чупин - Карибы

Доставили все три вида жидкостей на Дон и вручили диверсантам, уже после выхода турок из Азова. Операцию решили проводить собственными силами, не привлекая казаков. А то кто знает и просчитает их реакцию на применения чужими на их землях морового зелья. Могут быть проблемы. Вот и выполнили уральские диверсанты эту операцию собственными силами, не посвящая своих союзников казаков в тонкости этого рейда. Да тем и не было дела до них. Умаялись, отдыхают, после двух суток непрерывного «концерта» у вражеского лагеря, проведенного накануне операции.

Осада Астрахани продолжалась. Касим-паша все пытался разбить кремлевские стены дюжиной своих полевых пушек. Тем более, что астраханские ногаи донесли, городской гарнизон мал, хотя и имеет изрядный огневой припас и запас продовольствия. Да и захваченные после недолгого, но кровопролитного, для штурмующий, приступа, сгоревшие развалины городского посада, внушали некую надежду в благополучном, для туром, штурме городского кремля. Ведь кое-какие потери гарнизон понес и при штурме посада. Хотя выдав с десяток залпов по штурмующим, русские ушли в кремль, отгородившись от наседавших турок и татар, огнем подожженного посада.

Но дни шли за днями, а взять детинец так и не удавалось. Командующий турецкой армией Касим-паша принял решение зимовать, с турецкой частью войска под Астраханью. При этом Девлет Гирей со своими татарами должен был зимовать в Крыму. Боевой дух осаждающих падал день ото дня. Чему способствовали и продолжающаяся холера, и начавшаяся осушаться нехватка пищи, и наступившие холода. Последней каплей, переполнившей терпение турецких воинов, даже гвардейцев янычар, стал прорыв в крепость подкрепления и доставка припасов. По Волге на стругах и ладьях подошло московское войско под предводительством князя Петра Серебряного. Поддержанные артиллерийским огнем со стен Астрахани, русские войска, основательно потрепав противника, прошли в крепость, проведя с собой большое количество продуктов и огневого припаса, уложенного в лодьи. А через сутки, с севера над турецко-тарскими войсками нависли московские полки, стрельцы на лодьях и стругах по Волге и конница на правом берегу реки.

Простояв после русского прорыва в крепость ещё с десяток дней у Астрахани, первыми не захотели ни сражаться, ни зимовать янычары, о чем прямо и заявили Касим-паше. Как впоследствии писал русский летописец: «Нам зимовать немочно, мы помрем с голоду! Государь наш всякой запас нам дал на три года, а ты нам из Азова велел взять на 40 дней корму! А Астраханским людям нас прокормити немочно, то ты ведаешь!». Их поддержали остатки сипахов и даже пехота. Тем более, что к этому времени татар с ногайцами и след простыл. Получив добро от командующего армии, хан и его воины ушли из лагеря на следующий день, с утра.

А вскоре, в след за татарской конницей, 26 сентября отправились до Азова и остатки турецких войск, психологически подгоняемые идущей вслед за ними конницей московитов. Предварительно, при уходе, уничтожив свой военный городок, остатки посада со стенами и пригородные хутора Астрахани, Касим-паша повел армию по кратчайшей дороге, через почти зимнею степь. В шестидесяти километрах от Астрахани, на Белом озере, войско встретил чауш турецкого султана Ахмет-паша, с приказом о зимовке у Астрахани. Однако войско не подчинились приказу султана и через месяц пути, по кабардинской дороге, Касим-паша вернулся в Азов, потеряв почти всех людей, умерших с голоду и болезни по дороге к Азаку. Поход имел не только материальные, финансовые и людские потери. Он принес правителю Блистательной Порты и более весомый ущерб, моральный. «Если бы против нас русские выступили, то ни одному назад не возвратиться, все пропали бы» — говорили янычары после Астраханского неудачного похода и стали называть султана Селима II «несчастливым». Кроме того разгромный итог похода, подорвал военную репутацию турецкой армии и флота, что через два года аукнется османским галерам в битве при Лепанто с объединенном флотом европейских государств. Объединившихся в немалой степени и из-за дошедших до Европы известий о поражении сухопутных и морских сил азиатской империи, от варварской Московии.

И если для рядовых участников все закончилось очень плохо, из похода до Азова дошло едва ли тысяча измученных людей. То для Касим-паши и хана Девлет Гирея все окончилось более-менее благополучно, только большими, но не дороже жизни, финансовыми потерями. Естественно сначала повелитель правоверных Селим II разгневался и повелел казнить обоих. Но поддавшись уговорам своих приближенных, а особенно своей родной сестры, сменил гнев на милость и заменил казнь на денежное подношение. Селим взял с провинившихся, за их жизни не мало. Только с одного Касим-паши, было получено сто тысяч золотых, которые он лично привез в столицу и передал казначею султана.

Более ни каких последствий этот поход не принес. Султан османов и, в основном, его Великий Визирь Соколлу Мехмед-паша, замяли этот инцидент, официально выдав его за поход их вассала Крымского хана, а потери списали на эпидемию неизвестной болезни и морскую бурю, потопившую все галеры в Азове.

Московский правитель, в свою очередь так же «спустил это дело на тормозах». Не ударил во след разбитому врагу, на полуразрушенный Азов, не произвел рейд в Крым. Чем, по мнению Стамбула и Бахчисарая, подтвердил свою слабость. А вскоре и подтвердил это мнение отправив в следующем 1570 году в Константинополь своих дипломатам во главе с дьяком Новосильцевым, с задачей заключить с Турцией мира и добиться признания присоединения Астрахани к России. Однако посольство не добилось успеха, не выполнив ни одну из задач. Уверившиеся в свои силы османы отклонили оба предложения. Хотя до 1572 года, турецкие войска более не участвовали в набегах на Русь. А диван султана и сам Селим окончательно похоронили величественный проект постройки турецкого канала «Дон-Волга».

Хотя это решение Русского монарха, стоил Черному почти месяца уговоров государя не поддаваться на диктуемые ситуацией действия. А сделать вид, что не заметил нападения на свой город, явно показав окружающим правителям свою слабость и даже умалив своё собственное царское достоинство. Основная мысль, которую Мечеслав донес до Ивана Васильевича, была, необходимость окончательно решить крымскую проблему, для которой было необходимо выманить из Крыма, по возможности, все татарское войско, после чего привести их в нужное время и оставить всё войско на этом месте на века. Во имя достижения этой цели государь и пошел на демонстрацию слабости царства и умаления собственного достоинства. Заодно согласовали с монархом и план действий по достижению поставленных целей до 1575 года.