Ольга Яковлева - Время небытия

В эту ночь на мост пришел Себастьян. Он чувствовал запах вампира, шёл на него, но опоздал – Александр ушёл отсюда. Себастьян остался на мосту, не решившись идти дальше, и размышлял, смотря в глубину тёмных вод. Он постоянно думал о смертной и такой не похожей на остальных девушке, был заинтригован ей, хотел узнать её ближе. Однажды вырвав её из лап кровожадной смерти и напоив своей кровью, он чувствовал незримую связь, образовавшуюся между ними, и эта ниточка притягивала его в чужой незнакомый город, который был так бесконечно далеко от всего, что уже больше ста лет окружало его и окутывало привычным теплом. Но теперь ему не было страшно, ведь он больше не был одинок.

А Александр стоял рядом с домом Анны и переживал вместе с ней её сны.

***

В следующую субботу Себастьян вновь прилетел в Москву. Они встретились с Анной и направились гулять, как и в прошлые выходные.

– Как давно ты живешь?

– Меня инициировали в середине девятнадцатого века, значит, скоро подойдет к концу мое второе столетие на этой земле.

– Как ты справляешься с вечностью? – невольно ужаснулась Анна.

– К этому привыкаешь, девочка. И ты привыкнешь, если завершишь свой путь. До конца.

– До конца… – задумчиво пробормотала Анна. – Что же может мне помешать?

– Если ты не продолжишь пить кровь, останешься обычным человеком. Но ты ещё смертна, и на этом пути тебя подстерегает опасность в виде незримых врагов, – серьёзно отвечал ей вампир. – Если сейчас из тебя выпьют всю кровь, ты умрёшь.

Снова наступили выходные, и Себастьян снова приехал в Москву. Всю неделю Анна работала, с головой погрузившись в новые обязанности, ей не хватало времени на праздные раздумья, и пока она не задавала себе вопросов, что же для неё может означать новое знакомство.

Пока он снова не предложил ей своей крови. Это случилось через месяц после его первого приезда. Они не пошли гулять – начались затяжные осенние дожди, а Анна подхватила простуду – и остались в её уютной квартире. Себастьян привез с собой молодого вина и варил глинтвейн, Анна согревалась им, укутавшись в тёплый плед. Вампир стоял у окна, изучая город сквозь капли дождя на стекле.

– А вампиры могут простужаться? – спросила его Анна.

– Мы – нет. А ты всё ещё слишком человек, – отвечал ей Себастьян. – И будешь им оставаться, если вновь не ступишь на путь превращения.

– Когда же ты снова поделишься со мной своей кровью? – подняла она на него глаза.

– Что ж, – усмехнулся вампир. – Я готов.

– Но сначала расскажи мне о своём превращении, – попросила его Анна. – Ты обещал продолжить свой рассказ.

– Моё превращение… Я уже рассказывал тебе, как всё началось. Противник того древнего вампира, который чуть не убил меня, пришёл ко мне в дом и предложил свою помощь. Я не отказался, но сначала попросил рассказать мне о моём будущем, всё до конца. Он не скрывал, что я ступаю на проклятый путь, путь небытия, когда смерть отступает от тебя и начинает требовать кровавые жертвы в обмен на полученное бессмертие. Он рассказал мне, что милосердие к людям оставит меня, а я стану палачом невинных в неотвратимой жажде насыщения. Я даже могу начать убивать своих близких, только чтобы утолить жажду крови. Я спросил его тогда же, можно ли этого избежать, можно ли сохранить в себе хоть каплю человечности.

– Посмотри на меня. – сказал он. – Я пришел к тебе, потому что, несмотря на мою натуру хищника, несмотря на то, что я сам палач и пью кровь одних лишь злодеев, я сохранил в себе милосердие. Да, это непросто, ведь нас подстерегает безумие, а кровь смертных взывает к нашим душам и сводит нас с ума. Но это возможно. И я хочу воспитать хотя бы одного такого же, как я, бессмертного, для кого короткая смертная жизнь не пустой звук, того, кто будет щадить своих жертв и забирать себе ровно столько крови, сколько нужно для пропитания, не убивая их, не устилая свой вечный путь смердящими трупами.

Он стал приходить ко мне раз в неделю и поить своей кровью. Заодно он рассказывал о том времени, в котором он родился – а родился он на полвека раньше меня, – о том, как входил в моду и просвещенные умы романтизм, после века европейских революций и бессмысленного кровопролития вновь стали говорить о праве на свободу, о праве на справедливость. У него самого были большие планы на жизнь, он был поэтом, дружил с Байроном и вместе с ним хотел отправиться на Балканы помогать восставшим против ига рабства народам. И он уехал бы, если бы его самого не поймал в подворотне Робеспьер, самый древний вампир из всех, кого мы знали…

Я уже рассказывал, что Робеспьер сделал его вампиром против воли, быстро и жестоко, в насмешку над его просвещенными взглядами. Несмотря на насилие, совершённое над его жизнью, мой наставник не утратил милосердия, и он долгое время оставался для меня самым человечным вампиром из всех, кого я знал.

Себастьян сделал паузу, налил Анне новую порцию горячего глинтвейна и продолжил свой рассказ. Дождь на улице не утихал, заполняя воздух тихим шуршанием и еле слышным предчувствием осени.

– В смертной жизни у меня была невеста Анжела. Сначала, когда превращение только началось, я скрывал от неё происходящее со мной. Она была умной образованной девушкой, здраво смотрела на жизнь и стремилась найти смысл жизни в чём-то, что выходило за рамки ожидающих её супружества и материнства. Мы встречались, как и прежде, мечтали о будущей жизни – Анжела хотела путешествовать и объездить всю Европу. Я мечтал об Анжеле, любил её и знал, что скоро мне придется открыть ей правду. Наконец этот день настал. Я проснулся утром и понял, что не хочу ни есть, ни пить, человеческие желания оставили меня, а желаю я теперь только одного – пить кровь смертных. В это утро мой наставник был со мной, он подтвердил, что мой прежний человеческий путь завершён и для меня начинается новая, бессмертная жизнь. Он заранее преподал мне все уроки, как выбирать жертв, как пить их кровь малыми порциями, необходимыми для жизни, как стирать из памяти людей часть воспоминаний, заставляя их забыть о визите вампира. И он же рассказал всё Анжеле, обещав взять на себя её посвящение.

– Вы сделали её вампиром?

– К сожалению, нет. Она была так прекрасна, молода и невинна в своей смертности, что мы оба долгое время не могли осмелиться, не смели покуситься на её кровь. Да, мы всё рассказали ей, открыли тайну своей бессмертной сущности, и она была в восторге. Она требовала от нас, чтобы мы немедленно превратили её, но мы не могли… Я в полной мере познал кровожадность своей натуры и непрестанно усмирял ее. Мой наставник был рядом, Анжела была рядом, и я так и не отважился выпить её крови, хотя это желание долгое время буквально сжигало меня изнутри. Он удержал меня от этого. Вместо этого он дал ей испить его крови, но она ее отторгла. Это означало, к нашему глубокому разочарованию, что ей придётся пройти через боль и смерть, чтобы стать бессмертной. Поэтому мы так медлили. И мы упустили момент.