Роман Куликов - Ведьмы Погибшей Империи

Хотя и понимая, что живущая в лесу ведьма, скорее всего, просто шутит, Маруша заговорила всё же вполне серьёзно. Даже, – с почтением:

–Я и не думала ни на кого охотиться. Просто искала тебя, мудрая хранительница леса. Надеялась, что ты не откажешь нам в помощи.

Старушка понимающе покивала:

–Да-да, я знаю, что с тобой детишки идут. Мне вот только невдомёк, – куда это вы тащитесь-то? Чего дома-то не сиделося? Али заняться боле нечем?

Маруша, уже догадываясь, какой именно ответ получит, всё же спросила:

–Бабушка, ты что же, ничего не знаешь, что в мире-то творится?

На что вышедшая из-за дерева старуха, пожав иссохшими плечами, затянутыми откровенными лохмотьями, бывшими некогда добротной телогрейкой без рукавов, под которой поддето не менее истрёпанное платье, безучастно сказала:

–Я давно миром-то не интересуюсь. В лесу вот живу, берегу его от людей лихих. И пока ещё ни разу об этом не пожалела.

Пару раз понимающе, и даже с некоторой долей зависти кивнув, Маруша заметила:

–Да, такой жизни все бы, наверное, хотели. Во всяком случае, я бы от такого точно не отказалась бы. Да и собиралась, если честно, лет через десять тоже в лес уйти жить. Да вот только не довелось.

Старуха, усмехнувшись беззубым ртом, спросила:

–Ну, и что же тебе помешало? Например, я могу тебя у себя устроить. Правда, придётся детишек в Коростень отвести. Не место детям в лесу.

Маруша невесело усмехнулась:

–Да я бы и рада. Надеюсь только, что Коростень ещё не захвачен.

Сдвинув седые брови так, что они сошлись над переносицей, а морщины на лбу и вовсе превратились в некое подобие древесной коры, старуха спросила:

–Захвачен? И кем же это? Уж не кочевники ли на такое сподобились? Что-то мне в такое не верится!

Маруша кивнула:

–И правильно, что не верится! Кочевники на такое не способны. Это люди с востока. Те, что нам в дружбе когда-то клялись.

Ещё теснее сдвинув брови, чего, казалось бы, уже невозможно сделать, старуха спросила:

–И как же это им удалось-то? Да и как они вообще смогли так далеко на запад-то зайти? Или наши властители уже даже и им противостоять не могут? Так ведь и без них наши воины смогли бы кого угодно остановить. Или и они уже настолько выродились, что ни на что уже стали не способны?

И на этот раз догадываясь, какой ответ её ждёт, Маруша спросила:

–А давно ли ты, бабушка, людей-то последний раз видела? Давно ли из лесу-то последний раз выходила?

Снова показав гладкие дёсны, древняя ведьма дала как раз такой ответ, на который Маруша и рассчитывала:

–Давно, ой, давно! А зачем мне люди-то? У меня здесь, в лесу, и так всё есть, что мне нужно. И даже больше, чем мне требуется. А людей я давно от моего леса отвадила. Нечего им тут делать. Хай себе в своих городах да деревнях живут. А в мой лес соваться нечего. Тут я хозяйка! И кроме меня да животинки лесной никого нет. Только с нежитью бездушной ещё дело имею, – мне и достаточно. А люди, – старуха вздохнула с таким сожалением, словно даже своя принадлежность к роду человеческому её печалит неимоверно, – они все слишком испорчены. Только все и думают, как бы где чего урвать, да чтобы при этом им это ничего не стоило. Жадные все стали, да злые какие-то. Не люблю я их больше.

Многозначительно кивнув, Маруша выдохнула:

–Ясно. Ну, бабушка, так ведь теперь всё стало ещё хуже. Теперь на наши земли пришли люди, которые намного злее и жаднее тех, про кого ты сказала. Эти грабят, убивают и насилуют всех и каждого, кто попадается им на пути. И вот они-то могли захватить Коростень. Хотя именно туда я детей и веду.

Выслушав пояснения Маруши, как той показалось, не совсем доверяя тому, что услышала, старуха спросила:

–А где же все наши-то? Или у нас уже и воинов не осталось?

Догадываясь, что старуха и понятия не имеет о том, что произошло за последние десять лет, Маруша ответила:

–Все наши лучшие воины ушли на запад, за пролив. Там на наших братьев тоже напали. Вот наши туда и отправились, чтобы им помочь. Бабушка, уже лет десять, как война-то идёт. У меня там, например, все сыновья воюют. Пока ещё все четверо живы, как я чую. А вот двух дочерей уже убили. Причём, – здесь, у нас дома. Хвала богам, что остальные пятеро успели сбежать. Надеюсь, что они к братьям, за пролив отправятся. Потому что тут, у нас, воевать-то против захватчиков уже и некому, почитай.

Старуха выслушала Марушу внешне совершенно спокойно. Однако Маруша ощутила, что не просто настроение древней ведьмы изменилось. Показалось, что даже воздух вокруг словно бы загустел. По крайней мере, Маруше остро захотелось поскорее уйти куда-нибудь подальше и от старухи, и от этого места вообще. А при возможности и вовсе покинуть этот лес, чтобы никогда больше в него не возвращаться.

Тем временем, древняя ведьма, видимо, заставив себя успокоиться, что отразилось и на всей внешней обстановке (Маруша вздохнула намного свободней), спросила:

–Ну, хорошо, – наши воины ушли на запад. Но боги-то наши куда же смотрят? Или и им стало уже некогда своим потомкам помогать? Ведь не просто люди гибнут, как ты сказала. Вообще весь народ наш уничтожают. Что ж они, совсем, что ли, нас забросили?

Ответить на это Маруше оказалось нечего. Поскольку она – всего лишь простая ведьма. И не ей судить о воле богов, или угадывать их желания и устремления. Всё же для этого нужны совсем другие способности. Маруша же, хоть для своего возраста и приобрела значительные магические навыки, всё же пока ещё "не доросла" до того уровня, когда становится возможным общение с богами.

Пожав плечами и одновременно улыбаясь (отчего-то – виновато), Маруша сказала:

–Вообще-то я надеялась, что ты мне что-нибудь про это расскажешь. Мне же всего-то пять десятков лет. Откуда же у меня такие знания-то?

Взгляд древней ведьмы, в котором прямо-таки светилось некое, непонятное для Маруши требование немедленного ответа, как будто бы сразу же погас, стал более мягким. Снова показав в усмешке по-детски голые дёсны, старуха заявила:

–Ну, я с богами не общалась. Когда у меня появился выбор, куда податься, – в храм или остаться жить в лесу, я выбрала, как ты догадываешься, второе. А здесь нам боги не слишком-то и нужны. Я сама привыкла со всеми невзгодами справляться. То людей, жадных до нашего добра, прочь отгоню. То бурю в сторону отведу. То вот землю, с небес падучую, полста лет назад пришлось вдали от леса вниз обрушить. В общем, богов я напрасно не тревожила. Думаю, что они обо мне и забыли давно. Наверное, поэтому-то Мара ко мне и не заглядывает так долго.

Маруша, услышав имя богини, в честь которой её и назвали, ощутила в груди невольный трепет. Но, не позволив себе предаваться бесплодным размышлениям, спросила:

–Значит, ты ещё до пятидневной ночи в лес ушла?