Виталий Гладкий - Посох царя Московии

Охрана из наемников Яна Гануша и впрямь оказалась кстати. Обозу уже несколько раз встречались небольшие вооруженные отряды каких-то подозрительных людишек, но при виде воинов, вооруженных до зубов, они тут же исчезали, и только снежная пыль, взвихренная копытами коней, какое-то время тревожила живое воображение Граевского.

Едва обоз пересек границу, наемники надели свое воинское облачение. Нужно сказать, что выглядело оно достаточно внушительно: несколько устаревшие немецкие салады [118] Салад — итальянский и немецкий тип шлема XV–XVI вв. с подъемным забралом со смотровой щелью и широкими боковыми полями. Кроме того, дополнением к С. был подбородник, крепившийся на груди кирасы. (они были дешевле других разновидностей шлемов, что особенно привлекало небогатых наемников), видавшие виды кирасы [119] Кираса — вид пластинчатого доспеха, состоящего из двух металлических пластин для груди и спины, соединенных шнуровкой из ремня, покрытого металлическими накладками в виде чешуек. Реже К. имела только грудную пластину. со следами от ударов разнообразным холодным оружием, длинные мечи-скьявоны [120] Скьявона — меч долматских славян, бытовавший среди наемников в венецианской пехоте и других европейских армиях. с ажурной гардой, аркебузы. Командовал ими угрюмый немец, капитан, лицо которого было обезображено шрамами. Он пользовался среди наемников большим уважением, судя по тому, что эта буйная вольница исполняла его команды беспрекословно. Звали капитана Конрад.

Неожиданно ворона встрепенулась и склонила голову набок. Ее внимание привлекло какое-то движение среди зарослей. Острый взор птицы моментально различил темные человеческие фигуры, которые пробирались к дороге. Люди шли настолько осторожно, что даже снег под их ногами не скрипел, а лишь тихо шуршал.

Это были разбойники Кудеяра. Зима выдалась снежная, лютая, обозы ходили редко, и долгое сидение на тайной лесной заимке вконец испортило и так скверные характеры разбойного люда. Дошло до того, что Меншик и Нагай схватились за ножи и быть бы большой крови, да вмешался богатырь Тишило, который разбросал драчунов по углам заимки как нашкодивших котов.

Вот тогда Кудеяр и принял решение вывести шайку на шлях, хотя и побаивался царских стрельцов и доезжих с собаками. Ведь следы на снегу не скроешь, даже если заметать их метлами, сделанными из лапника. Поэтому все упование было на метели, которые шли регулярно — почти каждый день.

Про обоз Граевского атаману разбойников донесли еще второго дня. В заимку прискакал на неоседланном одре Офоня, дозорный разбойников из небольшой деревушки, расположенной возле шляха. Он и рассказал, что в избе Юшки Онтипина остановился богатый польский купец с. охраной.

Кудеяра немного смутило небольшое количество пошевней в обозе, но по здравому размышлению он решил, что большая, хорошо вооруженная охрана предполагает наличие какого-то ценного груза. Что он собой представляет, Офоне разведать не удалось — уж больно чуткими оказались дозорные.

Граевский уже с самого утра почувствовал какое-то беспокойство. И чем дальше втягивался обоз в лесные дебри, тем это тревожное, неприятное чувство становилось сильнее.

Деревушка, где он остановился на постой, была бедной и грязной. Сложенная из бревен, на удивление просторная курная изба [121] Курная изба, черная изба — помещение, топившееся печью без дымохода, у русских и других народов Восточной Европы. Дым выходил через дверь и специальные отверстия в стене или крыше — волоковые окна. , в которой ночевал шляхтич, больше напоминала хлев, нежели жилище. Вместе с людьми в ней находились куры, гуси и овцы, а за тонкой щелястой перегородкой похрюкивал кабанчик, добавляя к общей некомфортной атмосфере еще и свои миазмы. Поэтому Граевский не спал, а мучился, и к утру его настроение вконец испортилось.

Лес, по которому шел обоз, почему-то пугал шляхтича. Он был не первым на пути, но в этом лесу Граевский вдруг остро ощутил свое ничтожество и беззащитность перед суровой и величественной русской природой. Особенно поляка подавляли деревья-гиганты по обочинам шляха. Временами шляхтичу казалось, что они медленно смыкаются и вот-вот раздавят и сани с товаром, и его самого.

Похоже, тревога Граевского передалась и командиру наемников Конраду. Возвысив голос, он приказал:

— Achtung! Ruhe! [122] Achtung! Ruhe! — Внимание! Соблюдать тишину! ( нем. ).

Наемники подтянулись и перестали переговариваться; те, у кого погасли фитили аркебуз, принялись раздувать их. Наемник-литвин, который упражнялся с мослом, торопливо бросил его в кусты, но ворона, которая все это видела, даже не шелохнулась, чтобы наконец завладеть столь желанной добычей. Все ее внимание было приковано к разбойникам, уже занявшим удобные для нападения на обоз позиции.

Ворона предвкушала, что вскоре ей перепадет более знатное угощение, нежели обглоданный мосол…

Неожиданно впереди послышался топот многочисленных копыт, и вскоре отряд всадников, одетых во все черное, преградил дорогу саням Граевского, который ехал впереди. Наемники поторопились во главу обоза и совершенно бестрепетно взяли грозных всадников на прицел своих аркебуз.

— Кто такие? — зычно спросил рыцарь, облаченный в черную броню. — Куда путь держим? — Он словно и не видел, что аркебуза Конрада нацелена ему прямо в грудь.

— Мы польские купцы, проше пана, — заискивающе ответил Граевский; шляхтич знал русский язык достаточно сносно.

Он был сильно напуган. Шляхтич уже понял, что это не разбойники, но нередко вооруженные отряды князей и баронов были хуже грабителей с большой дороги. Если разбойничающие простолюдины обычно отпускали купцов живыми и невредимыми, лишь ограбив до нитки, то бандерии [123] Бандерии — банды; членами Б. чаще всего были обнищавшие дворяне, которые становились наемниками, жившими войной и грабежами; иногда они объединялись в большие отряды — «бандерии» во главе с «капитанами удачи». Во время войны Б. нанимались к какому-нибудь магнату или городу, а во время мира грабили всех подряд. сжигали подводы, коней уводили с собой, а купцов со слугами убивали, чтобы потом никто не мог пожаловаться на их хозяина верховному правителю.

— Что везете?

— Сукно.

— Где ваша подорожная? — Черный рыцарь откровенно издевался. Он точно знал, что никакой подорожной у польского купца быть не может, потому что из-за многочисленных войн, сотрясающих Московию и Литву, торговля между странами практически прекратилась. Обычно купцы — и русские, и польские, и литовские — действовали на свой страх и риск. Максимум, что могло у них быть, так это квитанции мытников.