Станислав Капица - Пепел тлеющих звёзд

– Эй, послушай…Чем я могу помочь?

Девушка застыла на месте, а после стремительно обернулась, заставив ступеньку протяжно взвизгнуть. Вспыхнувшая в её глазах надежда очень быстро сменилась неуверенностью.

– Мой отец… Он очень плох… Я думаю, что… – девушка на мгновение запнулась и просто качнула головой. – Можете его осмотреть, пожалуйста?

Мужчина кивнул, хотя ему и не нравилось всё происходящее. Будучи опытным путешественником, он не понаслышке знал, как легко расстаться с деньгами или жизнью в захолустных трактирах. Но всё-же… Внутренний голос подсказывал, что девушка не врёт и ей можно верить. Эта убеждённость, однако, несколько поблекла, когда служанка повела его в дальний конец коридора, скрытый в полумраке. Быстрым, незаметным движением путник свернул письмо, понадеявшись, что чернила успели высохнуть. Сунув свиток в карман плаща, мужчина размял руки, готовясь к возможной схватке.

Кончив возиться с замком, девушка толкнула дверь, отозвавшуюся тихим скрипом. Странник сглотнул комок в горле, вглядываясь в черноту по ту сторону дверного проёма.

– Дайте руку, я вас проведу! – прошептала девушка, и её пальцы крепко обхватили вспотевшую ладонь мужчины.

Чувствуя, что идёт на верную смерть, путник вошёл во тьму вслед за служанкой. Сделав несколько шагов, они остановились, и девушка ослабила хватку. Раздался приглушённый шорох, и мужчина напрягся, готовясь отразить нападение. А затем тьму разогнал неуверенный огонёк зажжённой свечи.

Сбоку раздался слабый стон. На стоящей в углу комнаты кровати лежал истощённый старик, укутанный в лохмотья. Абсолютно белые глаза смотрели сквозь странника, а рот непрерывно двигался, что-то беззвучно шепча.

– Это… мой отец… – пробормотала девушка, быстрым движением смахнув слёзы. – Вы поможете?

Путник на мгновение замешкался, а затем кивнул, ощущая, как в груди разгорается профессиональный азарт.

– Мне нужно больше света! – произнёс мужчина, закатывая рукава.

***

Стоило страннику закончить осмотр и повернуться к девушке, как надежда, робко расцветшая на её лице, стремительно увяла.

– Мне очень жаль… – пробормотал мужчина, не зная, что ещё сказать. – Но при таком истощении…

Девушка кивнула и вытерла слёзы. Затем через силу улыбнулась.

– Благодарю вас, мой рыцарь!

Путник застыл, не веря своим ушам. Затем неуверенно произнёс:

– Не ожидал встретить тебя здесь, Мария…

Девушка, охнув, отступила на шаг назад, внимательно изучая лицо собеседника. В широко открытых глазах мелькнуло узнавание.

– Я тоже не надеялась увидеть тебя в здешних краях… Ингемар…

Нечто странное случилось в ночь гибели королевского сада.

Стоило, вероятно, поговорить с девочкой и узнать, что же она скрывает.

Если всё и вправду обстоит так, как я думаю…

Из записей Фроуда, придворного ученого

Глава 2

Солнце беспощадно пекло неприкрытые головы, не давая идти вперёд. Спрятавшись в тени раскидистого дуба, росшего у обочины тракта, мужчина и девочка сели на землю, прислонившись спинами к покрытому мхом стволу. Мария с наслаждением вытянула ноги, стараясь не обращать внимания на боль в правой руке. Отчаянно хотелось плакать, но сил на это уже не осталось.

– Жарко сегодня… – произнёс Барди, глядя на покачивающуюся над головой листву. – Там, где ты родилась, всегда снега по колено, а детям сосульки дают, чтобы зубки успокаивали…

Мария, застыв на месте от удивления, слушала и боялась вздохнуть, чтобы не пропустить ни слова. Её отец обычно избегал подобных разговоров, и девочка уже отчаялась когда-нибудь узнать, что происходило с миром до её рождения. «Может, и о маме что расскажет», – подумала Мария, ощущая, как, несмотря на жару, по коже пробежали мурашки.

– Да… – пробормотал Барди, мечтательно прикрыв глаза, – давненько я там не бывал… Не должен человек с отчих мест сходить, Мария. Поэтому, как ты в Рии родилась, так здесь и осталась…

Великан умолк, задумчиво жуя губы. Затем тяжело вздохнул и опустил голову на руки.

– Знаю, что нечасто рассказывал о своей родине, да и матери твоей, но… По правде, лучше уж вновь на войне оказаться, чем вспоминать о той, кого любишь больше всего на свете, а обнять не можешь…

Барди шумно вздохнул и покосился на дочь, не сводящую с него широко открытых глаз.

– Ты на маму похожа очень… Как тогда, когда она на свадьбе твоего двоюродного дяди Баенна выступала. Она ж была из артх… арту.. артистов, тьху! Так вот выступает она, а я застыл как дурак. Меня уже брат в бок толкает: «говори речь, мол», а я и двух слов связать не могу… Как приворожила тогда Хелена, так до самого конца с ней рядом терялся…

Барди грустно улыбнулся и ласково погладил дочь по голове.

– Не переживай слишком сильно, Мария! Сейчас дойдём до реки, а там попросимся переночевать где-нибудь. Через несколько дней до границы дойдем и где-то там осядем… Не впервой уже… По крайней мере мне…

Улыбка сошла с лица Барди так же внезапно, как и появилась.

– Я ведь когда за твоей мамой уходил, знал, что так будет… Ну, сама посуди… Старший сын вождя, великий воин, будущий правитель уходит не пойми куда. Да и с кем? С южанкой-циркачкой… А мне всё равно тогда было. Знал, что не примут меня обратно в семью, но всё равно пошёл! Денег у нас никогда не водилось, да и домом мы с твоей мамой так и не успели обзавестись, но зато ты вот появилась…

Барди умолк, а потом, кряхтя, пододвинулся к дочери и посмотрел ей в глаза:

– Мама твоя, Мария, тоже ведь с огнём баловалась… Выступления эти. Весело было, да только, сгубили её эти забавы…

Барди тяжело вздохнул и умолк, желая отдохнуть после непривычно долгой речи.

Мария зажмурилась и нерешительно прошептала, едва ворочая пересохшим языком:

– Прости меня, папа… Это я виновата…

Огромная ладонь ласково взъерошила волосы девочки, побуждая её открыть глаза.

– Нет здесь твоей вины, Мария… Говорил же: ты слишком на мать похожа, ни на секунду без присмотра оставить нельзя…

Барди улыбнулся, отчего на лице появились морщинки. Мария улыбнулась в ответ и лишь спустя мгновение поняла, что морщины на лице отца становятся всё глубже, а его синие глаза стремительно теряют цвет.

– Что-то не так? – прошамкал обтянутый кожей скелет, слепо водя перед собой высохшими руками. – Мария? Мария…

***

Мария проснулась от собственного беззвучного крика. Вглядываясь в черноту перед глазами, девушка дрожащей рукой вытерла пот со лба и попыталась успокоить бешено бьющееся сердце. Сбоку донесся едва слышный шелест:

–Мария…

С трудом уняв дрожь в руках, девушка зажгла свечу, стоящую у изголовья кровати и подошла к отцу, слепо шарящему рукой по прохудившемуся одеялу.