Антип Архипов - Жатва
- Название:Жатва
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Антип Архипов - Жатва краткое содержание
Жатва - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
А Устин Гордеич другие клетки развернул – там тоже самое: мужи, женки, детки малые, лежали тут без разбору, по нескольку покойников в одной клети. Тут же меж клеток, валялись убитые стрельцами прикащики фряжского купца, с пистолями да пищалями иноземной работы. Но самого купца Фильки средь них не было.
Пройдя далее внутрь, отыскали другую комнату, чуть меньше первой. В ней на дубовых столах во множестве стояли склянки с жидкостями, да туески с порошками, да миски, да плошки, да ступки.
А в дальнем углу темном, прижавши к тулову простреленную шуйцу сидел, глядя волчьими зраками, плешивый старичок в иноземной чуге да сафьяновых сапогах. То и был фрязин Филипп де Маниак.
От всего увиденного помутились очи Устин Гордеича, выхватил он саблю острую и хотел посечь гада, но бывший сзади ярыжка Семен, ухватив его за руку, молвил:
– Не можно это, господин старший подьячий. Как перед Дементием Миничем отчет держать будем коль мертвым доставим эту гадину?
Охолонили Устин Гордеича его слова. Убрал саблю в ножны да велел вязать купца крепким вервием. Но едва лишь стрельцы подступились, как тут же рухнули замертво. А диавол сидит в закуте своем да щерится.
Призадумался Устин Гордеич, что за наваждение? Как подступиться к колдуну-баальнику, не потеряв новых людей? Снова выручил ярыжка Семен:
– Помнишь, господин старший подьячий, как везли в глухом коробе бабку Прокопею, что смерть изрыгала из недр своих? Короб тот до сих пор цел и стоит на конюшне. Ты только вели, я мигом…
Устин Гордеич кивнул, и ярыга тотчас помчался вон из подклета. А старший подьячий, велев направить на колдуна заряженные пищали, тоже вышел наружу, ибо невмоготу стало в том подвале смрадном, среди черных мертвецов стоять.
Спустя час ярыжка вернулся. С ним возок на летних полозьях да стрельцов еще с два десятка. На возке серый короб, глухой, свинцовый. Одна лишь малая дыра в нем, для продуха.
Сметливый ярыжка прихватил и рогожи кусок. Вновь спустились в страшный подклет. Филька сидел в том же углу, но уже был бледнее прежнего, да и крови из шуйцы натекло под ним изрядно.
Два стрельца издали набросили на него рогожу да скрутили ее вервием. Потащили извивающийся куль к выходу. Колдун изнутри не кричал, лишь лягаться поначалу пробовал, но куда ему тщедушному против силы стрельцовой? Сунули его в короб головою вниз и тяжелой крышкой накрыли. Сверху замет наложили да пудовый замок навесили. Повезли гада в Кремль, в поруб при Стрелецком приказе.
***
Когда полгода назад ко мне в Дрездене заявился усатый шляхтич, я понял, что уйти на покой не удастся, что и в мои семь десятков лет, я снова кому-то понадобился. Вернее – понадобилось мое умение убивать людей.
– Имею честь представиться – хорунжий Романовский, ординарец Великого гетмана Литовского Януша Радзивилла. С тайным поручением от его светлости.
Шляхтич протянул мне скрепленный печатью свиток. На печати был изображен хорошо известный мне герб великого рода – орел, державший в когтях щит с тремя охотничьими рогами. Когда-то я помог старому Родзивиллу, отцу гетмана Януша в войне против Московии. Интересно, что на этот раз случилось у литовцев?
Сломав печать, я развернул письмо и быстро пробежал глазами по мелко написанным строкам и усмехнулся. Все как обычно. Ничего нового. Одним людям надо срочно убить других людей.
– Что прикажете передать Великому гетману? – спросил шляхтич, принимая от меня свиток, и тут же поднося его к пламени свечи.
– Мне нужно время подумать, – ответил я, глядя как огонь с готовностью схватил предложенную ему пищу.
Хорунжий согласился и сказал, что будет ждать ответа. Хотя, ответ у меня уже был готов, однако прежде я должен был кое с кем посоветоваться.
__________
Как благодарен я судьбе, что она дала мне возможность обрести друга, которого боятся все люди без исключения. Правда, некоторые утверждают, что не боятся, но я им не верю – смерть боятся все. И если кто-то в ожидании ее скорого прихода внешне остается спокоен, то уж внутри у него точно все трепещет и дрожит.
Для меня же Смерть – друг. Не подруга, а друг, старый, суровый и загадочный. Я давно понял, что смерть – существо не женского рода, а мужского. Вот ее противоположность Жизнь – женского рода. А смерть со своими карающими дланями, со своей неизмеримой силой, со своей всеобъемлющей властью может быть только мужчиной. И подчинены Ему все: и нищие, и цари, и сильные, и слабые, и герои, и трусы. Поэтому, когда я говорю о смерти, я говорю – Он.
Впервые я повстречался с Ним в совсем юном возрасте. Мне не было и десяти лет, когда я понял: если хочешь сохранить себе жизнь, подружись со смертью. И в тот же день, я убил тех, кто, пользуясь моей телесной слабостью, издевался надо мной.
Их было трое – здоровенные парни, воспитывавшиеся в том же приюте монастыря Святого Августина, что и я. У всех нас не было родителей, но у меня, кроме того, не было еще и такого здоровья как у них, с рождения мое тело было хилым и слабым. А постоянное недоедание и тяжелая работа, на которую монахи частенько посылали малолетних воспитанников, истощали и без того ограниченные мои силы.
Те трое привыкли безнаказанно издеваться над более слабыми воспитанниками, в числе которых был и я. Жаловаться на них было бессмысленно. Да и некому – монахам было выгодно избавление от лишних ртов. Поэтому мы молча сносили все издевательства, которым нас подвергали наши мучители.
Однажды один из моих товарищей по несчастью разбил себе голову о камни двора, куда он слетел с высокой лестницы, споткнувшись о подставленную ногу одного из громил. Когда я узнал об этом, то понял – необходимо что-то делать. Иначе следующим лежать на холодных камнях с размозжённым черепом, в луже крови и собственных мозгов буду уже я сам.
Я помню, как стоял над телом мертвого товарища и глядя на его голову, превратившуюся в месиво, с замешанными в него осколками костей и слипшимися волосами, придумал, чем я смогу помочь себе и своим друзьям.
В тот же вечер я украл в погребе пустую стеклянную бутыль, спрятался в кустах за стеной монастырского склада, и, взяв в руку большой, плоский камень, разбил эту бутыль на множество мелких осколков. После чего, каждый из осколков я старательно растер в порошок. Достав из кармана кусок овсяного хлеба, припасенного мною с обеда, я расковырял мякиш и принялся вмешивать в него получившийся порошок. Пальцы мои, усеянные крупинками стекла, зудели, но я не обращал на это внимания. Заткнув мякишем дыру, я, с бьющимся от волнения сердцем, вышел во двор. В руке у меня был зажат кусок хлеба, и я подносил его ко рту, делая вид, что откусываю. Все трое моих обидчиков сидели под навесом в дальнем конце двора и играли в кости. Заметив меня, они радостно закричали и, вскочив, кинулись в мою сторону. Я развернулся, сделав вид, что убегаю, но нарочно споткнулся и растянулся под веселый хохот преследователей. Парни окружили меня. Один из них увидел кусок хлеба в моей руке и, обрадовавшись добыче, выхватил его. Как я и предполагал, двое других накинулись на него (мы всегда жили впроголодь) и тому пришлось поделиться. Жуя мой хлеб, они несильно попинали меня, и снова пошли под свой навес, отплевываясь и костеря пекаря, пекущего хлеб из всякой дряни. Я же перевернулся на спину, удовлетворенно глядя им вслед.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: