Салма Кальк - Анжелика и принц

Жакетта рассказала эту историю и посмеялась вместе с новой госпожой.

– Ни хера себе он вонючий-то потом был, – смеялась госпожа.

Забавно, о том же самом подумала.

Жакетта вынесла вазу, куда следовало, по чёрной лестнице – это ж просто счастье, что у покоев госпожи есть чёрная лестница! А если как у госпожи Антуанетты, то всё в одни двери – и люди, и дерьмо.

Госпожа Анжелика тем временем ходила по комнатам и всё-всё рассматривала, и трогала, и пыталась открыть окно. Она же не собирается сбежать?

– Окно заколочено, его можно будет открыть, когда на улице станет теплее, – пояснила Жакетта.

– Как в тюрьме, мать вашу, – вздохнула госпожа.

– Госпожа, вам нужно переодеться. Вдруг кто-нибудь захочет зайти?

– Во что переодеться-то?

– А вот, я сейчас достану новую сорочку, ни разу не надёванную, прежней госпоже Анжелике полный новый гардероб справили, ведь замуж шла, и не просто так, а богатая наследница, – Жакетта сходила в спальню и принесла сорочку из тонкого льняного полотна.

Госпожа посмотрела на сорочку, потрогала кружево и вышивку, понюхала.

– Красиво. И куда в этом?

– В этом только спать, ну или под платье.

– А платье покажи, – попросила госпожа.

Жакетта достала из сундука платье, в котором прежняя госпожа заключила помолвку – из бархата редкостного тёмно-синего цвета, расшитое жемчугом и серебряными нитями. И к нему – нижние юбки, корсет, вертюгаль, подушечку на бёдра.

– Это? Надеть? И в нём ходить? Сколько вся эта херь весит-то? – госпожа вытаращилась, как будто впервые увидела платье.

Или они там, откуда она родом, женщины вот в такие синие штаны одеваются? И в кожаный дублет? Как мужчины?

Госпожа тяжело вздохнула.

– А трусы где? И лифчики, или что там у вас вместо них?

– Что такое трусы? – изумилась Жакетта.

Госпожа, недолго думая, спустила свои изумительные синие штаны и показала. Предмет из тонкой чёрной ткани с кружевом ладно облегал зад госпожи, наверное, его высочеству Анри понравилось бы, хихикнула про себя Жакетта.

– А вы тут все что, с голыми жопами рассекаете?

– Ну да, – пожала плечами Жакетта. – Что особенного-то?

– Да ну, стрёмно, – сообщила госпожа. – Ладно, у меня запас есть, но небольшой.

– Говорят, придворные дамы носят панталоны. Чтобы, когда кавалеры снимают их с коня, не видеть, что у дамы под юбкой. Вроде бы это её величество королева-мать ввела такую моду, а она иностранка, из Феррайи.

– Из откуда? – изумилась госпожа. – Ладно, это потом. Помыться тут где? Или из ковшика?

– Нет, не обязательно из ковшика. Можно сходить в купальню, в подвал, там даже есть магический нагреватель для воды. Но прежняя госпожа Анжелика велела тащить ей ванну и греть воду в её комнатах.

– Это сколько времени-то надо? – изумилась новая госпожа.

– Да, довольно много.

– Нет, пошли в эту вашу купальню. Ночнушку свою бери, там переоденусь.

И госпожа Анжелика подхватила свою большую суму, выразив тем самым готовность идти.

– А вещи зачем с собой? – не поняла Жакетта.

– Так я их тут без меня и оставлю, ага, – сообщила госпожа.

– Давайте, я наложу на вашу суму невидимость. Пока мы будем ходить – никто не увидит.

– Правда? – усомнилась госпожа, – А ты умеешь? Ты тоже маг, да? Вы тут все маги? А мне можно научиться?

Она говорила очень быстро, разбирать отдельные слова получалось не сразу.

–Я умею, – кивнула Жакетта, дождалась, пока госпожа возьмёт из сумки всё, что ей там надо, и наложила соответствующие чары.

И наконец-то можно было пойти.

Чумка проснулась в полной темноте от холода. А потом вспомнила, где она есть и что с ней сталось. Попала так попала, что уж тут, как лохушка последняя. Кажется, для таких, как она, даже слово специальное было – попаданка. Вот реальная попаданка, надо ж было так встрять! Как там Лёха пел песню, что его отцу сильно нравилась? «Ты даже сдохнуть не сумел, как полагается»? Вот, это про Чумку. И она не видела для себя никакого способа вернуть всё обратно.

Правда, следовало подумать, причём хорошенько. А так ли ей надо обратно? Может, тут не хуже? Пока, во всяком случае, точно было не хуже, вон ей три какие комнатищи отвалили, в замке-то! И стены не картонные. И вещей пять сундуков, у неё дома столько не было.

Дома, конечно, столько и не надо, дома она Лика-бестолковка, а вовсе не графиня какая-то там. Двух штук джинсов на год хватает, плюс цивильное платье и мини-юбка. И шорты на лето. И блузки-футболки-водолазки. А здесь если одно платье – это куча каких-то непонятных штук, вот на хрена они нужны? – то уж конечно, под них надо сто сундуков.

Вообще если уже смириться с тем, что вернуться нельзя, то жальче всего Лике было не одежды, и даже не ноута и крутых наушников, которые тоже остались дома. И не сети, и не удобной кровати. Жальче всего было – друзей. Их компашки, в которой её всегда поддерживали и были готовы выслушать, с какой бы нереальной хернёй она туда не свалилась. И смеялись они все примерно одному и тому же, и пацаны, и девчонки. И грустили о похожем. А здесь теперь что? Что-то не похоже, что у их покойной невесты тут было много друзей, если бы так – то о них бы сразу сказали. Уж конечно, если бы вместо неё, Чумки, пацанам в гараж подсунули бы какое-то чудище, которое выглядит так же, а говорит по-здешнему – те не повелись бы и не купились бы вот никак. А тут – эту их Анжелику толком-то и не знал никто, получается, кроме служанки да тётки. Тётку, кстати, утром покажут, и придётся знакомиться. То есть, тьфу, делать вид, что она тут в доску своя, только память потеряла.

Лика видела несколько фильмов, где герои теряют память, и вели они себя по-разному – кто-то тупил, кто-то вопил, кто-то молчал. Лучше, наверное, молчать, поистерить-то всегда успеется. Надо спросить, была ли покойница истеричкой. Почему-то Лике казалось, что была. Наверное, служанка расскажет – как там её зовут-то?

Служанка казалась нормальной девчонкой, и ещё Колдун – нормальным пацаном. В отличие от Принца и Пирата – те важные, и чуть что – кривятся, будто таракана проглотили или червяка какого. И что – вот за этого Принца придётся выйти замуж? С ним спать? А он ещё, поди, захочет с ходу размножаться – в исторических сериалах все герои были помешаны на наследниках. Хер ему, а не наследника. Они ж тут, зуб можно дать, про предохраняться и не слышали, ну да у Лики был некоторый запас презервативов в рюкзаке – на всякий случай, и пусть только попробует отказаться, скотина зазнавшаяся, быстро по яйцам получит.

Но вообще уже просто сил нет терпеть – как холодно. У Лики застучали зубы – одеяло тоненькое, а про отопление здесь, по ходу, тоже не слышали, во всяком случае, никаких батарей Лика в комнатах не разглядела. На её исторической родине жить без отопления можно было только, если ты мебель в сарае, и то первую зиму, а потом уже невосполнимые потери и хана. Если в доме нет отопления – то в нём есть печь, как у бабушки на даче. Или хотя бы обогреватель – как в гараже. Совсем в морозы, конечно, обогревателя не хватало, тогда завешивали дверь изнутри старым одеялом, чтобы не терять тепло, если бегать наружу, и спали в одежде, все под одним толстым спальником, и сбившись в кучу, чтоб тепло. А у этих придурков тут что?