Екатерина Боброва - Ледяная княжна (СИ)

- Лэриш, - протянул Отшельник, и от его ласкового тона и замораживающего взгляда, мне стало откровенно нехорошо, - у тебя могут быть причины скрывать свой дар, но ситуация изменилась. Нам без тебя не справиться.

- Д-д-дар? - воздух вокруг резко закончился. Стало душно, и я рванула завязки плаща. - Какой дар? Нет у меня никакого дара. Понимаете? Нет и не было. Меня с тринадцати лет проверяли. Я вообще ледяная лишь на четверть.

Говорила, сама мало понимая, что несу. Взгляды мужчин, скрестившиеся на мне, не сулили ничего хорошего, и в них открыто читалось обещание больших неприятностей.

- Лэри-и-иш...

Шаг ко мне, и я в панике отступаю.

- Отпираться бесполезно. Твои глаза ночью. Ты почувствовала льолдов и не смогла этого скрыть. Я видел искры дара.

Искры? Да, какие к проклятому искры, и льолды, кстати, туда же. Все это сказки. Старые сказки, в которые глупо верить. Я могу допустить, что на севере больше нечисти, чем на юге. Может, за горами аномалия какая-то природная. Но Проклятый - миф. Обычное олицетворение зла, персонифицированное для удобства в личность.

Объяснила, а главное, сама поверила в собственное объяснение. И голос уже не дрожал, когда отвечала, и даже истерические нотки ни разу не проскользнули.

- Тебе показалось, северянин. Просто показалось. И повторяю для глухих, НЕТ у меня дара. И быть не может. Через пару месяцев совершеннолетие. Поздно уже чему-либо просыпаться. Так что давайте разойдемся по хорошему. Вы за льолдами, я дальше, своей дорогой.

- Здесь нет глухих и слепых, южанка.

Если бы взглядом можно было замораживать, вместо меня на дороге давно бы уже красовалась ледяная статуя. Но нет, я все еще дышу и даже отступаю потихоньку в лес, и спасительная канава все ближе.

- Брат, ты уверен?

Я и не заметила, как Сойка сместился чуть в сторону. Умный, сволочь. И канава перестала быть путем отхода. Я просто не успеваю до нее добраться.

- Да, - рыкнул в ответ Отшельник.

Убедительно рыкнул. Так убедительно, что в мыслях вновь зашевелились сомнения. Во рту пересохло, воздух стал плотным, и каждый вздох давался через силу. А затем накатила тоска и четкое понимание, что уйти мне не дадут. Потащат к льолдам. Свяжут, оглушат и потащат, не взирая на мои доводы.

Проклятый вас возьми. Всех. И северян, и льолдов, и персонально Эдгарда Третьего за развязанную войну.

- Я не ледяная, - голос дрогнул, а в следующее мгновенье сорвался на крик, - слышишь, ты, замороженный! Я не из ваших и никогда ею не буду. И плевать хотела на ваших льолдов. Мне все равно, что ты навоображал себе ночью. Я НИКУДА с вами не пойду и ни с кем сражаться не буду.

В глазах потемнело, тело начала бить крупная дрожь. Напряжение, так долго копившееся все эти дни нашло, наконец, выход в истерике. И стало безразлично, где я, с кем. Страх заглушил все: стыд, гордость и собственное достоинство. Вместо княжны и смелой беглянки, обманувшей тайную канцелярию, перед ледяными стояла обычная испуганная девчонка.

Откуда-то из глубины сознания пришла уверенность, что Отшельник не врет. Что дар действительно проснулся, не оставив мне выхода.

Я так боялась этого последние четыре года, я ненавидела свои дни рождения, потому что на следующий день всегда появлялись они - цинично-вежливые проверяльщики. Я только в этом году простила Трехликого за то, что родилась девочкой, когда стало окончательно ясно, что проверка последняя и дара во мне нет. И что теперь?

"Ведьма!" - билось в голове.

- Не хочу, - помотала головой, отступила и свалилась бы в канаву, если бы Отшельник не схватил за талию, преодолев за считанные доли секунды разделяющее нас расстояние, - не хочу быть ведьмой, - прошептала, уткнувшись носом в широкую грудь.

- Глупая, - неожиданно нежно проговорил в ответ ледяной, успокаивающе поглаживая по спине, - ты не понимаешь, что говоришь. Никакая ты не ведьма, а всего лишь маленькая ледяная, у которой только что проснулся дар. И совсем не нужно этого бояться.

Всхлип вышел громким, но сдерживать слезы уже не было сил, и я банально разревелась. От жалости к себе, от обиды на судьбу, Трехликого, на дар и ледяных, так некстати затесавшихся в родню. И почему только я не родилась мальчиком!!!

- Лэриш, - простонал Сойка у меня за спиной, - только не это. Ну, хочешь, я встану перед тобой на колени, а? Нет, мы встанем перед тобой на колени и дружно попросим прощения. Или хочешь, я подарю тебе бусы из горного хрусталя. Они отливают голубым в лунном свете.

- Не хочу бусы, - прогнусавила, продолжая орошать плащ Отшельника слезами, - лучше меч верни.

- Меч, да пожалуйста. Вот, уже достаю. Кстати, он у тебя родовой? Тогда должен светиться в темноте на нечисть.

Я зарыдала еще громче.

- Да что опять не так? - возмутился Сойка. - Не хочешь бусы, могу кинжал подарить. С дракончиком на рукоятке.

- Льолды, - прошептала. Говорить, уткнувшись в грудь Отшельника было не совсем неудобно, но в теплых объятиях северянина чувство страха не было таким всепоглощающим, и я крепко вцепилась в плащ, не собираясь отпускать его в ближайшее время.

- Лэриш успокойся. Никто не заставит необученную ледяную драться с льолдами. Мы только разведаем обстановку и все. Прогуляемся по чудной лесной дороге, дойдем до деревни, молочка там попьем и назад. А затем, обещаю, мы доставим тебя в целостности и сохранности до своих. И поможем с транспортом до Ледяных гор. Может, и сами проводим.

Я затихла, обдумывая слова Отшельника. Ну, точно маленькую девочку уговаривает.

- Лэри-и-ш, - провокационным тоном протянул мое имя Сойка, - я уже на коленях.

- Меня зовут Айрин, - ответила, шмыгая носом. Затем не выдержала, повернулась и не сдержала улыбку. Сойка стоял на одной руке, дрыгая ногами в воздухе, при этом ухитряясь второй рукой размахивать зажатым в ней кустиком черники. Клоун, да и только.

- Ты обманул, - наклонила голову набок и стирая улыбку с лица. Сойка сделал сальто и встал на ноги. Я ошиблась, он - акробат, а не клоун.

- Я - нет, - ответил рядом Отшельник. Его руки соскользнули вниз, и ледяной опустился на колени, - простишь?

- За что? - дернула плечом. И едва высохшие слезы набежали вновь. - Вы не виноваты, что у меня проснулся дар.

- И все же, прости, - с нажимом проговорил Отшельник.

- Прощаю, - кивнула. Без его объятий резко стало холодно и неуютно, и мне пришлось призвать всю свою гордость, чтобы придать лицу безразличное выражение и не позволить страху взять верх. Я сдвинулась в сторону, чтобы между нами опять были соответствующие приличию два шага.

- Айрин, - он легко поднялся, улыбнулся, - ледяная роза. Подходящее имя.

Весьма подходящее для зареванной девицы, которая уже неделю в пути и качественно мылась четыре дня назад.

Сойка усиленно рылся в карманах, и скоро на свет был извлечен белоснежный платок с тончайшим кружевом по краям.