Ева Пик и Ника Маслова - Огненная избранница Альфы

Она просила, молила оставить её, но Душенька головой покачала, приказала встать с колен, сесть в кресло и быть внимательной к наставлениям.

– Боги говорят, что тебе предначертано пройти этот путь, – в её голосе говорила сама печаль, и Агнешка потеряла всякую надежду на благополучный исход своего дела.

Случалось ей уже видеть аббатису в таком состоянии, и она знала: увы, но всё решено, и Душенька от божественной воли не отступит, как бы сердце ни рвалось к иному решению.

«Не нам спорить с богами. Мы вправе только просить», – сколько раз Агнешка слышала из уст Душеньки эти слова, сколько раз кивала, а теперь сама оказалась в роли несчастной просительницы, получающей окончательный и бесповоротный отказ.

– Твой путь, милая, труден, потому назначен не каждой из нас. Но боги обещают: ты сможешь сохранить своё сердце нетронутым, если таков будет твой выбор.

Прилепиться бессмертной душой к какому-то человеку, забыв о небесном воинстве и Творце – такого с ней не может случиться. Агнешка боялась совсем не смятения в сердце.

– А тело? – спросила она прямо, борясь со жгучим смущением.

Если речь идёт о замужестве, понятно же, что не одной душой муж заинтересуется. Мужчины, они ведь в большинстве своём склонны ставить чувственные удовольствия выше духовных радостей. Так всегда говорили старшие сёстры, когда младшие спрашивали.

Агнешка в общих чертах понимала, о чём идёт речь. И всё же ей сложно было даже представить, какие такие удовольствия могут закрыть перед глазами величие и славу Творца, да настолько, чтобы стремиться человек стал к земному больше, чем к небесному. Потому она спросила сейчас о том, о чём прежде и не думала спрашивать.

Вместо ответа Душенька отвела взгляд.

– Ты, главное, вернись, – сказала уклончиво и тем ответила на неудобный вопрос. – Нет места на земле лучше нашей обители. Здесь ты найдёшь покой и исцеление даже от самых страшных испытаний.

«А меня страшное ждёт?» – Агнешка и хотела, и боялась спросить. Так и не решилась. Тем более что рядом сидела незнакомая женщина в шубе и с красным лицом. Интересоваться мирским при ней Агнешка постыдилась.

Да и вообще, разве не обучалась онаа с самых малых лет в обители? Разве не знала, что не у Душеньки, а у ангелов и богов помощи и заступничества просить надо. Душенька – она хоть и аббатиса, но человек, ходящий по земле ногами, и лишь половиной сердца отданный небесному. Нельзя такими глупостями её сердце нагружать – так что Агнешка смиренно опустила голову и приняла объявленную ей судьбу. С богами не спорят.

– Будет к тебе свататься молодой волколак, – сказала Душенька, – так ты уж, душа моя, не бойся его и не отвергай его ухаживания. Волколаки – род хоть и страшный, и в зверьё разное оборачиваются, и зверь над ними иногда власть берёт, всё же и они тоже отмечены покровителем нашим, архангелом Люцианом. Любы они ему. Он дал им силу большую, чем кому-либо на земле, и чутьё, которым не обладать другим из рода человеческого. У них нет святого знания, они безбожники, но их род угоден богам, ангелами управляется. Волколаки, как и мы, под небом ходим, хотя и не верят они в небеса и их обитателей.

Про волколаков Агнешка всё знала – на уроках не раз обсуждали. Кивнула, чтобы Душенька не сомневалась, что говорит не в пустоту.

– Хорошо. – И, вздохнув, аббатиса сказала: – Если почует волколак в тебе свою пару, если придёшься по нраву ему – ответь «да». Только в браке, конечно. Знай, если выберет он тебя – это угодно богам.

Агнешка сжала кулаки так крепко, что ногти больно вдавились в ладонь, а пальцы будто онемели. Она и подумать не могла, что боги назначили ей такое ужасное испытание.

О том, как приходят за девами в монастыри волколаки – в войне и любви будто настоящие звери – Агнешка слышала много раз. Но вот чтобы сама дева отправилась к ним, да по доброй воле – о таком позоре не говорили даже любительницы рассказывать сказки со смущающими подробностями.

От возмущения и ужаса ей стало трудно дышать. Как же сильно ей захотелось кричать – и потому её голос прозвучал едва слышно:

– Как же можно согласиться быть со зверем?

– Лучше человек, но видом как зверь, пожирающий другое зверьё, чем губитель, отнимающий душу, чем вампир, питающийся человеческой кровью. Подумай сама, кто из них страшней? Волколаки сильны, но для души безобидны, как люди. А что бегают по лесам и добывают себе пропитание – так и люди по лесам ходят на зверя, но не с когтями и зубами, а оружием в руках. Разница не настолько большая, подумай сама.

Душенька недолго молчала, ждала, видно, возражений, но Агнешка не нашлась, что сказать. Ей казалось, что под ногами её разверзается пропасть и туда, в воющую, горящую алыми глазами черноту она, чуть шелохнись, и рухнет, и погибнет там, разорванная на куски.

– Такова воля богов, душа моя.

Агнешка ещё ниже наклонила голову, и на её платье шлёпнулась крупная капля. Сестрице Эле она обещала удержаться от слёз, но тогда речь шла лишь о замужестве, об оставлении обители, о путешествии домой и возможном возвращении назад, а не о волколаке в супругах.

– Даже если выберет он тебя, ты уезжаешь не навсегда. Волколаки по числу жизненных лет подобны людям, умирают, обращаясь в прах, их кости остаются в земле. Как отпустит он тебя – возвращайся назад к нам, жить с нами, пока не откроется для тебя лестница в небо.

На сердце стало так горько, что Агнешка едва-едва сдержала взбрыкнувший нрав. Хотелось криком кричать, а она едва слышно прошептала:

– После мужа такого, как я смогу переступить монастырский порог?

– Так же, как переступали все те, кто прошёл это испытание до тебя. Ты ведь не думаешь, что будешь первой за все тысячи лет, кто примет в своё тело зверя?

Фица пошевелилась, и Агнешка подняла на неё взгляд, но женщина промолчала. Кусала губы, будто было ей что сказать, но решимости не хватало. Не имело значения – Агнешка видела глазами души: ничего путного та не подскажет. Фице бы со своей жизнью разобраться, чем советовать другим, как жить.

Душенька погладила Агнешку по голове.

– Телесная чистота – не единственный путь. Он угоден богам, но есть и иные. Если примешь супруга полностью, сама станешь зверем, как он, и для тебя откроются те пути, которые недоступны другим. Когда-то сама учить меня станешь.

Такое Агнешка не могла себе даже представить.

– Пообещай, что вернёшься. Сколько бы лет ни прошло, ты вернёшься сюда. И мы будем любить тебя и уважать, через какие бы испытания ты ни прошла – верь в это.

Агнешка дёрнула уголком рта в горькой улыбке. Душенька поняла. Коснулась руки, заговорила особым голосом, ломающим щиты неверия и сомнений:

– Тело – лишь сосуд для души. Мы заботимся о телах, храним в чистоте, так как эти сосуды хрупкие и деликатные. Но есть и другой путь – закалить сосуд, сделать сильным, наполнить его, дать жизнь другому человеку. Это тоже достойнейший путь, пусть и не такой, которому тебя учили. У меня нет возможности всему тебя научить, потому что я этим путём не прошла. Скажу, как сказала когда-то твоей матери, Василике: важнее всего твоя душа. Сохрани её, вот самое главное. И не плачь, не жалей себя, не ругай отца, не проклинай нас, отдающих тебя миру – будь сильной внутри себя, и тогда ты справишься с испытанием и вернёшься к нам победительницей.