Сергей Самаров - Славянский сокол

– Я буду рад выслушать дельный совет, – ответил князь, – тем более что он идет от такого человека, как вы, эделинг. Ваш опыт ведения тайной войны и обманывания противника стоит много.

Аббио, довольный похвалой и тем, что он приготовился рассказать, засмеялся.

– Это не просто совет, это целый спектакль, который я предлагаю разыграть. Если у вас нет с собой достаточного количества воинов, князь Бравлин, который в курсе событий, готов вам предоставить своих…

– Я найду воинов достаточно, чтобы обеспечить свою безопасность, – коротко объяснил положение вещей Годослав.

– В том-то и суть вопроса, что следует обеспечивать не вашу, князь, безопасность, – хитро сощурил глаза молодой эделинг.

– Я не понимаю… – Годослав развел руками.

– Сигурда сначала не заинтересовала ваша особа. Он считал вас князем Ратибором из Аварского каганата. Ратибор достаточно известный человек, он одного с вами роста, но в кости поуже и не такой представительный. Но у меня есть воевода Стенинг, опытный воин и рыцарь, хотя и не слишком знатного рода, но очень благородный человек и чрезвычайно умелый воин. У Стенинга при его немолодом возрасте абсолютно ваша фигура. Если он выедет в ристалище в шлеме с закрытым забралом, никто не отличит вас.

– Славяне не носят шлем с забралом, – вставил слово Далимил. – Через забрало нам тяжело дышится.

– Пусть это будет бармица, – охотно согласился Аббио. – Мы включаем Стенинга в число зачинщиков пятым рыцарем, которого искали. И окружаем его вашими людьми или людьми Бравлина. Но это должны быть откровенные славяне. И при этом заявляем, что выставляем рыцаря инкогнито, хотя готовы поручиться за его честь. Это обтекаемая формула. Если кто-то усомнится в чести рыцаря, достаточно одного поручителя, чтобы обвинение снять. А мы поручимся за Стенинга трое, как знающие его. Но присутствие в охране славянских воинов будет красноречиво говорить о том, кто прибыл на турнир. В этом случае мы никого не обманываем. А если кто-то ошибся, то это могут быть только его собственные проблемы. Сигурд переключит на Стенинга все свое внимание, и вы сможете завтра спокойно участвовать в меле.

Годослав думал недолго.

– Я не могу пойти на это. Как можно подставлять вместо себя под удар человека, которого даже не знаешь. Тем более, человека прекрасного, готового на такое самопожертвование. Это было бы полным отсутствием благородства с моей стороны.

Аббио несогласно замотал буйной головой, отчего хвост его волос стал напоминать лошадиный.

– Никакой опасности, уверяю вас, в окружении сильных телохранителей быть не может. А что касается турнира, то для Стенинга уже большая честь войти в число зачинщиков. В ристалище же он мало кому может уступить. Там для него Сигурд уже не представляет угрозы.

Годослав налил в кубки мед и жестом пригласил Аббио к столу.

– Так вы согласны? – Аббио проявил нетерпение.

– Пожалуй, так, как вы это рассказали, дело выглядит привлекательным. Если вы гарантируете безопасность Стенинга…

– Нет, это вы должны гарантировать его безопасность. Вернее, ваши воины. Хорошо бы включить в их число кого-то, кого герцог Трафальбрасс хорошо знает. Хотя бы внешне.

– Ставр… – подсказал князю Лют. – Сигурд дважды встречался со Ставром, и уж фигуру Ставра спутать с другой невозможно.

– Да, волхв Ставр подходящая кандидатура, – согласился Годослав. – Только одно его присутствие будет давать Трафальбрассу повод думать, что он узнал меня в другом человеке.

– Вот и прекрасно! – воскликнул Аббио. От его дурного состояния духа после происшествия в лесу и следа не осталось. Эделинг мог за пять минут десять раз сменить настроение. – В таком случае я прикажу ставить палатку для Стенинга рядом с моей. Там есть место. На этом прощаюсь с вами, а вы поторопитесь подготовить своих воинов. Куда заехать за ними моему воеводе?

– На подъезде к Хаммабургу со стороны восхода, в ста шагах слева от дороги стоит берестяной сарай купца Олексы, – за князя ответил Далимил. – Воины будут ждать его там, и встретят со всем уважением, как настоящего князя.

Аббио, весело хохотнув, словно и не его несколько часов назад вешали, ушел.

– Одну проблему общими усилиями и с помощью неожиданных, прямо скажу, помощников мы сбросили с плеч, – сказал Годослав. – И еще раз убедились в том, что общими усилиями можно бороться с любым врагом. Вот бы всем нашим князьям это понять… Далимил, отправляйся в сарай и подготовь воинов. И быстрее возвращайся. А Лют пока расскажет мне, как обстоят дела дома.

– Понял, княже…

Далимил вышел.

– Вещай! – приказал Годослав.

– Не могу знать, что там творится сейчас, но когда я спешно уезжал, дома дела дюже плохо обстояли, княже…

И он рассказал о боярских дружинах, поддержавших герцога Гуннара. И о том, что Гуннар вместе с боярами мутит горожан, объявляя, будто бы Дражко убил князя Годослава, желая занять княжеский стол.

– Ловко они моментом воспользовались. Я ведь советовал Дражко нещадно пороть бояр на площади. Принародно… Как предателей… После такого позора ни один бодрич за боярином не пойдет. Надо было ему сделать это!

– Князь-воевода арестовал пятерых и отдал их под плеть хозарину Ерохе.

– И все бояре в сговоре?

– Того, княже, не знаю.

– Тебе бы отдохнуть, да вельми надо гонца к Дражко слать. Сдюжишь обратный путь? Или заменить кем след?

– Сдюжу, княже, если надо. Только конь притомился. Сменить бы…

– Сменим. Берестяной сарай знаешь?

– Знаю.

– Там скажешь, что я велел. Выбирай самого быстрого. И скачи. Расскажи князю-воеводе и княгине Рогнельде, что в войну с Готфридом я уже вступил. Графа Ксарлуупа я отпустил с распоротым животом, чтобы сказал об этом же своему королю. Если сумеет выжить, его в том счастье и не моя заслуга. Уже этого Готфрид никогда не простит. К Карлу пока не подступился, только присматриваюсь. Но думаю вскоре это сделать. Внемли дальше. Вели еще от моего имени боярам, кто не сильно запачкался на площади, слать дружины в помощь Полкану. Запомни хорошенько! Я – приказал! Не прошу их, а – приказал! Когда отечество в опасности, за непослушание кара одна – смерть. Именно так и скажи. И еще расскажи им, что Карл Каролинг принял меня милостиво, с чистым сердцем и с распростертыми объятиями. Он примет меня так… Я побью на турнире всех! И Карл меня примет…

Годослав неожиданно разволновался, заходил по палатке. И, когда остановился, сказал мрачно, с угрозой в голосе:

– А если Чернобог восторжествовал и Гуннар победил, возвращайся ко мне немедленно. Смени, где сможешь, коня, не сможешь сменить – укради, я разрешаю, и быстрее, быстрее ко мне. Всех верных людей, кто князю и княжеству остался в слове, шли на север к Полкану и на запад к границе, где вся моя дружина стоит. Полкан не предаст. И пусть тогда он держит данов, как может. Пусть костьми ляжет, но не пустит их внутри страны. А внутри страны мы с западной дружиной порядок наведем, как только я вернусь. И… и… Узнай, что стало с княгиней Рогнельдой. Обязательно! Ей нельзя попадаться в руки «датскому коршуну»… А если попалась… Если что случилось…