Георгий Григорьянц - Драконий перстень

– Наверное, туннель прорыли Птолемеи на случай бегства из дворца, – сказал Артавазд. – Но задерживаться нам здесь нельзя, а идти к Диодору тоже опасно: нас ищут.

Царевич и амазонка двинулись по песку в сторону города, и в одном из домов неподалеку от порта, предъявив хозяину убедительные аргументы – острые мечи и золотые монеты, получили кров и еду.

В торжественной обстановке утром следующего дня правитель Египта двигался к Серапеуму. Носилки в окружении телохранителей несли рабы. Птолемей в платке немес с уреем на лбу, с приставной бородкой и каменным лицом, сидел на позолоченном сиденье, рассматривая толпу в поисках Артавазда.

Было шумно и оживленно. Народ сбегался к дороге, по которой следовала пышная процессия. Все склонялись в глубоком почтении: простые смертные созерцали божество, которому надо поклоняться, но главное – оберегать, чтобы не навлечь страшные бедствия и гнев богов. Перед носилками шли стражники и жрецы, за носилками – высшие сановники государства. Не было лишь царицы и верховного судьи. Рабы замыкали шествие, ведя священного белого быка и жертвенных животных.

Серапеум являлся самым большим и величественным из всех храмов Александрии. В нем была установлена огромная статуя бога Сераписа из черного диорита, а также располагалась большая библиотека, вторая по значимости после Александрийской. Окруженный колоннадой, этот храм был хранилищем непревзойденных произведений искусства – древних статуй всех египетских богов и яркой, неординарной живописи, покрытой слоем лака и смолы. Бог Серапис, на голове которого стояла мерная пшеничная корзинка, даровал изобилие и плодородие, повелевал подземным царством и загробной жизнью и, соединяя в образе человека черты египетских богов Осириса и Аписа, выглядел как грек, что было привычнее для эллинов, управляющих Египтом. Культ этого божества Александр Македонский вывез из Вавилонии. Умирая, Александр молился именно ему.

У входа в храм процессия остановилась, фараон, держа в руках жезл сехем, спустился с носилок и ждал. Подошел главный жрец и поклонился:

– Жертвы богу принесены, ты можешь войти и получить предсказание.

– Я хочу помолиться верховному богу – покровителю моей династии, – громко объявил Птолемей своим приближенным. – Всем ждать здесь, я войду один.

Он поднялся по ступеням храма и вошел внутрь. Дверь за ним с грохотом закрылась.

– Мои просьбы по вопросам жизни и смерти Серапису, – обратился правитель к главному жрецу с раздражением, – никто не должен слышать. Всем покинуть зал! И тебе, великий провидец, тоже. И никого сюда не пускать!

Жрецы, в замешательстве от сурового взгляда фараона, который, как верили, мог испепелить человека, подобострастно поклонились и ушли. Птолемей поднял голову и посмотрел на каменное изваяние бородатого мужчины, облаченного в тунику и обутого в сандалии, – творение по заказу правителей из династии Птолемеев.

– О великий! – начал молитву Птолемей, совершая обряд воскурения и возлияния. – Ты отвечаешь за стабильность и непрерывность власти моей династии. Я принес жезл сехем, чтобы твоя мудрость излилась на меня. Проявляя терпимость к верованиям туземцев, я продолжаю чувствовать их враждебность, а также злобность окружения. Мое положение неустойчиво. Как мне поступить: усилить репрессии или смириться? – Вглядываясь в лицо божества, он ждал знака.

– Будь мужчиной! – вдруг раздался голос. – Ты бесхарактерный и изнеженный, а люди уважают сильных. Прими решение и жди неизбежного!

– Артавазд! – Птолемей узнал голос.

Из-за статуи божества с головой ибиса – бога мудрости Тота – вышел армянский царевич.

– О! – вскричал фараон. – Я уже потерял надежду увидеть тебя, единственного человека, на которого могу положиться!

– Меня и мою спутницу в твоем дворце пытались убить, но мы смогли уйти. – Артавазд привлек к себе Калестриду, обхватив рукой ее талию, когда она подошла, появившись из-за статуи богини Исиды, защитницы и покровительницы народа.

– Это все происки Трифаены! – Птолемей был расстроен. – Я сам нахожусь в постоянном напряжении, не могу расслабиться ни днем, ни ночью, ожидая удара в спину. Моих врагов пока останавливает лишь страх перед гневом богов. Что же делать? – Он смотрел на Артавазда с надеждой.

– Мы должны найти Свиток Творца, который хранится в подземелье этого храма. На этот счет есть точное указание богов.

Птолемей растерянно смотрел на царевича.

– Армянский царь Тигран общается с миром богов и духов, – вступила в разговор Калестрида. – Я сама убедилась в этом, так что поверь Артавазду.

– Когда отец был в Египте, главный жрец Великого храма в Мемфисе Пшериниптах поведал ему о Свитке, заклинания которого помогут извести нечисть в твоем царстве, – сказал Артавазд.

– Царица Трифаена и главный судья знают о Свитке и тоже ищут его, – произнесла амазонка.

– Теперь понятно, почему в этом храме жрецы со всего Египта любят проводить свои собрания, – осенило Птолемея.

– Птолемей, сехем может указать местонахождение Свитка. Вперед! Мы знаем – значит, можем.

Троица, прихватив масляные лампы, двинулась по наклонному пандусу в склеп, где был установлен саркофаг священного быка Аписа, земного воплощения бога Птаха.

– В этом склепе нет дверей, – разочарованно произнес Птолемей, осмотрев помещение.

Артавазд обошел вокруг большого черного гранитного саркофага, отшлифованного с невероятным мастерством, и предложил:

– Давай откроем крышку саркофага.

Они навалились на крышку, которая со скрипом сдвинулась.

– Внутри лестница, уходящая вниз! – воскликнул фараон.

Артавазд помог забраться в саркофаг ему, потом амазонке, наконец, залез сам, и все трое, освещая себе дорогу, стали спускаться в подземелье. Они шли долго, и казалось, что туннель, прорытый в песчанике, никогда не закончится.

– Птолемей! – вдруг крикнула Калестрида. – Взгляни на свой жезл: камни стали светиться!

Фараон изумленно посмотрел на сехем. Действительно, глаза – стеклянные камни, вделанные в бронзовый жезл, – светились тусклым красным светом.

– Бог наблюдает за земной жизнью фараона! – восторженно закричал Птолемей.

– Это значит, что мы идем в правильном направлении, – уверенно сказал Артавазд.

Вошли в ротонду, окруженную колоннами, из которой ветвились два коридора. Двинулись в первый – глаза потухли, вернулись и пошли во второй – глаза загорелись ярче. Птолемей нес жезл на вытянутой руке, поражаясь божественной силе, ведущей людей к открытию.

– Здесь, в катакомбах Серапеума, я испытываю восторг. Бог передает мне свою волю! – с пафосом говорил Птолемей, которого переполняло восхищение от происходящего. – После смерти я присоединюсь к одной из звезд на небосклоне и стану бессмертным. Мое путешествие в другую жизнь даст возрождение…