Ольга Куно - Шпионка в графском замке

– Что там?

Его пронзительный взгляд требовал прямого ответа. Пожалуй, притвориться, будто речь идёт об очередной глупой тяжбе, уже не удастся.

– Господин эрл, как вы относитесь к анонимным посланиям? – нахмурившись, спросила я. – Вы не находите, что к ним не следует подходить серьёзно? И даже читать необязательно?

– Я жду.

На сей раз и голос звучал повелительно. Ладно, видимо, деваться некуда. Если я не прочитаю письмо, он возьмётся за него сам, так что от моего молчания ничего не изменится. И я продолжила:

– «Обстоятельство, о котором я считаю своим долгом безотлагательно вам сообщить, касается госпожи Абелии Форе, а также одного из ваших оруженосцев. Полагаю, теперь вы догадываетесь, об обстоятельстве какого рода идёт речь, а потому предпочту не доверять деталей бумаге. Вы сможете во всём убедиться сами. Когда вы уходите, она подаёт ему условный знак, оставляя один цветок в вазе в малой гостиной. Этот знак позволит вам найти ответы на все вопросы. С искренним уважением, ваш доброжелатель».

Дочитав, я украдкой покосилась на эрла. Ох, и переломать бы шейные позвонки всем таким доброжелателям!

Если испытываешь столь похвальные чувства, отчего не подписываешься собственным именем? Да и нам с Тео карты подпортил, что уж тут скрывать. Я не в восторге от методов Абелии, она остаётся для меня тёмной лошадкой, но именно поэтому было бы гораздо лучше, если бы она продолжала проводить большую часть своего времени в замке. Это позволило бы мне получше к ней приглядеться. Теперь же автор анонимного послания лишал меня такой возможности, удаляя одну из главных подозреваемых из поля моего зрения.

Раймонд был мрачнее тучи. Встав с кровати, он протянул в мою сторону руку, требуя письмо. Я молча передала ему листок. Можно было бы снова сказать, что доверять анонимным посланиям не следует. Но я отлично знаю, когда можно болтать, даже переходя рамки этикета, а когда, напротив, не следует открывать рта. Если сейчас я попытаюсь вмешаться, весь гнев эрла, предназначенный на данный момент Абелии, оруженосцу и – не в последнюю очередь – тайному доброжелателю, мгновенно перенаправится на меня.

Сам прочитав письмо, Раймонд скомкал его и сжал в кулаке.

– Мне уйти? – тихо спросила я, глядя в пол.

– Да. – В его голосе звенела сталь. – Нет, стой. Мне понадобятся свидетели. Иди за мной.

Кляня всё на свете, я поплелась следом. И что прикажете делать в случае, если сейчас начнётся смертоубийство? Спасать Абелию на радость ценителям хорошей музыки? Или не вмешиваться? Жаль всё-таки, что Тео нет рядом. Сейчас мне очень не хватало возможности посоветоваться с напарником, пусть только обменявшись взглядами, это уже позволяет многое друг другу передать…

К тому моменту, когда мы с эрлом вошли в малую гостиную, я приняла единственно правильное решение: действовать по обстоятельствам.

Кроме нас, в гостиной никого не было. Раймонд широким шагом прошёл к столу. В вазе стояли три жёлтые розы. Ничего не говоря и долго не раздумывая, эрл вытащил две из них, схватив прямо за бутоны, и направился обратно, но, остановившись на пороге, обернулся ко мне.

– Отыщи виконта и приведи его.

– Куда? – спросила я.

– В её покои, разумеется.

Спорить я не решилась и, недовольно на него покосившись, отправилась за Родригом. По дороге хмурилась, пытаясь понять, кто же именно является автором анонимного письма. Совершенно очевидно, что тайный доброжелатель – человек, проживающий в замке либо (что менее вероятно, но тоже возможно) регулярно в замке бывающий. Или это человек со стороны, имеющий здесь своего осведомителя, но так или иначе, кто-то из местных непременно должен быть замешан. И кто же? Родриг? Он недолюбливает певицу, но, если бы узнал об оруженосце, просто пошёл бы к эрлу и рассказал ему напрямик, без всяких идиотских посланий. Дюран? Он, по-видимому, присматривался к певице, раз обратил внимание на то, что она изменила внешность. Но в курсе ли он про цветок в вазе? И даже если да, зачем ему уведомлять эрла? Кто-нибудь из слуг? Только в качестве осведомителя. Письмо написано слишком витиеватым языком, вряд ли это было бы под силу кому-нибудь из здешних горничных или кухарок. М-да, мало информации, всё ещё слишком мало…

Я застала виконта выходящим из своих покоев. Поняв, что я ищу именно его, он призывно кивнул, взглядом спрашивая, что я хотела ему сообщить.

– Господин виконт, вас срочно зовёт господин эрл.

– Срочно? Хорошо, пошли.

Не знаю, какие у Родрига были дела, но он отложил их не раздумывая. Мы зашагали по коридору, спустились по узкой лестнице на один пролёт и свернули в ещё один коридор. Поняв, что мы направляемся не в покои Раймонда и не в одну из гостиных, виконт, не замедляя шага, спросил:

– Куда мы идём?

– В покои госпожи Форе, – честно ответила я.

Родриг нахмурился.

– Сомневаюсь, что им стало без меня скучно. Что произошло?

Я мялась, решая, стоит ли отвечать.

– Я вижу, что ты всё знаешь, – настойчиво добавил он.

– Мне кажется, будет лучше, если господин эрл сам вам всё объяснит.

– Нет уж, выкладывай.

Происходящее явно нравилось Родригу всё меньше.

– Господин эрл не уполномочил меня об этом рассказывать, – продолжила сопротивляться я, глядя в пол.

– Мне что, сбегать за калёным железом?

Вопрос звучал не как угроза, скорее как признак раздражения и беспокойства. Тем не менее, убеждённая весомостью довода, я подняла на виконта глаза.

– Сегодня эрлу доставили анонимную записку. Там сказано про госпожу Форе и его оруженосца.

Какое-то время Родриг шагал молча, переваривая информацию.

– Вот как, – пробормотал он, наконец. – Эрла ей, стало быть, мало. Не предполагал, что она так глупа.

Поскольку моего мнения явно никто не спрашивал, я благоразумно молчала.

– Каково… настроение господина Раймонда? – спросил виконт.

– Эрл сдерживает свой гнев, но, по-моему, он вне себя, – ответила я, понизив голос.

– Ясно.

Подойдя к покоям Абелии, мы остановились, и виконт постучал. Затем, не получив ответа, решительно толкнул дверь.

– Быстро зайдите и закройте дверь за собой.

Голос эрла прозвучал спокойно и холодно. Мы послушались.

Раймонд сидел возле круглого стола, предназначенного, должно быть, для чаепитий в интимном кругу. Дерево, из которого был сработан стол, имело красивый красноватый оттенок, изящные ножки были украшены искусной резьбой. Вообще вся мебель в комнате была подобрана с немалым вкусом. Но эрла изысканность убранства явно не смягчила. Раймонд сидел к столу спиной, развернув стул в сторону двери. Позади него на полу валялись две жёлтые розы с переломанными ножками, изрядно потрёпанные. Одного взгляда на эрла было достаточно, чтобы понять: спокойствие в его тоне – напускное. В глазах плескался гнев.