Джордж Гранд - Другой мир. Злой рок

Все служащие аэропорта, а главное его охранники, попрятались и не высовывались. Пассажиров было немного, но и тех видно не было. Может оно и к лучшему. Никто не пытался преградить мне дорогу. Я вырвался на открытое пространство и вот тут началось самое сложное. Весь путь до самолёта показался мне пеклом. Темнота и сильный ветер с дождём не сулили ничего хорошего. Ноша в таких условиях становилась тяжелее с каждым шагом. Сзади послышались крики и стрельба. Возможно, преследователи нарвались на какие-то силы местного правопорядка. Рядом срикошетила пуля. Стрелял одинокий стрелок, видимо, кто-то из парней в серых костюмах прорвался и преследует меня. Точнее нас. Вася, похоже, всё ещё был без сознания. Беречь дыхание, не оглядываться и не останавливаться, вперёд, только вперёд!

Где-то совсем рядом ударила молния. Тут же грянул гром, вместо небольшого дождя на землю ударили струи настоящего тропического ливня. Потемнело ещё сильнее, мрачная темнота давила на сознание. Я про себя повторял лишь одно: раз-два, левой-правой-левой-правой. В шуме падающих капель мне показалось, что паренёк уже не дышит, подлый змей-искуситель внутри меня мягко предложил: брось его, он уже мёртв!

Но я с упрямством буйвола продолжал идти и даже как-то не сразу заметил, что отклонился в сторону от своего пути. Подкорректировав свой курс, я отметил про себя, что до самолёта осталось совсем немного. Жутко болели мышцы, спина и лёгкие уже не болели, а пекли словно ошпаренные. В борт моего воздушного судна ударила пуля, дождь приглушил звон металла, слабые искры тут же исчезли под потоками воды. Давай, Игорёк, ещё чуток! Наконец, я оказался у самолёта, открыл дверцу, и тут же бросил туда свёрток, нисколько не заботясь о сохранности прибора. Честно говоря, я не желал иметь с ним ничего общего. Если из-за него убивают людей, то лучше держаться от него подальше. Я ввалился в самолёт вместе с Васькой и поспешно прикрыл дверь. Рука, придерживавшая тело моего товарища по несчастью, онемела. Я не чувствовал её, удивительно, что я вообще как-то справился с телом Василия одной рукой. Вторая рука слушалась лучше. Я оглянулся назад, темноту прорезала вспышка, ветвистая молния осветила аэродром. Преследователь был только один, он уже не стрелял. Похоже, у него кончились патроны или под потоками воды заклинило пистолет. Я еле-еле закрыл дверь самолёта.

С трудом передвигая ноги, я прошёл в кабину самолёта и рухнул в кресло пилота. Онемевшая рука медленно восстанавливала чувствительность. Процедура взлёта ещё никогда не была такой волнующей и бесконечно долгой. Наконец, мотор привычно отозвался урчанием, его лопасти, разбрасывая воду, вращались всё быстрее, а затем самолёт начал набирать скорость. За самолётом, потрясая пистолетом, бежал особо прыткий и упёртый бандит, но и он вскоре отстал. Темнота и дождь были такие, что я видел взлётную полосу только в узком луче прожектора. Спасало только то, что сама полоса находилась прямо по курсу самолёта. И всё же почти в самом конце перед отрывом от земли правое колесо съехало с бетонной полосы, самолёт дёрнулся, ветер вцепился в него всеми своими силами. Я же вцепился руками в штурвал и несколько минут боролся за нашу жизнь. Наконец, ветер сменил направление, и мне удалось набрать высоту.

В небе мне легче не стало, приходилось бороться с ветром ежесекундно. Ещё никогда в своей жизни я не сталкивался с таким ураганом. Мне не хватало опыта и уверенности в себе. Гром и молнии оглушали и ослепляли меня, но я умудрялся держать самолёт на нужной высоте, в большей степени ориентируясь по приборам. Я ни на миг не мог оторваться от пилотирования, пока не выбрался на приличную высоту и не попал в центр урагана. Показались звёзды, здесь было значительно спокойнее и, если бы не сильный ветер, можно было бы сказать, что тут вполне безопасно. Я включил автопилот и бросился спасать Василия.

Парень всё так же лежал на полу у входа. Лужа крови внушала опасения. Лицо его было мертвенно-бледным, но он всё ещё дышал. Кровь уже перестала пульсировать из раны, но это могло быть следствием большой кровопотери и падения давления у раненого. Я вскрыл аптечку, которая годами не использовалась и не обновлялась. Всё оказалось либо просроченным, либо не подходило под данную ситуацию. Хотя нет, нашёлся-таки запакованный широкий бинт. Я разорвал пакет и попытался соорудить повязку на обе стороны пулевого ранения. Это хорошо, что пуля прошла навылет, ведь у меня не было ни времени, ни инструментов, ни анестезии, ни навыка, чтобы достать кусок металла из тела раненого. Следовало сконцентрироваться на повязке, способной хоть как-то остановить кровь. Не имея опыта в этом деле, я очень нервничал и совершал кучу ненужных действий. Наконец, кое-как мне удалось использовать бинт по назначению. Если парню в ближайшее время не окажут помощь квалифицированные врачи, то ему конец. Надо садиться в любом ближайшем аэропорту, кроме того, с которого мы так поспешно ретировались. Я подхватил Васю под мышки и с трудом усадил в кресло, пристегнув его ремнями безопасности.

Затем я снова упал в кресло пилота. Как раз вовремя, поскольку самолёт, летевший на автопилоте уже довольно долго, собирался покинуть центральную зону урагана, называемую иностранцами «бычий глаз». Впереди в ночи клубились грозовые тучи. Как только я пристегнул ремни безопасности, мы вошли в зону облаков. Не успел я сориентироваться в обстановке и наметить новый курс, как рядом с нами чёрное небо взорвала яркая вспышка, белая молния ослепила меня и, казалось, ударила прямо в самолёт, одновременно по ушам врезал гром. А затем пространство вокруг меня задрожало, как горячий воздух в пустыне, создающий мираж, ну или как рябь, бегущая по зеркальной глади озера, когда лёгкий ветерок гонит воду на поверхности еле заметными волнами.

Пространство как будто плавилось, одновременно с этими странными явлениями я испытал дикую боль, кажется, рядом заорал Василий, а потом я потерял сознание.

Не знаю, сколько я пробыл без сознания, но когда пришёл в себя, то никакого шторма, чёрных туч, молний, а главное, темноты вокруг не наблюдалось. В небе светило солнце, а самолёт всё ещё каким-то чудом летел вперёд, топливный бак, судя по показаниям датчика, был почти полным. Дополнительным ударом по моему сознанию стал факт того, что нигде на горизонте не было даже намёка на океан. Самолёт находился над материком. И во все стороны, куда бы я ни посмотрел, была суша, желтели поля и леса. Слева виднелись высокие горы, сверкающие ледяными вершинами, от них и до самого горизонта справа сушу пересекали две реки, были видны также несколько крупных живописных озёр. Позади самолёта остались какие-то пустынные пейзажи. Не степь, а натуральная жёлтая песчаная пустыня. Судя по компасу, самолёт уже какое-то время летел на восток, хотя до того, как молния ударила в него, я чётко помнил, что держал курс на юг, пытаясь выбраться, таким образом, из урагана.