Сергей Шведов - Око Соломона

– Уверен, благородные рыцари, – кивнул Кахини. – Иначе не приглашал бы вас с собой.

Даис Хусейн слыл очень богатым человеком, но золото никогда не бывает лишним. Однако даже не это обстоятельство решило судьбу князя Тороса. Кахини нужны были два-три замка неподалеку от Эдессы для решения очень важных дел. Но пока жив Торос, об этом можно и не думать. Значит, князь должен умереть. Для одного из этих замков Кахини уже нашел хозяина. Его вполне устраивало, что шевалье де Санлис француз, а значит чужой в стане лотарингцев. Благородного Ги уже можно было считать другом сообщества асассинов, но его наставнику предстояло еще немало поработать, чтобы продвинуть ученика на следующую ступень, сделав из него поборника Истины и Справедливости. Впрочем, время у даиса Хусейна пока что имелось.

Фон Рюстов засобирался в дорогу в тот самый момент, когда благородный Глеб особенно нуждался в его помощи. Венцелин прекрасно говорил по-гречески и по-арабски и умел находить общий язык даже с самыми упрямыми здешними вельможами, причем не только с христианами, но и с мусульманами. Барон де Руси, воспользовавшись разногласиями между вождями похода, успешно расширял свои владения, действуя не столько мечом, сколько уговорами. Его примеру последовали многие рыцари, захватывая укрепленные замки, а то и просто городки, надеясь закрепить их за собою в будущем. Окрики вождей на них не действовали. Пример де Лузарша, превратившегося за короткий срок из нищего рыцаря в богатого барона, владеющего замками и городами, оказался слишком заразительным. Глеб не на шутку опасался, что очень скоро ему придется сражаться с товарищами по крестовому походу, дабы удержать за собой земли, которые он уже считал своими.

– По-моему, дорогой барон, ты забыл о путеводной звезде, которая привела тебя на Восток, – сказал с усмешкой озабоченному Лузаршу Венцелин.

– Только не говори мне, что у нас с тобой одна цель – освобождение Гроба Господня, – неожиданно рассердился Глеб.

Разговор они вели наедине, в одной из комнат срединной башни замка Ульбаш, предоставленной владельцем своему гостю. Чужих ушей здесь можно было не опасаться. А потому Лузарш, быть может, впервые за время их знакомства, решил поговорить с Венцелином начистоту.

– Моя цель – Иерусалим, – спокойно произнес Венцелин, продолжая, как ни в чем не бывало, укладывать вещи.

– В это я верю, – кивнул Лузарш. – Но в Иерусалиме находится не только храм Гроба Господня, но и мечеть Аль-Акса.

– И что с того?

– Ты охотишься за камнем, Венцелин, – сказал Глеб, пристально глядя на спину собеседника. – За оком Соломона.

Спина Венцелина не дрогнула, рус никак не отреагировал на слова Лузарша. Все так же размеренно и методично он продолжал укладывать вещи в седельную сумку, словно это занятие сейчас было самым главным в его жизни.

– Ты не отдал Марьицу алеманам, из чего я делаю вывод, что ты императору Генриху не друг, – продолжал свои разоблачения Глеб. – Милава, наложница Гуго Вермондуа, опознала в тебе сына боярина из русов, служившего предыдущему императору Византии. К сожалению, она так и не смогла припомнить его имя. В ту пору, десять лет назад, ты был язычником, Венцелин.

– За десять лет можно поменять веру.

– Наверное, – не стал спорить Лузарш. – Но ты ведь не просто язычник, ты символ своей веры – Белый Волк.

Венцелин затянул сумку сыромятным ремешком и, наконец-то, соизволил повернуться к собеседнику лицом. На этом лице, к удивлению Лузарша, не было и тени беспокойства, словно разговор между двумя давними приятелями шел о самых обыденных вещах. Если судить по глазам, направленных на Глеба, рус не испытывал враждебности к человеку, взявшему на себя труд разоблачить врага истинной веры.

– Откуда ты узнал о камне Соломона?

– Подслушал разговор императора Генриха и мэтра Жоффруа в моем замке.

– А кто он такой, этот Жоффруа?

– Судя по всему, сукин сын. Возможно, алхимик, почти наверняка еретик. Между прочим, сейчас его зовут Самвелом, и он находится в Антиохии в качестве посла правителя Эдессы.

– Так это он подослал к нам Герберта и сержантов? – нахмурился Венцелин.

– Во всяком случае, он состоит в тесной дружбе с Вальтером фон Зальцем и Гундомаром фон Майнцем. Ролан де Бове – его человек.

– Досадно, – поморщился Венцелин. – Если бы я узнал об этом раньше, мне не пришлось бы ехать в Эдессу.

– Так ты едешь туда из-за Самвела?

– Он мне нужен, и лучше живым, чем мертвым.

– Если ты думаешь, что Жоффруа тот самый предатель, за которым ты, судя по всему, ведешь охоту, то это не так. Мэтр обещал императору царскую кровь, но отнюдь не око Соломона.

– Ты уверен в этом?

– Да, – кивнул Лузарш. – Я не уверен в другом, благородный Венцелин, – стоит ли мне, христианину, помогать язычнику, в его темных делах?

– В таком случае, прочти вот это, благородный Глеб, – протянул фон Рюстов аккуратно свернутый в трубочку пергамент. – Это письмо епископа Мерзебуржского своему хорошему знакомому Адемару де Пюи.

Лузарш довольно долго изучил пергамент, исписанный крупными буквами. И сделал вывод, что епископ Конрад, скорее всего, подслеповат, но далеко не глуп. А главное – не чурается связей с язычниками, оставаясь при этом ярым сторонником папы Урбана. К сожалению, Глебу не удалось извлечь из послания всей необходимой информации, но Конрад действительно просил покойного Адемара помочь боярину Венцелину Гасту в его полезной для христианской веры деятельности. Видимо, папский легат был посвящен в суть проблемы, а потому епископу Мерзебуржский деликатно обошел в послании эту тему.

– Так ты из Гастов? – удивился Лузарш.

– У нас с тобой был общий предок, – усмехнулся Венцелин.

– А его имя?

– Ладомир Гаст, по прозвищу Волчий Хвост.

– А почему ты стал фон Рюстовым?

– Потому что мой отец родился в Ростове – есть такой город в Залеской земле, – пояснил Венцелин. – Как видишь, я с тобой откровенен.

– Я это оценил, – подтвердил Глеб. – Но ты не назвал мне имя человека, которого преследуешь с таким пылом.

– Его настоящее имя тебе ничего не скажет.

– А как он выглядит?

– Не знаю, – пожал плечами Венцелин. – Прежде чем переметнуться на сторону Генриха, предатель истребил всех, кто знал его в лицо. А это были ведуны очень высокого ранга посвящения.

– Но ведь тебя могли убить за время похода? – покачал головой Лузарш.

– Не я один участвую в охоте, – сказал Венцелин. – Если потребуются, то меня заменят. Проблема в другом, Глеб, – око Соломона влечет к себе многих людей, и ты знаешь почему. Думаю, что почтенный Самвел один из тех авантюристов, которые не пожалеют чужих жизней, дабы овладеть камнем, дарующим власть над миром.