Лиса Лаукерт - Сквозь века

– Он сам решил приехать, я его не приглашал.

– Нет, почему он находится здесь, в Ламандии?

Эмиль на мгновение задумывается.

– Не знаю, что и ответить. Сколько себя помню, Викторий владеет большими землями в этом королевстве. А что вас в нем так заинтересовало?

– Он владеет здесь землями? – переспрашивает Каталина и судорожно выдыхает. – Насколько большими?

– Боюсь, что очень. Он почти полностью окружает столицу. Если я вдруг решусь разорвать отношения с этим человеком, то город окажется в осаде. И далеко не факт, что выстоит.

Каталина нервно смеется и запускает руку в волосы, перекидывая передние пряди с одной стороны на другую. Значит, он поджидал ее здесь? Занял крайне выгодную позицию. Опять! Когда же Викторий оставит ее в покое?

– В чем дело, Каталина?

Эмиль осторожно берет ее за руку и заставляет женщину замереть. От встревоженного взгляда короля Каталина невольно вздрагивает. Может, Лайя права, и ей стоит ему довериться? Вообще-то только ему Каталина и хочет довериться. Он сможет ей помочь.

– Я знаю лорда Алистера намного лучше, чем вы можете себе представить. Он… мой дядя.

Эмиль удивленно выгибает бровь. Его рука крепче сжимает ладонь Каталины. Она буквально может видеть, как лихорадочно мечутся мысли в голове короля. Множество вопросов, на которые она не готова ответить.

– Точно, вы ведь тоже Алистер… Как я мог этого не заметить? Но в чем же тогда проблема? Вам наоборот, должно быть легче от присутствия родственника в чужом королевстве, разве нет?

– Нет, – женщина резко качает головой. Ее голос переходит на шепот, и Эмилю приходится сделать еще шаг вперед. Слишком близко для людей, которые должны ненавидеть друг друга. – Это ужасный человек. Вы даже не представляете, как на самом деле он ведет свои дела. Не знаете… что мне пришлось пережить из-за него.

Каталина судорожно хватает ртом воздух, и Эмиль, не задумываясь, притягивает ее к себе, нежно поглаживая по волосам. Никому из них даже в голову не приходит в тот момент, что они переступили все возможные рамки. Что такое поведение недопустимо в их ситуации. Но Каталина так была поглощена своими чувствами, а Эмиль стремился помочь ей, что все вокруг потеряло значение.

– Вы расскажете мне, чтобы я мог помочь? – в ответ шепчет Эмиль.

Каталина кивает и крепче сжимает пальцами его рубашку.

– Расскажу, но не сейчас. Я просто хочу, чтобы вы пообещали мне защиту. Чтобы он больше не участвовал в переговорах. И не появлялся на моем пути.

– Конечно, Кэт, я обещаю.

Каталина облегченно выдыхает и кладет голову ему на плечо. Так тепло и спокойно. Она даже не замечает, что Эмиль только что переступил еще одну черту и назвал ее коротким именем. Таким личным и до боли знакомым. Но из его уст оно звучит как-то правильно и к месту, будто так и должно быть. В душе Каталины медленно расцветает уверенность в завтрашнем дне. Эмиль Кавана сможет защитить ее.

* * *

– Обещания короля не могут исполниться в одно мгновение. На это потребуется время. – Произносит Каталина, в задумчивости наблюдая за действиями своей служанки. – Я чувствую, что он скоро придет. И мы должны быть к этому готовы, Лайя.

– Конечно, моя госпожа, я сделаю все, что потребуется.

Каталина кивает и прячет лицо в ладонях, силясь скрыть свое волнение от девушки. Почему это происходит именно с ней? Спустя столько лет она надеялась обрести свободу и счастье. Но даже здесь, в чужом королевстве, Викторий ее нашел. Как должна была согрешить в прошлой жизни Каталина, чтобы в этой проходить через подобное?

Громкий и настойчивый стук в дверь заставляет императрицу Аурии вздрогнуть. Все мысли разом исчезают, оставляя после себя лишь панику. Каталина встречается взглядом с Лайей, которая взволнованно сжимает ладони в кулаки. Неужели, прямо сейчас? Не думала Каталина, что это случится настолько скоро. Значит, дядя очень сильно соскучился по своей племяннице.

– Ты знаешь, что делать, подруга.

Лайя кивает и выходит в гостиную. Вдыхает прохладный воздух полной грудью и открывает дверь, лишь мельком успевая рассмотреть лорда, прежде чем привычно опустить взгляд в пол. Значит, предположения Каталины оправдались. Лорд Алистер не посчитал нужным соблюсти самые простые приличия и нагло вторгся в покои гостьи короля. Хотя о каких приличиях здесь можно говорить?

– Добрый вечер, милорд.

Девушка отчетливо ощущает на себе пристальный взгляд мужчины, и лишь усилием воли остается в том же положении.

– Императрица у себя?

– Да, милорд.

– Отлично.

Служанка отходит в сторону и пропускает незваного гостя внутрь. Хотя была бы ее воля, Лайя сделала бы все, чтобы не допустить его к Каталине. Как жаль, что она простая служанка! Каждый неспешный шаг лорда болезненно отзывается в сердце девушки. Кажется, она перестает дышать, когда мужчина останавливается возле двери в спальню и оборачивается.

– Проследи, чтобы нам никто не помешал.

Лорд Алистер исчезает в спальне императрицы, а Лайя судорожно выдыхает и бросается прочь из комнат. Бежит по пустым коридорам дворца так быстро, как только может. За помощью для своей лучшей и единственной подруги.

Каталина уже готова к встрече со своим дядей. Лицо выражает лишь равнодушие, плечи гордо расправлены, взгляд направлен на дверь, туда, где и появляется Викторий. Она лишь надеется, что Лайя успеет отыскать короля и привести сюда. Но и про свои собственные силы забывать не стоит. Когда лорд Алистер заходит в комнату, императрица вздрагивает, но внешне ничем себя не выдает. Теперь она готова.

– Не ждала, дорогая племянница? – усмехается Викторий, развязывая шелковый шейный платок.

Женщина тяжело сглатывает и следит за каждым движением лорда.

– Почему же, дядя, напротив, чувствовала, что вы придете именно сегодня и не заставите себя долго ждать.

В голосе Каталины проскальзывают нотки презрения, заставившие Виктория замереть на месте. Мужчина прищуривается и острым взглядом осматривает покои императрицы. Словно ищет кого-то, кого здесь быть не может.

– А ты осмелела, Лина. Думаешь, какая-то жалкая империя может спасти тебя от меня? – мужчина смеется и отбрасывает китель на пол. – И когда ты вообще успела обзавестись властью, милая? Да еще и назвать империю в честь матери. Аурия, ха!

Каталина сжимает ладони в кулаки. Ей стоит больших усилий не ударить этого человека в лицо. Да посильней. Значит, вот как звали ее мать? Аурия. Тогда становится понятно, почему это слово всегда вызывало в ней смешанные чувства. Где-то в глубине просыпается холод. Он настойчиво требует вонзить ледяной осколок Викторию в самое сердце. И безжалостно прокрутить, чтобы наверняка. Пусть женщина и не помнит собственной матери. Не помнит ее лица. Не помнит даже имени. Но она не позволит этому человеку, называющему себя ее родственником, упоминать самого дорогого человека в жизни Каталины.