Валентин Берлинде - Земля викингов

– Взять по щиту и войти в круг, – скомандовал Бернанд. – Вы участвуете в божьем поединке и имеете право только на два щита. Оказывать какую-либо помощь бойцам запрещаю. Бой будет закончен только после смерти одного из воинов.

Племянник барона взял щит и шагнул в центр. Телосложением и физической мощью он превосходил Олега. Он был выше на голову, мощнее и ни на миг не сомневался в исходе поединка. Олег вступил в круг, презрительно посмотрев на слугу со щитом. Многие закачали головами, не одобряя такой самоуверенности. В зале пошел гул. Все обсуждали достоинства и недостатки бойцов, делали ставки на чью-либо победу, вспоминали, что Олег целый день провел в бою и наверняка устал, а племянник успел отдохнуть после короткой стычки. Не забывали обсудить и наличие щита у одного и отсутствие его у другого. Все склонялись к тому, что телохранитель графа де Сатиньона сегодня будет убит.

– Начали, – скомандовал герцог.

В зале стало тихо. Олег стоял, широко расставив ноги, держа меч двумя руками. Тихое перешептывание пронеслось за спиной. Племянник барона скривился в усмешке, поднял щит и двинулся вперед. Без какой-либо разведки и осторожности он взмахнул мечом и широким рубящим ударом мощно рассек воздух в месте, где мгновение назад находился его противник. Олег, поднырнув под бьющую руку, кувырнулся вперед и рубанул мечом наотмашь назад, чуть ниже коленей противника. Зал взорвался диким криком. Все с ужасом наблюдали, как племянник барона медленно заваливается на пол, а из его отрубленной ноги мощными толчками вырываются сгустки крови. Олег встал, спокойно подошел к противнику и вонзил меч ему в грудь.

Зал замер. Никто не ожидал такого короткого поединка. Не понимали, как столь опытного бойца победил какой-то мальчишка.

– Исход поединка считаю правильным и запрещаю кровную месть, – громко, чтобы слышали все, огласил свой вердикт герцог Бернанд Датчанин.

Барон в бессильной злобе, проклиная все и вся, выскочил из зала. А товарищи Олега бросились поздравлять своего командира.

– Унести тело и убрать зал, – распорядился герцог. – Граф де Сатиньон, забирайте своих воинов и накажите их своей властью. И не забудьте уплатить казне штраф за разгромленный трактир и покалеченную стражу. Мой казначей сообщит вам сумму. А сейчас всех прошу пройти в другой зал, и закончим наше собрание, касающееся дальнейшей судьбы государства, а то здесь слишком разит свежей кровью.

На центральной площади перед замком герцога Бернанда Датчанина собрался весь город. В ожидании короля Франции народ скинул с себя серые одежды, и площадь запестрила праздничными цветами. Флаги с гербами Нормандии и Франции украшали собой высокие крыши.

Посреди площади стоял большой деревянный трон, подбитый ярко-синей парчой с тремя золотыми лилиями – гербом короля. Справа и слева от трона стояли герцог и вся знать небольшого Нормандского герцогства. Мужчины в праздничных доспехах, красивых, но непригодных для настоящей битвы, словно петухи, бравировали друг перед другом. Рукояти небольших мечей переливались драгоценными камнями, а отделанные золотом нагрудные панцири слепили глаза, раздражая завистников и подавая повод судачить об их непомерной роскоши, которую лучше направить на войну с врагом. Свои шлемы, украшенные перьями невиданных птиц, они торжественно сжимали в руках и все время беспокойно переминались с ноги на ногу. Их жены, стоявшие позади, надели самые прекрасные платья и радовались возможности показать свою красоту простому народу и соперницам. Бархатные и парчовые котты зеленых и синих цветов, отделанные по краям золотой вышивкой, из-под которых виднелись белоснежные рукава нижних рубах-камиз, должны были ослеплять всех. Самые богатые и знатные были опоясаны золотистыми тоненькими поясками, с которых свисали великолепной работы кошели. Столько богатства, роскоши и красоты Олег не видел в этих землях еще ни разу. На Руси тоже любили покрасоваться, мужчины обычно принимали почетных гостей в дорогих шубах, невзирая на время года и погоду за порогом.

После поединка прошло не много времени. Телохранители графа были наказаны и никуда не выходили из помещения, выделенного им под отдых. Они спокойно залечивали немногочисленные раны и набирались сил. Лекарь с миловидными девушками-помощницами постоянно следили за состоянием бойцов, врачевали, делали перевязки. Большинство повреждений были поверхностны и не требовали пристального внимания, но рана Хорда начала гноиться, поэтому костоправу пришлось вскрыть ее, обработать и зашить заново. Парень выглядел хуже всех, но держался молодцом.

Из телохранителей только Дед постоянно находился рядом с графом, запрещая остальным появляться на глаза. От скуки воины были готовы лезть на стенку, сильно чесались кулаки, привыкшие к каждодневным тренировкам и поединкам.

Решение, что необходимо заключить мирные соглашения с Людовиком, приняли практически мгновенно. Основной противник мира, барон Гвалла, покинул двор сразу после победы Олега, а его сторонники быстро сменили сторону, и письмо с прошением было подписано и отправлено с гонцом к королю. Так телохранитель графа, не желая того, сослужил хорошую службу герцогу. Положительный ответ от Людовика пришел через несколько дней, и теперь все ожидали его приезда, в надежде урвать хоть что-нибудь с королевского стола.

На площади рядом с графом позволили находиться только Деду и Олегу, а также мелькавшему сзади Эрику, выполнявшему роль посыльного, на случай непредвиденных обстоятельств. Все остальные находились в комнате и были готовы прибыть по первой же команде либо убыть сразу после встречи почетного гостя. Дед заранее предупредил об этом, и все было к этому готово.

Неожиданно послышались звуки многочисленных горнов, и на площадь, окруженные огромной стаей больших охотничьих собак, въехали всадники.

– Дед, где же король, где Людовик? –  с детским нетерпением, переминаясь с ноги на ногу, одними губами прошептал Олег.

– Заткнись и смотри по сторонам! –  шикнул Дед. – Все сам увидишь, потерпи немного.

Всадники соскочили с лошадей, которых тут же увели выбежавшие из толпы конюхи, и стали внимательно вглядываться в толпу, образуя широкий круг. Взгляды были очень колючими, руки лежали на рукоятях мечей в ожидании любого подвоха со стороны.

Король показался стремительно. В обычной охотничьей одежде, на прекрасном черном скакуне и с соколом на руке он въехал в образованный его людьми круг и самостоятельно соскочил с коня.

– Дед, а чего они так опасаются-то? –  не унимался юноша, впервые присутствовавший на такой торжественной и богато обставленной встрече.