Екатерина Боброва - Ледяная княжна (СИ)

- Если вы позволите, я сопровожу вас в штаб командования, - учтивый тон старшего лейтенанта звучал подозрительно, я засомневалась...

- Да, конечно, - приняла протянутую мне руку. Выбора все равно не было.

А в следующее мгновенье затылок пронзила резкая боль, перед глазами вспыхнули разноцветные звезды, и все резко погрузилось во тьму.

Сколько я была без сознания, не знаю. Когда очнулась, первым впечатлением от вернувшейся реальности был отвратительный запах гнилой соломы и навоза. Пошевелила руками, ногами - все цело и свободно. Попыталась открыть глаза и приподняться, но тут же со стоном рухнула обратно.

- Сейчас, сейчас, - услышала я голос Сойки, а затем на лоб легки прохладные пальцы целителя. Боль начала отступать, перестав сжимать голову железным кольцом.

- Лучше? - спросил Сойка.

- Божественно! - улыбнулась и добавила, открывая глаза: - Прости, я опять в твоих пациентах.

- Ерунда, - отмахнулся целитель, - всего лишь шишка на голове. Больше ничего не болит?

Я села, огляделась - вокруг все еще была ночь, и луна заглядывала к нам сквозь дыры в крыше сарая, посылая вниз потоки серебряного света. Пошевелила руками и зашипела от боли, по коже побежали огненные иголочки.

- Ох, прости, как я сразу не подумал, - Сойка принялся растирать мои запястья.

- Сильно они тебя связали, - огорченно заметил он, разглядывая сизо-красные полосы на коже, - а если бы некоторые не возились так долго с простым узлом, - он чуть повысил голос и мотнул головой в сторону ближнего угла.

- А если бы некоторые не занимались неизвестно чем, - отозвался угол голосом Хасара.

- Хватит! - гаркнула и поморщилась от тупой боли в голове. - Нашли время грызться. Мы в плену, неизвестно где, а вы как две бабы на базаре.

- Я Отшельника вытаскивал, - обиженно заметил Сойка.

- Как он?

Сердце немедленно отреагировало, сжавшись в ожидании неприятностей.

- Не переживай, все будет хорошо, - успокоил меня Сойка, - он не первый раз до нуля резерв доводит. Часов десять сна, и будет как новенький, разве что магичить неделю не сможет.

Все помолчали, каждый думая о своем.

- Глупо получилось, да? - спросила, обращаясь в темноту.

Сойка ответил не сразу.

- Случившегося назад не вернуть, - проговорил он с тяжким вздохом, - теоретически, Айрин, мы могли бы попытаться выдать тебя за юношу. Короткие волосы, мужская одежда, но не уверен, что обман продержался бы долго. Прости, но мужчина из тебя никакой. Ты слишком воздушна для нашего брата.

- Айрин, не слушай его, - вмешался Хасар, - пара тренировок и из тебя вышел отличный парень.

- И где были твои тренировки? - яростным шепотом осведомился Сойка.

- Так, никто и не просил.

Раздавшиеся на улице шаги погасил спор. Часовые зашевелились, затребовали пароль. Дальше они долго обменивались какими-то приказами. Толстая дверь гасила часть звуков. Наконец, раздался скрип несмазанных петель, внутрь хлынул поток света.

- Эй, ледяная, на выход, - позвали с улицы, не решаясь входить внутрь.

- Айрин, не смей, - потянулся ко мне Сойка.

- Госпожа, это опасно, - высунулся из угла Хасар.

Я криво усмехнулась, оглядела своих побитых защитников.

- Нам нужно время.

И шагнула в холодную ночь южного плена.

Глава четырнадцатая

Наши и не наши

Избушка была крохотной. Одна комната с маленькой печкой, рассохшимся от старости столом, сломанной скамейкой и паутиной на стекле окна, по размеру больше напоминающего бойницу. В доме витал стойкий запах плесени и заброшенного жилья. Доски опасно скрипели под ногами, но проваливаться не спешили.

- Ваши ставили такие избушки через каждые десять километров, чтобы охрана на границе могла укрыться в них от непогоды, - рассказывал Сойка, возясь с печкой. Печка упрямилась и разгораться не желала, - эту построили по тому же приказу, но фактически, не использовали. Места здесь дикие. Если не знать о переправе на остров, пройти через болота шансов нет.

Я пританцовывала на полу, одновременно пытаясь стащить мокрые штаны. Тело одеревенело от холода и слушалось с трудом. Растянутый на веревке плащ закрывал меня от нескромных глаз, но, честно сказать, я так замерзла, что мысль о демонстрации синюшных ног волновала меня мало. И как-то сразу перестали казаться сомнительными рассказы о трудном быте женщин на войне. Еще месяц в полевых условиях, подозреваю, я не то что переодеваться за ширмой смогу, но и без ширмы или даже... При мысли о совместном принятии ванны, например, с Отшельником щеки полыхнули румянцем. Пожалуй, я пока не достаточно военизировалась для подобных вольностей, и приличия еще что-то значат для меня. Пока...

Наконец, штаны поддались и соскользнули вниз. Я перевернула сапоги, из них вытекла грязная струйка воды. Подозреваю, внешне я сейчас мало чем отличаюсь от болотницы. Стащила рубашку, сверху нацепила свитер, закуталась в одеяло, изобразив из него юбку, на ноги надела шерстяные носки.

- Айрин, можно?

- Да, заходи.

Плащ колыхнулся, пропуская Отшельника и ведро с водой. Над водой поднимался восхитительный пар. Я замерла. Неужели?

-Тут родник рядом и ведро нашлось, - почему-то смутился ледяной, - я решил, ты будешь не против.

Еще как не против! Конечно, ведро не бочка, но привередничать в высшей степени глупо. Тем более, когда ради твоего комфорта тратят собственную силу.

- Спасибо, - поддавшись порыву, коснулась губами щеки Отшельника и тут же отпрянула.

- Айрин, - ледяной потянулся ко мне, но я отшагнула, оставив между нами ведро. Выразительно глянула под ноги, Отшельник намек понял, опустил голову: - Когда будешь готова, поговорим.

Плащ скрыл фигуру ледяного, а я осталась стоять в глубокой задумчивости. Ох, как мне не нравятся такие фразы. После них, как правило, следуют одни только неприятности.

Но меня ждала горячая вода, и я легкомысленно выбросила из головы слова Отшельника. Глупо переживать о том, что еще не случилось.

Говорят, настоящие разведчики обходятся стаканом воды для утренних процедур, мне же вполне хватило ведра, и чтобы обтереть тело, и голову помыть. Штаны слегка потерла мокрой рукой, а вот рубашки замочила в оставшейся мыльной воде. По моей просьбе Отшельник принес ведро холодной воды, в которой я выполоскала и штаны, и рубашки. Даже после такого скромного мытья я сразу почувствовала себя другим человеком, будто заново родилась.

Печурка не столько горела, сколько чадила, оглушительно треща дровами. По комнате плыл сизый дым, и Сойка подпер дверь, оставив в ней щель, чтобы мы не угорели. Около печки через всю избу была протянута веревка, на которой болтались мокрые плащи, штаны. От вещей поднимался густой пар, пахло болотом и терпким мужским потом. Я пристроила сбоку свои вещи.