Иван Глемба - На новом поприще

Снова задумываюсь, выясняя ситуацию. Чу ждет, вслушиваясь в звуки сахэлса.

– Около года, – отвечаю, помедлив.

– И что, тогда при таком условии Эвию можно возвращать?

Я мотаю головой из стороны в сторону.

– Готов услышать от тебя еще условия для того, чтобы Эвия полноценно вошла в проект.

– Эй нужно пройти терапии, еще увеличить уровень сил, иммунитет против влияний и воздействий, заболеваний, вызванных ими и усталостью, интенсивностью нашей работы…

Чу жестом прерывает мои излияния.

– Ты говоришь о второстепенных факторах, а мне и тебе нужны ключевые.

Я умолкаю на длительное время. Чу тоже не спешит сотрясать воздух словами. Мы сидим и слушаем себя и сахэлс, который уже проникается холодом низин и земли в связи с наступающей зимой. Стужа далеко на севере, где ледники, но ее внимание уже приковано и к здешним местам.

– Я не смогу доверить Эвии работу с элосами. Я уверен, что Исискрат позаботился о том, чтобы «падшесть» через нее передалась им. Я не знаю, что он сделал, как проработал так, что мы ничего не нашли, но я чувствую, что я прав.

– И что ты предлагаешь?

– Если бы это что-то проявилось, в таком случае с ним можно будет поработать, снять, устранить или еще каким-то образом воздействовать энергиями так, чтобы устранить опасное и разлагающее действие.

– Излагаешь вроде бы и правильно, но выясни, если все это произойдет, мы решим проблему?

Я вздыхаю. И без выяснения ясно, что нет.

– Значит, необходим иной путь решения проблемы, – заключает Чу Инар и слегка озорно, как будто знает, что делать, смотрит на меня.

– Поделишься соображениями?

– Вначале выслушаю тебя.

– Надо бы усовершенствовать препарат персонально для Эвии…

– Не обманывай себя и меня. Мы оба знаем, что это – полумера.

– Надо бы разобраться с тем, что сработает на возвращение Эвии в проект.

– Теплее, но все равно холодно.

– Может, намекнешь?

– Эстарх, ты, видно, меня не за того принимаешь. Ты думаешь сам. Я только лишь слегка направляю тебя, если вижу в этом необходимость, и то, лишь учитывая тот факт, что женщина, которая возле тебя – крепкий орешек и основательная загадка для мужчины. Парадокс заключается в том, что ее, эту загадку, не надо разгадывать.

– Поясни.

– Я готов услышать тебя. Что ты предложишь Эвии такого, чего не предлагал, что позволит ей за год два встать в строй?

Я вздыхаю. Ответа пока нет.

– Есть у меня идейка, – хитро щурясь, напоминает о своем присутствии Чу Инар после длительной паузы. – Против Эвии, по сути, применялось все, что только маги знали и чем владели их помощники. Арсенал, поверь мне на слово, немалый. Я слышал про чипы, которые не фиксируются и становятся частью органов и систем, многие другие «новинки». Вопрос в том, как их обезвредить или направить действие таким образом, чтобы они переключились на иную сферу деятельности…

– И как тебя понять?

– К примеру, получили толчок на сворачивание своей деятельности.

– Осуществить сбой системы в Эвии?

– Тоньше надо действовать. Сбой системы родит сбой организма, поскольку то, что в Эвию введено, затаилось и стало всего лишь ее частью.

– Ты полагаешь, что нет смысла производить снятие и устранение того, что в Эвию внедрилось?

– Никакого. Это ничего не даст, кроме ухудшения положения дел. Здесь надо восходить к истокам сознания Эвии, к тому моменту, когда оно владело всем, чтобы за счет своих же ресурсов справиться с отклонениями и со всей той мишурой, которая была внедрена и активирована.

– Но как это сделать?!

– Размышляя и приходя к пониманию очевидных вещей.

– Ты мне поможешь?

– А моя помощь требуется? Пока нет. Поразмысли, а потом я выслушаю тебя. Вместе что-нибудь придумаем.

Мы с Чу Инаром еще долго говорим. Чу – интереснейший собеседник. Он знает все и обо всем. Я даже не предлагаю ему место возле себя, хотя очень хочется, чтобы он был моим советником. Чу от этой роли сразу же отказывается, так мне и говорит: «Эстарх, когда будет нужно, мы с тобой встретимся и обо всем поговорим».

Ухожу после беседы почти вдохновленный. Да, присутствует какая-то печаль, но все-таки я чувствую, что нащупал путь решения этой, такой важной для меня проблемы, как Эвия.

Поздняя осень в Эйдэрме вот-вот должна перейти в зиму. Уже холодно. Вчера в здешних местах выпал снег. Правда, он сразу же растаял, как будто постеснялся того, что застилает землю так далеко на юге. Ледник замер. Скорость его медленного отхода на север уменьшилась почти до нуля. Кто-то из элтов говорит, что потомки атлантов из Атласа ввели в действие какие-то дополнительные машины и источники, повлиявшие на скорость движения. По нашим сведениям, такого не произошло, хотя, не исключаю, что всей полнотой информации по этому вопросу мы не владеем. Я рассчитывал на большее тепло в здешних местах, впрочем, так тоже не критично прохладно.

Решение по Эвии пришло само собой. Эвия займется, но не элосами, а женщинами. Надо же кому-то с лидерскими качествами вести женщин. Но это при условии, что Эвия окончательно выйдет из того, во что попала. У меня созрела внутри мысль, как сделать так, чтобы вся та раздача, под которую попала супруга, никакого значения для нее не имела. Чу натолкнул меня на идею, которую я не решаюсь доверить даже дневнику. Надо еще раз поразмыслить, переговорить кое с кем, дать указания, запустить в действие все необходимое для выработки нужных мне средств и встретиться с Чу Инаром. Я созрел к эффективному действию. Нужны только лишь обобщение и уточнение.

Начало зимы, а я вновь посетил Игд. Эвия довольна. Улыбаясь мне глазами, жена спрашивает, уж не соскучился ли я. Отвечаю в том смысле, что по тебе нельзя не соскучиться. В ответ сразу же получаю: «Так забери меня отсюда. Хватит меня держать в отдалении и на расстоянии. Мы с тобой стали мужем и женой ради дела. Так?» – «Не совсем. Ты ко всему прочему мне еще очень понравилась тогда…». – «Хочешь меня убедить в том, чего не было? Зиад нас свел с тобой для работы. Или ты не помнишь?» – «Ты видишь только лишь одну сторону медали». – «Вот как? Назови вторую». – «Личная симпатия и нечто большее…». – «Только не говори мне о любви. Из твоих уст я не могу слышать вранье». – «В таком случае я расскажу о расположенности и дружеском отношении к тебе». – «Притворщик. Так я тебе и поверила. На первом месте у тебя всегда была, да и есть, работа».

Вот так мило мы препирались, почти как в далекой молодости сразу же после того, когда нас свел Зиад. Любовь лишь сон, лишь несбыточные мечты в наше время. И что есть любовь? Обожание? Стремление особей противоположного пола к продолжению рода? Одурманивание внешней красотой и привлекательностью? Что? Взаимное влечение сердец к соединению? Ответов много, но ни один из них не отвечает даже части картины под названием полнота слова «любовь». «Так, философ, – одергиваю себя. – К делу, если сел за дневник».