Чёрный Лев - Дальние острова

«Пряности! Всё дело в проклятых, дорогущих пряностях, и в тех прибылях, которые получает Португалия от колоний в Индии! Карл, тоже захотел заполучить их!» – он разволновался, и жестом попросил у Ксаверия воды.

Но испанцы, не особенно-то доверяли португальцу Магеллану, и плывшим с ним его соотечественникам – Дуарте Барбозе и Жуану Серрану. [10] Жуан Серран – родной брат Франсишка Серрана, соответственно, тоже приходился Магеллану кузеном. В экспедиции Магеллана участвовало 40 португальцев, из примерного общего числа участников в 270 человек. Вообще, среди них были разные люди. Антонио Франческо Пигафетта, родом из Венеции, рыцарь ордена Святого Иоанна. Были германцы, и уроженец Нормандии, греки с Родоса, которым в то время владел рыцарский орден Святого Иоанна, были и итальянцы, вернее подданные короля Испании, рождённые в Италии

Как бы то ни было, флотилия Магеллана из пяти кораблей, отплыла от берегов Испании 20 сентября 1519 года.

«По пути Колумба! Следуя не на восток, как португальцы, а на запад, с целью достичь Индии и Китая!»

Магеллан знал куда плыть, точно или по наитию предполагая, что между Атлантическим океаном и Южным морем, открытым Васко Нуньесом де Бальбоа, есть пролив.

«Воды всех океанов и морей, соединены между собой! Вот первое открытие, которое сделал Магеллан, когда 28 ноября 1520 года прошёл пролив, и увидел открывшуюся невообразимую ширь и гладь океана перед собою!» – снова его объял восторг первооткрывателя, как будто он, рядом с Магелланом, стоял на мостике его флагманского корабля «Тринидад», вглядываясь в неизведанные ещё просторы.

А до этого, был Хуан Диас де Солис, который тоже искал путь в Южное море. В 1516 году он вошёл в Mar Dulce – Пресное море, [11] Залив Ла-Плата на побережье Южной Америки, образованный при слиянии в Атлантический океан рек Уругвай и Парана, Был открыт португальскими капитанами Жуаном из Лиссабона и Иштебаном Фроишем думая, что по одной из рек, он сможет достичь своей цели. Но неосторожно, малым числом, они высадились на берег, где все были убиты и съедены аборигенами.

«Сожрали всех, кроме Франсиско дель Пуэрто!» – зная много о нравах туземцев, он зябко передёрнул плечами. «Загадка, почему местные, пощадили дель Пуэрто?»

И тут выходит на нашу сцену человек, ещё более затенённый туманом, чем Фернан Магеллан. Себастьян Кэбот! А может Кабот? Или Кабото? У его отца, Джованни, тоже было много имён, ведь он, родился в Италии, правда, никто не знает где, он служил Венеции, Испании, Франции и Англии. В Италии его звали Джованни Кабото, в Англии – Джон Кэбот, в Испании Хуан Кабото, во Франции – Жан Кабо, португальцы переиначили его имя как Жуан Каботу. Он тоже пытался найти путь в Южное море, к Островам Пряностей, в Индию и Китай, но только северным путём.

«Хуан Кабото, открыл Новые Земли, но не нашёл пути в Южное море.. [12] Экспедиции Джона Кэбота – 1496–1500 гг из Англии. После викингов, он был первым европейским исследователем, достигшим берегов Северной Америке в районе о-ва Ньюфауленд А есть ли там пролив к Индии и Китаю?… Это, докажут следующими за нами поколения… И вот бы найти письма, которые Хуан Кабото, писал Христофору Колумбу! Описывая свои путешествия и открытия! Хотя Колумб, тоже личность сомнительная…»

Молодой человек, как истинный испанец, не доверчиво относился ко всем не испанцам, особенно к таким как Кэбот и Колумб.

«Колумб, вроде бы генуэзец, предлагал свои планы родной Генуе, Венеции, Португалии и Испании, собирался продать их Франции, а может и Англии. Разве можно полагаться, на таких людей? Вон, Себастьян Кэбот, тот ещё… Продолжил дело отца Джованни Кэбота, и немного послужив Англии, потом переметнулся на службу к нам, в Испанию».

В 1526–1530 годах, Себастьян Кэбот, находясь на службе Испании, идя по пути Магеллана, возглавил большую экспедицию для изучения и освоения Южных земель. Он вошёл в Пресное море, и именно он спас Франсиско дель Пуэрто, и остатки экспедиции Хуана Диаса де Солиса, потерпевших кораблекрушение, у одного из островов.

«И проживших там боле 10 лет!

Выведав и разузнав у нас всё, что ему было нужно, Себастьян Кэбот, снова переметнулся на службу Англии!»

– Испанцы и португальцы прочно завладели всеми торговыми путями, и нас на них не допустят! – заявил он, и найдя поддержку среди высшей знати и богатых торговцев, основал «Общество купцов-изыскателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений неведомых и до этого не посещаемых морским путём». И именно он организовал и снарядил экспедицию, с целью найти морской путь в Китай и Индию, к пряностям! через северные моря. [13] По современному Северному морскому пути 10 мая 1553 года, на трёх кораблях, экспедиция вышла в море. Разлучённые бурей, два корабля погибло, и только «Edward Bonaventure», [14] «Эдуард Благое Предприятие» которым командовал Ричард Ченслер, в августе 1553 года, дошёл до устья Северной Двины.

Русские люди благожелательно отнеслись к приплывшим иностранцам, и Ричарда Ченслера, провели к Московскому царю Ивану IV, прозванному Грозным. Между Московским царством и Англией, был заключён торговый договор.

«Мысли знаний унесли меня далеко от Магеллана. Следует вернуться».

Итак… Магеллан…

Прежде чем достичь океана, ему и его спутникам пришлось пережить заговоры, бунты и мятежи, крушение корабля, смерти и убийства, зимовку на незнакомых, и от этого страшных берегах.

С самого начала пути, недовольные Магелланом испанские офицеры, группировались вокруг капитана корабля «Сан-Антонио» Хуана де Картахены, генерального инспектора и счетовода экспедиции, назначенного на эту должность самим королём.

– Я хочу спросить у этого чумазого португальца, куда мы плывём? Куда он, ведёт нас? Почему он ничего не говорит нам и почему мы, ничего не знаем? Его Величество король Карл, лично просил меня, отчитываться об экспедиции, только ему, а не через этого, Магеллана! А я сеньоры, нахожусь в таком же неведении, как и вы!

– Ваша обязанность следовать днём за моим флагом, а ночью, за фонарём на корме моего корабля! – отвечал на все претензии испанских офицеров, суровый Магеллан.

Картахена дерзил, называя его не капитан-генерал, а попросту капитан, подчёркивая этим, что они, ровня.

Магеллан терпел эти выходки, лишь иногда одёргивая Картахену, и стоявших за его спиной, ухмыляющихся испанских офицеров.

Это продолжалось до тех пор, пока Магеллан не пригласил всех капитанов на палубу своего флагмана «Тринидад». Хуан де Картахена в спеси своей, снова назвал его капитаном, забыв как-то, что он не на своём «Сан-Антонио», в окружении единомышленников и друзей, а на «Тринидаде», где вся команда была верна и предана Магеллану.