Атуна Койдергем - Княжна для викинга. Книга 2

Ничего не видя, Дива боязливо прислушивалась к каждому шороху, пытаясь узнать об опасности загодя. Лес казался ей мрачной могилой. Вдруг здесь рядом с ней уже притаился лис с пеной у пасти? Или крадется стая голодных волков? Может быть, уже несколько пар глаз смотрят на нее, щелкая зубами и облизываясь! А может, к ней подступает голодный медведь. А она связана по рукам и ногам и даже не сможет сопротивляться! Если б не эти веревки она могла бы, скажем, влезть на дерево. Хотя от медведя дерево, может, и не спасет. Но зато спасет от кабана…Что за мысли? Разве об этом следует думать?! Как же глупо все закончилось! А как же дочка теперь останется без нее?! Жестокий князь! Почему он не мог сразу отрубить ей голову без этих издевательств? Зачем обрекать ее на долгую и мучительную смерть!

Дива начала судорожно тереть затылок и щеку о кору ствола дерева, пытаясь ослабить узел и тем самым стащить с глаз повязку. Через какое-то время затея удалась, тряпица сползла с ее лица и оказалась у нее на шее.

Не успев даже обрадоваться, Дива сразу пожалела о своем успехе. На землю спустилась ночь. В лесу было темно. Все вокруг имело пугающие очертания. Деревья и пни казались безобразными чудищами, а ветки – их лапами и ужасающими мордами, приглядывающимися к ней.

Надрывно дыша, Дива лихорадочно оглядывалась по сторонам. Она уже слышала стук собственного сердца, отдающийся где-то в висках.

– О, Макошь…– взмолилась Дива доброй богине. Но тут же осеклась. Вдали несколько кустов будто двигаются! Глаз Мораны! Они приближаются! Приближаются к ней! Или нет, они застыли на месте? Они умышленно затаились! И все же там вдалеке, точно, что-то шевелится…Уж не вепрь ли это?! Или некто похуже животного? Само зло…– Я…я…я…я не должна бояться…Главное – не бояться…– тряслась Дива, оглядываясь по сторонам и не видя просвета ни с одной стороны. Только темные страшные чащи, в которых кто-то таился. Лес не был тих и он не спал. Словно он сам живой, словно он сам и есть неприветливое чудовище. Трещали ветки, слышались шаги, крики ночных птиц и отдаленный неясный гул, похожий на тревожный вой.

Глаза непроизвольно рисовали во тьме жути, вылезшие из ночных кошмаров. Охваченная трепетом Дива зажмурилась, не желая больше видеть ничего вокруг себя. И тут среди сотни разных звуков она отчетливо различила шептание. Такое ясное и зловещее, что сомнений не осталось…Это лесная ведьма! Пришла за ней и в данный миг как раз бурчит свои заклинания, дабы обездвижить пленницу, а потом беспрепятственно вырвать ее сердце! Говорят, четыре года назад ведьмы наложили свои заклятья на весь урожай, отчего поля оказались выжжены солнцем и не принесли плодов…Злые ведьмы могут все. Но им и самим нужны силы. Им нужны жертвы, чтоб их мощь не увядала. Потому-то родители и не отпускают дочерей гулять по ночам, чтобы их не похитили кикиморы и колдуньи.

Словно чье-то зловещее дыхание, пахнул ветер, растрепав волосы Дивы, которые тут же полезли ей в лицо. Сейчас только вечер, а ей уже страшно. Что же будет в полночь, когда наружу повылезают все эти слуги Велесовы? Каждый знает, что вся нелюдь орудует по ночам. О боги, чем дожидаться прихода нечистой своры, лучше бы ее душа покинула тело прямо сейчас! Сам Гостомысл предупреждал, что смертному следует уважительно относиться к духам, не дразня их прогулками по ночным лесам, болотам и прочим местам, которые считаются их обителью.

«Батюшка, защити…Матушка, помоги!», – в ужасе молила Дива, скорее, про себя, чем вслух. Дива раньше никогда не ночевала в лесу или, вообще, где-либо, кроме своей горницы. Бывало, по праздникам гуляли всей толпой вечерами, но тогда было не сильно страшно. Рядом были люди, охрана. А теперь она одна. И очень далеко от дома. Так что даже если б по счастливой случайности ей удалось освободиться от пут, то она все равно не знала бы, куда ей бежать и в какой стороне город.

Заревел ветер, словно чей-то безумный вой. Из-за чернеющих туч показался недобрый лик луны с коварными глазами и кривым ртом. Дива вжалась в дерево. И как это она раньше не замечала, что луна зла?! А какова еще та может быть, когда именно под ее приглядом совершаются все самые тяжкие преступления и заговоры! Когда, как ни ночью, убивают и грабят?!

Вдруг где-то с другой стороны дерева раздался треск. Будто кто-то тяжелый наступил на ветку. О боги, неужели началось?! Кто там может быть?! Она совершенно четко слышит чье-то тяжелое дыхание! Что за зверь таится, выжидая удобного мгновения, чтобы вцепиться в нее из-за спины? В любой момент она может прочувствовать боль. Этот лесной зверь вопьется ей в шею и руки, отрывая куски плоти острыми зубами.

– Кто…Кто здесь? – прошептала Дива. Поначалу она думала разговаривать вслух, дабы взбодриться таким образом. Но потом вдруг вновь испугалась: может быть, этот кто-то неведомый еще не знает, что добыча рядом, а она сейчас выдаст себя голосом!

У Дивы поледенело под сердцем, когда краем глаза она вдруг различила справа от себя какое-то шевеление. Но обернувшись, она ничего не увидела. До рези в глазах всматриваясь в сторону, она пришла к выводу, что это все-таки шевелилась ветка на ветру. О, боги, как же дружина ночует в лесу, будучи, скажем, в походах?! Здесь можно с ума сойти! Впрочем, они все вместе. И при них князь и мечи! И они не скованы! И они все кровавые головорезы! Которых испугаются любые гномы и ведьмы, ибо если попадутся в руки этих злодеев, те искромсают их на части и пустят на мясной отвар! То же касается и зверей! А вот она – совсем другое дело: именно таких беспомощных жертв и любят лесные обитатели. Ведь она не только слабая женщина, но к тому же еще и связанная. С ней даже морочиться особенно не придется! В сдавленном горле уже совсем пересохло от жажды: хоть бы один глоток воды…

Дива облизнула иссохшие губы. И тут к своему неописуемому ужасу она вдруг почувствовала, как что-то коснулось ее руки. Что-то сырое и холодное…Может быть, пришел леший, вылезший из болот…Нет, скорее всего, какое-то животное. Может, змея?

Не сумев совладать с собой и вопреки намерению молчать и таиться, Дива закричала, одновременно пытаясь отдернуть в сторону руку, крепко привязанную к стволу веревкой. Раздался зловещий свист. Дива пыталась утешить себя, что, скорее всего, это ветер. Но звук был слишком высокий и четкий.

Послышался шелест листвы в кронах деревьев. Этот шум на время заглушил все прочие звуки. Дива закрыла глаза и попыталась успокоиться. Ей даже казалось, что она стала засыпать, хотя все еще была привязана к дереву. По крайней мере, к ней пришло некоторое успокоение.

И в этот самый миг, когда она уже почти задремала, вдруг снова повторилось то ужасное ощущение. Кто-то сырой и холодный коснулся ее ладони.