Динара Касмасова - Леди ведьма

Дядя поднял в удивлении одну бровь, но тут же взял себя в руки, словно заставив себя опять посуроветь.

– Что же, – процедил он, – вы по-прежнему выглядите цветущим.

– Первый раз слышу, чтобы комплимент звучал как упрек, – хмыкнул мистер Барклей.

За его спиной вдруг красноречиво прокашлялся носильщик. Полли кинула на него взгляд и увидела, что у того на тележке огромный ящик, длинною с гроб и сбоку еще пара дорогих кожаных чемоданов.

– Ну что ж, мне пора, – сказал молодой человек дяде, тот в ответ лишь кивнул. – И рад познакомиться, мисс Бригстоун, надеюсь встретиться с вами при лучших обстоятельствах, – он изящно поклонился, даже с излишней церемонностью, и поспешил к носильщику, который сел на длинный ящик, решив свернуть цигарку.

«После такой резкой, даже если и оправданной, грубости дяди, навряд ли вы захотите со мной общаться», – вздохнула про себя Полли, даже не отдавая себе отчета, насколько понравился ей мистер Барклей.

Дядя, взявший Полли под руку, потащил её за собой, как и чемодан. Он явно хотел поскорее уйти от этого места, где все начали на него поглядывать.

Они сел в кэб, а не в частный экипаж, чему немало удивилась Полли, но акцентировать на этом внимание не стала, видя, что разговор со старым знакомым поверг дядю в легкий шок.

– Я был очень обеспокоен, когда ты мне телеграфировала из Плимута, что встречать тебя надо не в порту, а на вокзале, – сказал дядя.

– Я даже рада, что мне пришлось совершить поездку на поезде, – ответила Полли. – Было просто невыносимо плыть столько времени. Я уже взмолилась, чтобы что-нибудь произошло, и – о чудо! как только корабль оказался в проливе Ла-Манш, мы попали в ужасный шторм возле нормандских островов. Так что капитану, после долгих сражений со стихией, все же пришлось пристать к Плимутскому порту.

– Ты с такой радостью это рассказываешь, будто это ужасное приключение доставило тебе удовольствие.

Полли в ответ лишь улыбнулась, признаваться в правдивости слов дяди было как-то неловко.

Кэб довез их до почти забытого ею дома. В последний раз Полли видела эту сизую крышу и кирпичные стены в пять лет. С тех пор прошло уже двадцать лет, но, к её удивлению, дом предстал перед нею таким, каким она его и помнила. Служанка открыла дверь, и Полли увидела, что её встречают все слуги.

– Полноправная хозяйка дома наконец-то вернулась, – сказал дядя слугам.

Полли было неловко за это замечание, так как никакой хозяйкой она себя не чувствовала. Конечно же, она знала, что дом по наследству принадлежит ей, а дядя здесь живет с позволения своего брата, который, уезжая в Индию с семьей, пригласил его сюда жить.

– А дом почти не изменился, – перевела Полли разговор. Ей не терпелось пройтись по дому и вспомнить свое детство.

– Это потому, что я решил не тратить деньги на ремонт. Все жду, что хоть одно из моих предприятий оправдает себя. Но все эти акции, убытки и прибыли, а точнее, одни убытки – скучный разговор для юной леди, так что идем, пройдемся, мне не терпится показать, какой милый сад я развел. Среди печалей и забот он моя единственная отрада.

Дом был и вправду запущен, пол скрипел и местами был испорчен, обои выцвели и кое-где пожелтели. Толстые бархатные портьеры были проедены молью и запылены так, что и раздвигать их было страшно, казалось, оттуда могут рухнуть вместе с пылью сухие пауки. И Полли, чтобы не впадать в уныние, поспешила за дядей в сад. Сад оказался действительно чудесным местом. На довольно небольшом участке были и клумбы с розами, и маленькие самшитовые кусты, и аккуратные деревца, и даже небольшой прудик с золотыми рыбками. Искренне похвалив дядю за умелое земледелие, Полли вернулась в дом. Наконец, свыкнувшись с мыслью, что ей предстоит жить в столь мрачном месте, Полли все же не отказала себе в желании пройтись по дому, но первая дверь, в которую она хотела войти, оказалась заперта.

– А почему в эркерную комнату закрыта дверь? – спросила она у дяди.

– О, Полли, я не решался говорить тебе в письме, боясь еще больше омрачить и так твое невеселое пребывание в Индии. Я, будучи в долгах, взял постояльца. Ведь оставленная твоим отцом компания по торговле индийским хлопком прогорела, наши акции превратились в пыль, да еще и эта моя неудача с банком «Солтер энд Солтер». Но об этом ты слышала, так как кроме моего нытья о деньгах я ни о чем другом и не говорил. Может, – вдруг хмыкнул дядя, – поэтому от меня все друзья сбежали?

– А что это был за джентльмен, на вокзале, этот мистер Барклей? – осторожно спросила Полли, мысли об этом молодом человеке не покидали её до сих пор.

Дядя слегка нахмурился, но все же сказал:

– Чарльз Барклей, богач. Молод, но уже влиятелен. Хотя редко бывает в высшем свете, но обладает весомостью и значительными друзьями. Я познакомился с ним в клубе, пытаясь завести новые знакомства, найти новые ходы к богатству. Я разговорился с ним, хотя мне он показался мрачноватым и немного отталкивающим. Так вот, он-то и рекомендовал мне настоятельно этот банк как удачное высокодоходное вложение, – дядя вздохнул и замолчал, а потом продолжил с грустной улыбкой: – Так вот, уже пол года, как я не могу платить даже за дом и за уголь, поэтому мне пришлось взять одного постояльца. Не беспокойся, это очень глубокоуважаемый джентльмен, весьма тихий и редко бывающий дома. И к тому же, он нам как бы родственник. Знаешь сумасшедшую Барбару Бригстоун, твоему отцу и мне она двоюродная сестра? Так вот наш постоялец – младший брат её второго мужа МакКина. Кстати, ты с родителями даже ездила к МакКинам на какой-то праздник в их ирландскую глушь. Помнишь?

Полли отрицательно покачала головой. Ей стало грустно, она не попала в безоблачное детство, как ожидала – действительность была намного суровей.

– Да, кстати, – сказал дядя с неловкостью, – он делит стол со мной. Но ты можешь все поменять, ведь это твой дом, я же здесь как бы гость… хотя… но ведь … – дядя замялся, вид у него стал ужасно печальным.

– Не беспокойтесь, – улыбнулась Полли, – это даже хорошо, что вам составляли компанию за обедом. Тяжело находиться одному в таком большом доме.

– Вот и хорошо, – просиял дядя, – тогда спускайся через час, как раз подадут обед. Да, кстати, я не знал в какой из трех спален ты захочешь остановиться, и сказал, чтобы прибрали все, но для одной служанки это оказалось не по силам, она только мышей оттуда выгнала, – хихикнул дядя. – Так что выберешь комнату, и в ней мигом уберутся, пока мы будем обедать.

Как узнала потом Полли, до её приезда у дяди работали только дворецкий и кухарка. И лишь пару дней назад дядя взял в дом еще и молодую служанку – Терезу, бледнолицую, худощавую девушку лет двадцати.

Полли поднялась на второй этаж. По правую сторону от лестницы, где находились три спальни, никто не жил, так как дядя жил слева от лестницы, как и МакКин, занимая эркер, только на втором этаже.