Олег Чупин - Карибы

— Подготовьте мероприятия для окончательного решения вопроса с этим Янов и с лицами поддерживающих его. Желательно где-нибудь в одном месте и со всеми разом. И «хвосты» на тех же великопольских балбесов перекиньте.

— План, для данной операции, готовиться товарищ КОМАНДИР.

На чем собственно и закончился этот разговор, ибо уже через три минуты Брусилов был вынужден уйти, призвали неотложные дела службы.

Колонны русского воинства, в походном порядке, не встречая сопротивления, входили в города и местечки присоединяемых земель, занимали села и деревушки. Уже к середине мая русские вошли в «столицы» воеводств, в Минск, Мстиславль, Новогрудок, Киев, Луцк, Брацлав, где и стали гарнизонами. Так же отряды царских стрельцов заняли все пограничные крепости вновь присоединенных территорий, как на восточной, так и на западной и южных границах, а при необходимости встали на постой и в северные крепостицы. В самый последний момент, глядя на своих коллег-воевод из Киева, Мстислава, Брацлава, минский воевода Гавриил Иванович Горностай, так же поддержал жителей своего воеводства и приказал открыть ворота Минска и иных укреплений воеводства перед царскими войсками. Остальным воеводам и прочим королевским чиновникам, которые не приняли новую власть, пришлось быстренько покинуть отпавшие от польско-литовского государства территории, вместе с массой католического духовенства и протестантских проповедников.

Естественно король Речи Посполитой Сигизмунд II Август, не смог снести такого оскорбления и убедив сенат объявив Посполитое рушение, сам, с лично ему подчиняющимся, не очень великим по количеству сабель, коронным войском, выдвинулся к границам отложившихся воеводств, которые благоразумно не стал пересекать, ожидая пока шляхетское ополчение соберется и подойдет ему на помощь, что бы вышвырнуть московитов с его земли и наказать бунтовщиков. Но снова благородная шляхта сорвала сбор войска, попросту проигнорировав королевский приказ и решение своего сейма, который правда и сам затянул на полтора месяца принятия решение об объявлении Посполитое рушение, попросту не явившись на места сбора, ни сама, и не прислала, у кого имелись, вооруженных воинов. И это было уже не первый раз, и чем дальше, то тем более и более шляхта пренебрегала своей обязанностью защиты государства, попросту не прибывая на места сбора ополчения их повета. Да и численность самого ополчения уменьшилась. Отошли к Москве ещё в 1563 году, полоцкое и витебское воеводства, с городами Полоцком и Витебском. Да в этом году шесть воеводств отпали. Что так же не увеличило численность шляхетского ополчения.

Так и простояли до первого снега друг против друга королевские войска, с примкнувшим к нему очень небольшим по количеству шляхетским ополчением и царская армия, состоящая в основном из сформированных в последние годы стрелецких полков увеличенного состава, до тысячи стволов в полку. Из имевшихся под рукой царя Ивана IV сорока четырех полков, в «литовском стоянии» участвовали только двадцать пять. Остальные были разбросаны по просторам царства. Порядка пяти удерживали Выборг и земли в его округе. Не менее десятка стояли гарнизонами в городах и крепостях бывшей Ливонии. В том числе и по границе с Речью Посполитой, изрядно нервирую польского круля своим существованием у рубежей его государства. Кроме пехоты, со стороны русских было двадцать тысяч кованой конницы поместного ополчения и отряды касимских и казанских татар, общим числом в пять тысяч сабель, которых отпустили по домам ещё до снега и ухода кварцяного войска на зимние квартиры. Сигизмунд II Август со своими коронными войсками в четыре тысячи кавалерии и подошедшими менее чем двумя тысячи конных шляхтичей из ополчения, так и не рискнул напасть на московские полки. А Иван IV, хотя и имел под рукой двадцать пять тысяч пехоты и тридцать тысяч кавалерии, тоже не стал затевать боевые действия, просто стоял и демонстрировал полякам воинскую мощь их восточного соседа. Ибо помнил план, утвержденный им самим, в котором четка указывались действия крымского хана и турецкого султана на этот и следующий года. Иметь в преддверии большой войны с басурманами на южной и юго-западной украине, ещё и войну на западной границе, было не позволительной глупостью. А так он не начинал войну. Жители исконно русских земель добровольно решили сменить государя, и сами попросились под его руку и призвали его с войском защитить их от врагов. Что он и делает, как велит его монарший долг по отношению к подданным. Заодно, перед началом трудной войны, увеличил своё войско за счет прибывшего населения.

В отличии от кавалерия, русская пехота осталась зимовать на вновь присоединившихся землях, прикрывая их своими бердышами и «сакмарочками» от недруга и способствуя установлению на них московских законов. Заодно укрепляли города и крепости, в которых стояли гарнизонами. При этом помогали царским подьячим в наведении порядка и московской законности на новых землях царства. И как бы так, проходя, набрали с новых земель рекрутов, еще на шесть стрелецких полков, которых за зиму и вывезли в учебный лагерь, расположенный в окрестностях Нижнего Новгорода, в котором и приступили к обучению рекрутов в стрельцов и формированию из них шести крайних полков, из запланированных царем пяти десяткам тысячных полков.

Но этот год принес не только хорошие вести. Снова из Европы пыталась прорваться на Русь «черная смерть». И который год подряд снова «споткнулась» на учрежденных царской волей карантинах, образованных во всех поселениях, которые первыми встречали «заморских гостей» из Европы. А уж появление на них, кроме карантинных стражников, и карантинных лекарей, прибывших из города Петрограда Уральского уезда, дало возможность самим стражникам не так уж и бояться этой лихоманки. Настои, которыми потчевали здоровых стражников лекари, помогали избежать заболевания. А если даже и прихватить кого мор, другие настои, которые лекари вливали через иглы в вены заболевших стражей, поднимали болезных на ноги со смертного одра. В этом году имел место случай заболевания чумой пары стражников в Риге, не убереглись от блох на уже зараженном когге. Так лекари сумели вырвать их из лап смерти и вернуть здоровье. Подхватившие заразу рижские стражники, уже к осени настолько оправились от болезни, что начали нести предписанную им государевым указом службу.

Второй недоброй вестью в этом году, стал поход крымского хана Девлет-Гирея с шестидесяти тысячной ордой крымчаков, ногаев бия Дин-Ахмета и воинов союзных хану черкесских племен на Русское царство, чуть не увенчавшийся успехом людоловов и большими потерями для Руси. Кроме воинов, всегда поддерживающих хана крымских мурз, в поход Девлет-Гирей взял десять тысяч ногайских всадников Дин-Ахмета, в основном из улусов ногайских мирз Уруса да Ураз-Мухаммеда. И полторы тысячи кованной конницы черкесских дворян-уорков, принадлежащих паре союзных ногаям и крымчакам черкесских князей-пшехов.